Книга Политические солдаты Гитлера - Константин Семенов

Совершенно очевидно, что голландец был невменяемым и вряд ли отдавал себе отчет в своих действиях. Позже по подозрению в участии в поджоге рейхстага были арестованы трое болгарских коммунистов во главе с Георгием Димитровым и еще один их немецкий товарищ. Желание Гитлера взвалить вину за поджог рейхстага на всех европейских коммунистов стало переломным моментом в деле. Умелая защита Димитрова опровергла выдвинутые против него и его товарищей обвинения, а его колкие вопросы не раз выводили вызванного в качестве свидетеля Геринга из себя. Возможно, несостоятельность обвинений против деятелей коммунистического интернационала и породила мысли о виновности в поджоге рейхстага самих нацистов. Виновность ван дер Люббе в поджоге, на мой взгляд, не вызывает никакого сомнения, но с другой стороны, ни следствие, ни суд не смогли установить его сообщников, а выполнить поджог в одиночку было невозможно. Вместе с тем, 27 февраля 1933 г. лидер КПД Эрнст Тельман призвал всех рабочих к созданию Единого фронта для борьбы с подлыми фашистскими убийцами.[77]

Но вернемся к пожару. Совершенно другую версию поджога рейхстага выдвинул бывший сотрудник гестапо, а после и абвера Ганс Бернд Гизивиу с. Этот вечный заговорщик с первых дней канцлерства Гитлера интриговал против нацистов, а после войны был даже привлечен в качестве свидетеля к участию в Нюрнбергском процессе. В своих воспоминаниях, изданных уже в 1946 г. в Швейцарии, автор нарисовал совсем другую картину. В последующие времена свидетельства Гизивиуса были приняты как бесспорные, что даже подтвердил 15 декабря 1980 г. западногерманский суд, реабилитировавший ван дер Люббе.

По мнению Гизивиуса и целой плеяды последовавших за ним авторов, пожар был спланирован и организован Геббельсом и командиром группы СА «Берлин-Бранденбург» бригадефюрером СА Карлом Эрнстом. Из числа преданных ему штурмовиков своей группы Эрнст отобрал 10 человек. Отобранные штурмовики провели несколько тренировок в казармах СА и пару раз посетили здание рейхстага во время экскурсий. Руководить командой поджигателей был назначен штурмбанфюрер СА Гейнц Гевер,[78] сама команда была разбита на три группы, по 3 человека каждая. Каждой группе было поручено осуществить поджог одного из объектов: ресторана, галереи и зала заседаний. Вечером 27 января команда прибыла в аптеку, принадлежавшую одному штурмовику, где получила огнеопасные вещества. Прибыв к дворцу председателя рейхстага, команда по подземному ходу пробралась в здание рейхстага и осуществила поджог. После этого Гевер явился к Эрнсту и доложил об исполнении.

Пикет штурмовиков у штаб-квартиры коммунистической партии Германии

Обо всем этом Гизивиус узнал в ноябре 1933 г., будучи работником гестапо. Якобы один из поджигателей рейхстага рецидивист Ралль, вступивший в СА и позже изгнанный из него за свои судимости, попав за решетку в Ноеруппине, дал пространные показания о поджоге. Один из следователей, фюрер СА Райнекинг сообщил о показаниях Ралля местному лидеру СА, а тот передал информацию Карлу Эрнсту.[79] Эрнст обратился в гестапо и попросил забрать Ралля из участка для ликвидации. Гестапо забрало Ралля и после допроса ликвидировало, зарыв тело на невспаханном поле на глубину всего 20 см. Тело убитого вскоре было найдено при пахоте. Это не единственный удивительный момент в воспоминаниях Гизивиуса. Процесс по делу о поджоге рейхстага длился с 21 сентября по 23 декабря 1933 г. в Лейпциге. На 63-й странице своих замечательных воспоминаний Гизивиус рассказывает, что руководитель гестапо Рудольф Дильс был снят со своей должности в конце сентября 1933 г. и заменен на Пауля Хинклера. Дильс был вскоре назначен на должность заместителя полицай-президента Берлина, но поняв, что над его головой сгущаются тучи, бежал в Чехословакию еще до конца сентября 1933 г. На следующей странице автор указывает, что Дильс вернулся в Германию и сменил Хинклера в конце октября 1933 г. Далее Гизивиус сообщает, что вернувшийся Дильс послал его наблюдателем в Лейпциг на процесс о поджоге в начале ноября 1933 г., чтобы избавиться от нелюбимого сотрудника. Кажется очень сомнительным, что в течение одного месяца Дильс бежал и вернулся, а затем, едва вступив в должность, услал Гизивиуса. Далее Гизивиус сообщает, что офицер СА Райнекинг, вовремя сообщивший об уголовнике Ралле, лично рассказывал ему об убийстве Ралля во всех подробностях. Райнекинг благодаря этой истории дослужился до чина штандартенфюрера СА, но затем из-за критики режима попал в концлагерь Дахау, где покончил жизнь самоубийством или погиб в 1935 г.[80] В то время концентрационные лагеря были переполнены коммунистами, поэтому посылать туда болтливого штандартенфюрера СА было бы равносильно тому, объявлению о поджоге рейхстага нацистами на весь мир.

