Книга Наказание по закону гор - Сергей Самаров

— Нам бы лучше того, который виртуознее работает. Если второй переквалифицировался, значит, у него какие-то нелады с профессионализмом, — предположил я. — Так? Верно я понимаю?

— Не совсем так. Вернее, совсем не так. Первый, Георгий Ашотович Омельян, тридцати пяти лет от роду, по национальности армянин, сам по себе человек, лишенный совести. Мерзавец воровал вчера и будет это делать завтра. Ему совершенно все равно, у кого и сколько он берет. Этот подонок в состоянии оставить голодной дряхлую старуху, только что получившую пенсию, и при этом не испытывать ни малейшего сожаления. Такое уже много раз бывало. Второй вор, Лачин Магомедович Ниязов, сорока одного года от роду, по национальности аварец, местный то есть житель, дагестанец, человек совсем иного склада. Он обычно работал в крупных магазинах. Присматривался к людям, которые готовились совершить крупные покупки, и обворовывал их. Однажды Ниязов узнал, что человек, которого он обобрал, покончил с собой. Этот бедолага деньги брал в кредитной конторе под бешеные проценты, в итоге не смог их отдать. Его и всю семью сильно тормошили коллекторы. Нервы у мужчины не выдержали. После самоубийцы остались жена и малолетний сын. Коллекторы не переставали жестко наезжать на них. Тогда Ниязов сам расплатился за кредит. Естественно, за счет других людей, которых тоже обокрал. Поговаривают, что в тот раз он обчистил ту самую коллекторскую контору, но оттуда к нам заявления не поступало, поэтому точно мы не знаем. Только по слухам. Карьеру карманника в том виде, в котором он практиковал ее раньше, Нияз — так его зовут в уголовном мире — завершил. Но работать честно он не умел и не желал, поэтому просто переквалифицировался.

Меня так и подмывало задать вопрос. Почему Нияз не пошел в менты? Денег не хватило, чтобы должность купить? Но я посчитал, что не стоит так резко портить отношения с подполковником, сводить их на нет одной шутливой фразой. Я ведь пока не знал, как у него с чувством юмора. Тем более что майору Помидорову с ним еще, видимо, придется неоднократно работать. Я промолчал, ожидая продолжения.

Оно последовало сразу же после того, как подполковник Черный вытер в очередной раз свою лысину.

— Есть в Ниязе что-то от Робин Гуда, но я этого благородного разбойника все равно посажу. Если в этот раз не получится, то в следующий он не уйдет. Я просто приставлю к нему наружку. Ей даже не придется постоянно светиться, необходимости в этом не будет. Он парень опытный, может «хвост» определить. Необходимо лишь выяснить, за кем Нияз следит, потом караулить квартиру этого человека и прямо там накрыть вора. Все просто. А методика его работы элементарная. Он подскакивает к человеку как старый друг, называет его первым попавшимся именем, обнимает, хлопает по бокам, по карманам и ключи выстукивает. А школа у него хорошая. Его когда-то сам Золоторучка на зоне учил.

— А это кто такой? — Майор Помидоров задал тот самый вопрос, который намеревался озвучить и я.

— Вы что, не слышали про Золоторучку?

— Про Соньку Золотую Ручку я даже сериал смотрел, — проговорил майор. — А вот про мужика Золоторучку сроду не слыхивал.

— Это гордость всех дагестанских воров — Заур Зугумов. Сам он уже лет пятнадцать-двадцать как завязал. Живет официально, на свободе, даже книжку выпустил — «Русскоязычный жаргон. Историко-этимологический толковый словарь преступного мира». Но у Золоторучки четверть века срока, одиннадцать ходок, несколько побегов. А кличку он получил от начальника уголовного розыска Пятигорска. Тогда этот виртуоз вытащил пачку денег из кармана брюк у очень осторожного мужика. Эти самые брюки он надел на кальсоны, сверху пустил штаны от рабочей робы, а на них была еще и брезентовая спецовка сварщика. Карман брюк, где деньги лежали, был еще и булавкой застегнут. Человек этот прижимал карман с деньгами тяжелой пачкой со сварочными электродами. Невозможно, казалось бы, вытянуть незаметно. Золоторучка ехал с этим мужчиной в трамвае, разговаривал с ним и во время этой вот беседы вытащил деньги через ширинку так, что тот даже не заметил ничего. Пальцы у него такие же чуткие, как у музыканта. Однажды в Баку его попросили вытащить список должников у местной армянки, наркоторговки Мэри-джан. Та ходила всегда с охраной из крупных тренированных парней, а список носила в бюстгальтере, у себя под грудью. А баба была страшнее атомной войны. Кинг-Конг рядом с ней просто красавец-мужчина. Золоторучка нарядился инвалидом. В толчее на площади, где тогда как раз выступал великий индийский артист Радж Капур, он стоял рядом с охранниками и сумел вытащить этот список. Перед этим Заур накупил бюстгальтеров, надел их на подходящего мужика и несколько дней тренировался. Как-то так он и Нияза, говорят, учил. Мол, тренировать руки надо постоянно. Подготовка к каждому серьезному делу должна быть особой. Ну что, я звоню и говорю, чтобы их поочередно подгоняли? Или сразу с двумя беседовать будете? Как вам удобнее? — Подполковник Черный положил руку на трубку допотопного телефонного аппарата.

Я уже по наивности своей думал, что такие раритеты только в армии остались.

— Лучше по одному, — решил майор Помидоров. — Иначе они начнут тут друг перед другом кочевряжиться. А так мы гарантируем неразглашение нашего сотрудничества. Вы, в свою очередь, дадите свои гарантии.

Хозяин кабинета кивнул, снял трубку и сказал дежурному:

— Это подполковник Черный. Давай ко мне первого. Как его назад вернут, сразу второго к нам гони.

Разговор с первым щипачом получился безрезультатным. Впрочем, я помнил слова подполковника Черного, поэтому на согласие данного фрукта особо и не рассчитывал.

Именно подполковник, который являлся хозяином кабинета и положения, начал разговор.

Ответ на его слова был категоричным:

— Что вы мне здесь лепите?! Если у вас есть доказательства, что я щипач, то предъявите их. Я вместе с адвокатом подумаю, как ответить на ваши претензии. А вы тут детские ловушки устраиваете. Мол, сделай нам это, и мы тебя отпустим. Смех. Детский сад сплошной. Вы меня и без того завтра уже отпустите. Не щипач я и никогда им не был!

— У тебя две ходки, — напомнил подполковник.

— Первая — по хулиганке. Двести тринадцатая статья. Да и то по малолетке.

— А вторая?

— Вторая, говорите. Жрать хотелось, потому в чужой карман и залез. Настоящий щипач на такой мелочи не попался бы. А я как раз потому и спалился, что не по этим делам.

— А потом, говорят, ты на зоне хорошую школу прошел. Учили тебя там.

— А это еще доказать надо. Нет человека, который на меня покажет.

— Это да, учитель твой от туберкулеза сгинул. И тебе того же пожелал.

— Не каркай, начальник. Ты меня сначала на зону отправь, потом каркать будешь.

— Бесполезно с ним говорить, — заявил майор Помидоров.

— Да, пожалуй, — согласился подполковник и нажал кнопку звонка, скрытую под столом.

Караульные тут же открыли дверь.

— Уведите! — приказал Черный.