Книга Бесшабашный - Корнелия Функе

— Сделайте вид, будто поите лошадей. — Он отпустил поводья и прислушался, но рокот ручья перекрывал все остальные звуки.

— Я тоже их чую, — прошептала Лиса. — Они впереди.

— Но почему они от нас прячутся? — Вилл весь трясся, как зверь, почуявший свою стаю.

Валиант вдруг уставился на него, словно видит впервые, а потом аж подскочил, чуть не свалившись с лошади.

— Ах ты прохвост поганый! — зашипел он на Джекоба. — Какого цвета его каменная кожа? Зеленого, верно?

— Ну и что?

— «Ну и что?» Одурачить меня решил?! Это нефрит! Да за него гоилы два фунта красного сердолика в награду назначили! «Мой брат!» Так я тебе и поверил! — Карлик по-свойски ему подмигнул. — Ты его отыскал, точно так же, как хрустальный башмачок и скатерть-самобранку. Только какого черта ты тащишь его к феям?

Нефрит.

Джекоб как громом пораженный смотрел на светло-зеленую кожу брата. Разумеется, он тоже слышал все эти сказки. Король гоилов и его непобедимый страж. В свое время еще Ханута мечтал такого разыскать и за большие деньги сбыть императрице. Только кто же всерьез поверит, что его брат — это и есть тот самый нефритовый гоил.

Вдали, в горловине ущелья, уже виднелась в туманной пелене долина. Так близко…

— Давай отвезем его в ближайшую крепость, а вознаграждение поделим! — возбужденно шипел Валиант. — Если они сами тут его сцапают, нам ничего не перепадет!

Джекоб его вообще не слушал. Он увидел, как содрогнулся от ужаса Вилл.

— Ты другой путь в долину знаешь? — спросил он у карлика.

— Да уж конечно, — надменно ответил тот. — Но если ты думаешь, что у твоего так называемого братца еще есть время на объезды… Не говоря уж о тебе самом.

Вилл то и дело озирался судорожно, как загнанный зверь.

Клара подъехала к Джекобу, попридержала лошадь.

— Уведи его отсюда! — прошептала она. — Пожалуйста!

Ну а потом-то что?

Впереди, совсем неподалеку, виделось несколько сосен. Под ними, в тени ветвей, было почти темно, во всяком случае, разглядеть что-либо даже с небольшого расстояния было невозможно.

Он склонился к Виллу, крепко схватил его за локоть.

— Скачи за мной вон к тем соснам! — выдохнул он чуть слышно. — Спешишься, когда я спешусь.

Самое время поиграть в прятки. И в маскарад.

Немного поколебавшись, Вилл все-таки тронул лошадь и поскакал за ним.

Тень под соснами была чернее сажи. В такой тьме, если повезет, даже зоркий глаз гоила их не заметит.

— Помнишь, как мы в детстве друг друга мутузили? — спросил Джекоб, доскакав до сосен и слезая с лошади.

— Ты всегда мне поддавался.

— Посмотрим, каково оно сейчас выйдет.

К нему уже подбегала Лиса.

— Что ты надумал?

— Что бы ни случилось, — шепнул он ей в ответ, — ты останешься с Виллом. Обещай мне. Если не послушаешься, нам всем крышка.

Вилл соскочил с лошади, и Джекоб направился прямо к нему.

— Защищайся, Вилл, — едва слышно проговорил он, — и постарайся драться не понарошку. Закончим вон там, под деревьями.

С этими словами он без предупреждения двинул брату в челюсть.

В золоте полыхнуло пламя.

Вилл ударил в ответ — с такой силой, что у Джекоба подломились колени. Каменный кулак и гнев, какого он на лице брата еще не видывал.

Может, это и вправду не лучшая твоя идея, Джекоб?

ОХОТНИКИ

Хентцау вошел в распадок еще на рассвете. Единороги, мирно пасшиеся в туманной долине, не оставляли места для сомнений: Нессер вывела их куда нужно. Но время шло, солнце клонилось к закату, и он начал побаиваться, уж не пристрелил ли, часом, нефритового гоила его родной брат, когда Нессер указала ему на вход в ущелье.

С ними была и девушка, и лиса — все, как трехпалый рассказывал, — а еще связанный карлик. Совсем не глупая мысль. Даже Нессер не знает, как пройти единорогов, но Хентцау вспомнил: и правда, ведь ходили слухи, будто некоторым карликам этот секрет известен.

Как бы там ни было, он лично отнюдь не мечтает о лаврах смельчака, первым из гоилов побывавшего на заколдованном острове фей. Нет уж, лучше он дюжину раз Черным Лесом пройдет или среди Слепых Змей переночует, которые под землей живут. Только не это. Он сцапает нефритового гоила здесь, прежде чем тот к единорогам проскочит.

— Командир, они дерутся! — В голосе Нессер слышалось изумление.

Чему ж тут удивляться? Гнев врастает в гоила вместе с каменной кожей и золотом в глазах. А против кого этот гнев вскипает первым делом? Ясное дело — против родного брата.

— Ну же, давай, убей его! — мысленно подзадоривал нефритового гоила Хентцау, следя за ним в подзорную трубу. — Тебе небось столько раз этого хотелось, но тот-то всегда был старше, сильней. Вот увидишь: гнев гоила творит чудеса.

Этот старший, правда, дерется неплохо, но против гоила ему не устоять.

Ну вот. Уже упал на колени. Девчонка подбежала, пытается нефритового оттащить, но он вырвался и, едва брат снова поднялся на ноги, с такой силой ударил его в грудь, что тот отлетел под деревья. Теперь оба исчезли в черной тени, и Хентцау уже готов был отдать приказ всех немедленно брать, как вдруг нефритовый гоил, уже один, вышел из-под густых ветвей.

Ему уже нестерпим солнечный свет, он прячет лицо под глубоким капюшоном. Слегка пошатываясь после драки, подошел к лошади. Ничего, скоро на себе почувствует: на гоиле все заживает куда быстрей, чем на человеке.

— По коням! — шепотом приказал Хентцау девушке. — Будем брать сказку живьем!

ПРИМАНКА

Скалы. Кусты. Где же они прячутся? Откуда тебе знать, Джекоб. Ты не гоил. Лучше бы ты у братца поинтересовался.

Он еще глубже натянул на себя капюшон и попридержал лошадь, чтобы шла помедленнее. Откуда гоилы узнали, что они именно этим ущельем пойдут? Потом, Джекоб.

Теперь он уже не знает толком, что у него сильнее болит, плечо или разбитое в кровь лицо. Человеческое тело — все-таки непозволительно мягкая штука, особенно когда в него врезается каменный кулак. В какое-то мгновение ему и вправду показалось, что Вилл его убьет, и он до сих пор не уверен, чего больше было в этих тяжеленных ударах — гоильской ярости или братской обиды.

Он направил лошадь Вилла вброд через ручей. Горячечную кожу обдало ледяными брызгами. Цокот копыт разносился по всему ущелью, и Джекоб уже начал сомневаться, не собственную ли каменную плоть учуял его братец, когда краем глаза слева от себя уловил между скал едва заметное движение.