Другой участник событий, штурмбаннфюрер СА Гейнц Гевер, по словам Гизивиуса, имел еще более яркую судьбу: он уцелел во время чистки 30 июня 1934 г., дожил до войны и отправился на Восточный фронт как офицер полиции. Трудно предположить, что офицер, участвовавший в поджоге рейхстага и владевший государственной тайной, был отправлен за пределы Германии, в лапы коммунистов. Вызывает удивление и заявление Гизивиуса: «Хельдорф же в этом вообще не участвовал». Но самое сомнительное во всей истории это личность и судьба Ралля. Легко допустить, что асоциальный элемент — рецидивист Ралль — вступил в СА и был вскоре замечен начальством, но утверждение, что он был выгнан из СА за свои темные делишки просто глупо. Еще более смешно выглядит то, что после того как Ралль потребовал обещанную плату за поджог, он был выгнан из СА. Эрнста и штурмовиков можно было упрекнуть во многом, но не в отсутствии здравого смысла и умении мыслить. Также очень странно, что идя на новое преступление, Ралль оставил своей сожительнице копию своих показаний о поджоге рейхстага. Во всем этом очень много неясности, но всю интригу с Раллем можно просто охарактеризовать как желание преступника уйти от ответственности за очередное преступление.

Большинство антинацистски настроенных авторов утверждает, что организатором поджога был Карл Эрнст. Для пущей достоверности М. Галло вкладывает в уста Эрнста слова: «Если я скажу, что это я поджег рейхстаг, то окажусь полным дураком, а если скажу, что не поджигал, то буду обманщиком».[81]

Как бы то ни было, но поджог рейхстага стал для нацистов козырем. Уже вечером 28 февраля 1933 г. Гитлер вынудил президента подписать декрет «В защиту народа и государства». Новый декрет отменил действия 7 статей веймарской конституции и наделил правительство чрезвычайными полномочиями. Опять увеличилось количество уличных столкновений, теперь большие потери стали нести противники НСДАП. Так в срок с 31 января по 5 марта 1933 г. они потеряли 51 человека убитыми, в то время как СА, СС и Гитлерюгенд — всего 18 человек. Выборы 5 марта стали убедительной победой НСДАП, но для парламентского большинства партии не хватило 40 мест. После выборов по всей Германии прошли митинги и марши сторонников Гитлера. В Пруссии отряды СА заняли все правительственные здания и вывесили на них флаги НСДАП. Во многих других землях нацистские функционеры, поддержанные штурмовиками, захватывали власть, имея мандаты из Берлина. В Баварии националистическое земельное правительство Гельда, пытаясь избежать всегерманской унификации, планировало 11 марта передать власть принцу Рупрехту. Однако нацисты во главе с Ремом и Гиммлером опередили медлительных бюргеров, 9 марта они принудили Гельда подать в отставку. Силы СА и СС заняли все правительственные здания Мюнхена и нейтрализовали части баварской армии. Имперским комиссаром Баварии был назначен обергруппенфюрер СА Франц Ксавьер Риттер фон Эпп. Спустя три дня в Мюнхен прибыл Адольф Гитлер, который в своем выступлении по радио заявил: «Унификация политической воли земель и воли нации свершилась». Кроме этого было объявлено о восстановлении цветов прежнего имперского флага и отмене использования веймарского черно-красно-желтого флага.