Книга Галерея римских императоров. Принципат - Александр Кравчук

Правда, Агриппина не могла участвовать в заседаниях сената, ибо женщинам вход туда был запрещен, но, укрывшись за занавесом библиотечного зала, она слышала все происходящее в сенате. Это не было ни для кого тайной, и ораторы взвешивали каждое свое слово. Властная женщина сделала попытку изменить давний обычай и однажды, когда принимали послов из Армении, вошла в сенат и села рядом с сыном. Тот растерялся и не знал, что делать. Мудрый Сенека шепнул ему пару слов, цезарь поспешил встать, нежно приветствовал мать и заговорил с ней. Прием зарубежных гостей был прерван и перенесен на другое время. Тем самым удалось избежать скандала в международных отношениях.

В действительности же в первые годы правления молодого императора главные роли в государстве играли Сенека и Бурр. Между ними и Агриппиной скрыто велась постоянная упорная борьба. Воспитатель Нерона и префект его преторианцев всеми силами старались отстранить Агриппину, ограничить ее влияние. Захвати она действительную власть, вернутся мрачные времена Тиберия и Калигулы, — считали они, — ибо жестокий нрав, болезненная подозрительность, абсолютное отсутствие всяких моральных принципов и непомерные амбиции этой женщины уже были всем известны.

Стараясь укрепить свои позиции, обе враждующие стороны всеми средствами добивались благосклонности молодого императора, потакая ему во всем, выдумывая все новые развлечения. Раз нравится, пусть занимается сочинением и исполнением песен, пусть пропадает на состязаниях певцов и возничих, только бы не вмешивался в государственные дела. Он еще не дорос до них, так что самое лучшее — не мешать своим опекунам. Это был, пожалуй, единственный пункт, по которому сходились мнения обеих противоборствующих сторон. Цезарю оставались только чисто представительские функции. Даже тексты для выступлений ему сочинял Сенека — первый раз в истории Рима глава государства читал чужой текст. Поскольку же Нерон был неглуп и обладал определенным актерским даром — необходимым качеством каждого политика, он неплохо справлялся с этими своими обязанностями.

По общему мнению, начало правления Нерона было прекрасным. Он на деле выполнил обещания, которые давал в своей программной речи на похоронах Клавдия. В ней он заявил о своем стремлении править империей, руководствуясь, по примеру Августа, мудростью сената и волей армии. Нерон заявил, что ни к кому не питает ненависти и не горит желанием кому-либо мстить, и пусть трон его не будет запятнан кровью и насилием, ибо без крови и насилия он ему достался. В его дворце не найдется места доносчикам и карьеристам, а личные дела его семейства будут целиком отделены от государственных.

Ободренный такой декларацией, сенат осмелился вскоре отменить принятое еще во времена Клавдия постановление о гонорарах адвокатов и об устройстве зрелищ квесторами. Действуя через своих сторонников, Агриппина попыталась воспротивиться отмене этих постановлений. Здесь она действовала из принципа, ибо, как вдова, не могла позволить нарушить волю покойного мужа, хотя обе проблемы ее нисколько не волновали. Тем самым Агриппина совершила очередную тактическую ошибку: восстановила против себя и сенат, который ненавидел Клавдия, и Нерона, в связи с чем, разумеется, ничего не добилась, зато истинные масштабы ее влияния, вполне ничтожные, стали ясны всем.

Вскоре разразился скандал в императорском дворце. Агриппине стало известно, что у ее сына появилась любовница, вольноотпущенница Акте, к которой он сильно привязан и которую тайком посещает. Агриппина пришла в ярость — как смеет Нерон питать любовь к кому-либо еще, кроме матери! (Брак с Октавией не в счет, это типичная политическая сделка, в которой чувства не замешаны.)

Всеми правдами и неправдами Агриппина пыталась настроить сына против Акте, высмеивая его увлечение «ничтожной служанкой», и добилась лишь того, что окончательно восстановила против себя сына-цезаря.

