Книга Бумажная магия - Чарли Хольмберг

Взяв лист розовой бумаги полегче, она Сложила вторую птицу, затем третью, белую. Во время работы Сиони представляла себе ладони мг. Тейна, направляющие движения ее рук, и, прищурившись, проверяла, совпадают ли края и ровными ли получились перегибы.

Создав шесть птиц, Сиони с полной уверенностью в своих действиях отдала им приказ.

– Дышите.

Пять сразу ожили. Правда, вторая, розового цвета, оставалась безжизненной бумажной фигуркой. Сиони посмотрела на смятую бумагу. Наверное, она ошиблась в какой-то из Складок, но сейчас она не могла досконально выяснять, что она сделала не так.

Две из пяти пташек сразу взмыли вверх, третья начала прихорашиваться, четвертая разглядывала Сиони безглазой головкой, а последняя принялась прыгать по столу, отчего Фенхель сердито зарычал. Сиони успокоила собаку и, отыскав перо, придвинула к себе белый листок.

Перо двинулось по бумаге, оставляя четкие буквы. Сиони писала быстро, но внимательно, стараясь не допускать ошибок. Уверенности в том, что затея сработает, у нее не было, кроме того, она не могла позволить, чтобы все испортила какая-то ерунда, вроде глупой описки.

Закончив, Сиони посмотрела на бумажных пташек.

– Сюда, ко мне! – позвала она их и засвистела, изображая, как могла, птичьи трели.

Две самые шустрые сразу слетели к хозяйке из-под потолка. Затем приблизилась третья, четвертая и пятая. Птицы послушно выстроились перед Сиони в два ряда на столе и сложили крылышки.

Глубоко переведя дух, чтобы говорить спокойным и ровным тоном, Сиони начала читать вслух.

– «Женщина с темно-шоколадными, почти черными волосами и кофейными глазами ворвалась в столовую. – Сиони помолчала и мысленно представила себе недавнюю сцену: уверенную позу Лиры, изгиб ее подкрашенных алой помадой губ, длину и остроту ногтей в то мгновение, когда она погрузила их в сосуд с кровью. – В этой женщине давно поселилось зло, которое запечатлелось и в ее лице, и в ее одежде. От ее усмешки протрезвел бы самый безалаберный пьяница, а темные искусства, которым она была предана, оставили кровавые следы на кончиках ее пальцев».

Рассказ постепенно начал собираться перед птицами в эфирные цвета, складывающиеся в образ Лиры, какой ее запомнила Сиони – а Сиони была уверена в картинной точности своей памяти. Вокруг Лиры даже воплотилась столовая, но Сиони сосредоточилась на Лире, отчего фон пошел расплывчатыми пятнами, зато лицо Лиры приобрело невиданную четкость.

– Мне нужно, чтобы вы отыскали ее, – сказала Сиони, позволив иллюзии истаять в воздухе. – Найдите ее и возвращайтесь сюда. Вы сумеете выполнить мою просьбу?

Бумажные пернатые несколько раз подпрыгнули на месте. Сиони не рассчитывала получить более убедительного подтверждения.

Кивнув, Сиони подбежала к окну и рывком, от которого, похоже, сотряслось полкомнаты, дернула створку вверх, чтобы птички улетели на свободу. Ветер показался ей прохладным, но ночное небо не обещало дождя. По крайней мере, сегодня мать-природа встала на ее сторону.

А потом Сиони, неотрывно сопровождаемая Фенхелем, принялась собирать все, что ей требовалось.

Она взяла с каждой стопки бумаги по небольшой пачке, а потом отправилась в спальню мг. Тейна за листами большего формата. Их она свернула в рулон и скрепила его шнурком для волос. Направившись к себе в комнату, Сиони закрыла дверь, извлекла из чемодана тэтэмский револьвер и спрятала его на дно вязаной сумочки. В последние недели ей было не до ухода за оружием, однако она успевала наскоро чистить его. Тяжесть в сумке придавала ей немного… пожалуй, уверенности в себе. Вернувшись в библиотеку, Сиони обнаружила атлас и на всякий случай вырвала оттуда две карты: одну – Англии, а другую – Европы. Когда Сиони возилась с атласом, ей в голову пришла щемящая мысль, что, если дело дойдет до карты Европы, она никогда не найдет Лиру. Слишком велик континент… а мг. Тейну осталось жить максимум пару суток…

Сиони тряхнула головой.

– Я найду ее, – громко произнесла она, обращаясь не то к себе, не то к Фенхелю. – И разделаюсь с ней.

Собрав все, кроме продуктов (Сиони не осмеливалась спуститься на кухню), она неохотно легла в кровать. Уснуть ей не удалось. Наконец бессонницу сменило недолгое тревожное полузабытье. Едва забрезжил рассвет, Сиони спустилась вниз.

В доме осталась лишь мг. Эйвиоски. Магичка посапывала на диване в гостиной. Не потревожив ее, Сиони прокралась на кухню и прихватила хлеб, сыр и кусок салями. На день-другой хватит. Покончив со сборами, она опустилась на колени около неподвижного мг. Тейна. Он медленно и хрипло дышал.

Сиони приложила ухо к его груди – кто-то из магов все-таки смыл с мг. Тейна кровь. Правда, о страшном происшествии напоминало несколько запекшихся красных капель, темнеющих на разорванном воротнике рубашки.

Пх-х… пх-х… постукивало сердце. Удары были настолько слабыми, что Сиони с трудом их улавливала.

Сиони вгляделась в пепельно-бледное лицо, и страх, как ножом, резанул ее по сердцу. Лира-Потрошительница легко расправилась с мг. Тейном! Разве сможет Сиони одержать победу при встрече с ней?

Главное – не дать ей прикоснуться к себе, подумала Сиони, вспомнив ночной разговор магов из Кабинета. Сама же она доподлинно знала, что единственный шанс у нее будет только в том случае, если она застанет противницу врасплох.

– Пожалуйста, живи, – прошептала она мг. Тейну. – Если ты станешь меня учить, я не буду возражать против Складывания. Я буду Бумажным магом. Пожалуйста, живи. Иначе я на всю жизнь останусь никчемной злюкой и не принесу никому пользы.

Сиони погладила мг. Тейна по голове, глубоко вздохнула и вышла в коридор. Сейчас надо запастись терпением. Пробравшись в библиотеку, она взяла наугад несколько книг по Складыванию и принялась листать их, задерживаясь в тех местах, которые казались ей нужными и интересными. Сиони разглядывала иллюстрации и вчитывалась в текст, пока не чувствовала, что новые сведения запечатлелись в ее памяти. Иногда она прислушивалась к мг. Эйвиоски, которая ворочалась внизу, надеясь, что магичка проспит допоздна.

Внезапно Сиони уловила тихое постукивание в окно библиотеки.

Повернувшись, Сиони увидела в утреннем свете бумажную птичку. Ее хвост был согнут под неестественным углом, а конец правого крыла разлохматился, как будто она попала в серьезную передрягу. Когда девушка распахнула окно, зеленая птичка (первая из тех шести, которые сделала Сиони) впорхнула в комнату.

Сиони подставила ей руку, и птаха уселась на раскрытую ладонь своей хозяйки.

– Ты нашла ее? Прошу тебя, скажи, ты видела кого-нибудь?

В ответ маленькая бумажная фигурка встрепенулась и нахохлилась.

– Это значит «да»?

Птичка зашелестела крыльями.

– Ты сможешь проводить меня туда? Если я тебя починю?

Птица опять встрепенулась.

Ощущая стремительно нараставшую тревогу, Сиони положила птицу на стол и расправила ее хвост. Порывшись в вещах мг. Тейна, Сиони отыскала клей и скрепила потрепанные смятые крылья. Птица клюнула крупную блестящую каплю и испачкала клеем бумажный клюв.