Главный союзник Агриппины, Паллас, бывший доселе фактически министром финансов империи, был отстранен от должности. Это привело Агриппину в бешенство, и тут она, потеряв голову, совершила уже непростительную ошибку, заявив публично, что, коль скоро это она дала сыну власть, она же ее может отнять и передать законному наследнику — Британику. Тем самым Агриппина подписала смертный приговор и Британику и себе.

Британик был отравлен во время пира во дворце, на глазах у всех. Агриппину выдворили из императорского дворца, с этих пор она считалась частным лицом и проживала в своих поместьях. Общественность с огорчением восприняла известие о смерти мальчика, но оно не вызвало особого возмущения, ибо было ясно — со временем Британик превратился бы в постоянную политическую угрозу цезарю, а кому нравится жить в эпоху конфликтов и войн? Что же касается опалы Агриппины, то ее встретили с удовлетворением. Эта болезненно честолюбивая женщина, виновница гибели многих людей, симпатией не пользовалась.

Впрочем, эти происшествия в императорском дворце вскоре были забыты, их заслонили гораздо более существенные для Рима события международной жизни. А эти радовали. В Армении, в битвах с парфянами, одерживал победы талантливый военачальник Корбулон. На Рейне позиции римлян тоже были укреплены. Во всех провинциях царило спокойствие. В Риме же бесконечной чередой шли всевозможные празднества и увеселения. Поговаривали, правда, что Нерон с группой ровесников нашел себе особое развлечение — бесчинствует по ночам, нападая на прохожих, избивая и даже убивая их, но и этому находили оправдание — молодость, молодому вину надо перебродить, и лучше уж эти юношеские забавы, чем политические процессы и террор его предшественников.

А Нерон тем временем нашел себе новую подругу, Поппею Сабину. Вот что писал о ней Тацит:

Ничего не пожалела для нее природа, разве что честную душу. Благородство и красоту, а также достаток, пристойный ее высокому положению, унаследовала она от матери… Благовоспитанная и остроумная в разговоре, скромностью искусно умела прикрыть сладострастие. Ее не останавливало, отрок ли пред нею или зрелый мужчина. Непостоянная в своих привязанностях, не считалась с ними у других, сердце же ее лишь холодному расчету подчинялось.

Красоту Поппея унаследовала от своей несчастной матери — светлые, золотистые волосы, большая редкость в Риме, поразительно нежная кожа составляли предмет ее постоянной заботы. Поппея не только принимала ванны из молока ослиц, но и пользовалась кремами, которые еще много лет спустя высоко ценились римлянками. Поппея не раз признавалась, что хотела бы умереть до того, как начнет увядать.

Второй муж Поппеи, Марк Сальвий Оттон (в будущем император) был другом Нерона и излишне много хвастался перед ним красавицей-женой, чем и привлек к ней внимание цезаря. Сначала Нерон отлучил Оттона от ложа его собственной жены, а затем и вовсе услал из Рима подальше — своим наместником в Лузитанию, современную Португалию. Позже стали утверждать, что именно по вине Поппеи Нерон совершил два ужасных преступления — убил мать и жену, так как Поппея мечтала стать официальной супругой цезаря, а этому мешали Агриппина и Октавия.

Так ли это? Думается, не только по настоянию подруги решился Нерон на убийство матери. Зная свою мать лучше, чем кто бы то ни было, он жил в постоянном страхе. Эта женщина, с ее непомерными амбициями и невероятной жестокостью, способна была организовать государственный переворот, подобный тому, когда она дала сыну власть, и отобрать у него трон. В окружении Нерона было немало и других людей кроме Поппеи, которые разделяли опасения цезаря по отношению к матери и всячески разжигали его подозрительность, например Бурр и Сенека, первые советники императора. Так что, пожалуй, в этом преступлении роль Поппеи можно сравнить разве что с крупинкой, перевесившей окончательно чашу весов.