Книга Жизнь за брата - Сергей Самаров

А уж внешний вид человека меня тем более не смутил. И я без проблем передал принесенные с собой смартфон, флешку и соединительный кабель лейтенанту вместе со своими комментариями.

— У нас есть большой специалист по вскрытию таких систем, — объяснил Аристархов. — Он в самом деле большой, полтора центнера весит, и рост под два метра. Я всегда удивляюсь его пальцам. Каждый палец как моя нога. Правда, с техникой работает больше пинцетом, потому что своими пальцами трубку сразу сомнет. Но он с техникой мало дела имеет, больше с программами. Клавиатуру на компьютере пару раз в месяц меняет — вдрызг разбивает. Жалуется, что работать приходится на одну клавиатуру. Казенную ему менять никто не будет. Приходится самому покупать. И на службу, и домой. Четыре штуки в месяц. Но в программах разбирается досконально. Вскрывает любые системы без проблем. Особенно на Android, но и с IOS справляется. Ему без разницы, пин-код там вводить надо или отпечаток пальца ставить. Он эту функцию сразу отключает. Он сегодня как раз в ночную смену работает. Думаю, к утру уже будет результат.

— Будем ждать звонка, — ответил Юровских. — Мой номер ты, лейтенант, знаешь.

— Тогда я пошел…

— Если ты без машины, я могу попросить дежурную.

— Я на своей приехал. Доберусь…

Едва лейтенант вышел, капитану юстиции позвонили, беззастенчиво прервав поток моих мыслей, которые только-только начали выстраиваться в подобие цепочки. И судя по тому, как недовольно зашевелился «хобот» капитана юстиции, я понял, что этот звонок не с добрыми вестями. Более того, я сразу заподозрил, что моя еще не составленная цепочка событий уже начала работать.

Так и оказалось. Положив трубку, Юровских посмотрел на меня долгим взглядом, не предвещающим ничего хорошего.

— Неприятности? — спросил я.

— Ты там ни в кого после драки не стрелял?

— Не стрелял. У меня даже оружия нет. Поехал на похороны. Зачем, думаю, мне оружие брать. Кого в этот раз застрелили?

— Одного из твоих десантников. Когда они из двора вышли на улицу, в него выстрелили — в спину, видимо, из оружия с глушителем — выстрела никто не слышал. Перебит позвоночник. Но при этом позвоночник защитил сердце.

— Какой мне был смысл стрелять? Я забрал у них документы, а тут, как по заказу, вовремя Егорыч приехал. Я сел в машину и уехал сюда. Но бандиты нас слегка опережают. Я как раз подумал, что, согласно логике, тот, кто их послал, постарается их убрать, чтобы не сдали. Что с парнем? Жив?

— В реанимации. Его прооперировали. Ментов к нему не пускают, чтобы не беспокоить — врач порекомендовал. У палаты родители дежурят. Это самая строгая охрана. Жить парнишка, возможно, и будет, организм крепкий, не изношенный, но гарантированный паралич до конца жизни. Ходить не сможет никогда.

— А говорить?

— Не раньше, чем дня через четыре. Так хирург ментам сказал. Допросить его, не опасаясь повышения давления, можно будет только через четыре дня. Пуля пробила позвоночник, порвала кучу сосудов около сердца и застряла на выходе в ребре. Еще у парня, кстати, возможно сотрясение мозга. Но и здесь тебя обвинять сложно, сотрясение он мог получить и при падении. Говорят, после выстрела упал лицом в асфальт. Друзья сначала не поняли, что произошло. Пили вроде бы говорят, пиво, да и то совсем немного, не больше бутылки на человека. Спьяну свалиться не мог. Потом увидели, как кровавое пятно по спине расползается. Парни эти думают на тебя. Рассказали ментам, как какой-то мужик в «камуфляже» пристал к ним из-за того, что пили пиво на детской площадке во дворе. А потом бить начал. Они, конечно, тоже не промах, один мастер спорта по борьбе, он, правда, не сказал, по какой конкретно, хотя место работы назвал, и это вызвало у ментов понимание ситуации и уважение, двое бывшие десантники — вломили, говорят, ему основательно, мужик убежал. В какой подъезд, они не видели. Темно было, да и не следили они за ним. А когда пошли со двора, это случилось… Видимо, мужик вернулся с оружием, как подозревают.

— Ну хоть двоих-то доставят? — спросил я. — Двое-то живы?

— Я обращался с запросом на задержание в городское управление, а первичное расследование дела о выстреле из оружия с глушителем прошло по линии райотдела. Парней в райотделе какое-то время продержали. Только завтра менты передадут дело «по тяжести» в следственное управление областного ФСБ. Оружие с глушителем — уже специальное оружие, и расследование, таким образом, должно уйти к нам или в ФСБ. Даже городская ментовка такие дела не расследует. В райотделе сказали, что парней после допроса отпустили домой. Один сразу ушел, пешком, а второй около райотдела сидел на скамейке, все звонил, такси себе вызывал. Никак дозвониться не мог. Дежурный через десять минут на крыльцо покурить выходил, разговаривал с ним.

— Странно. На вызове такси обычно работают многоканальные телефоны. Я всегда сразу дозванивался. В любом городе, — заметил я. — А мне во многих городах бывать приходилось. В таком большом городе, как Самара, это тем более должно отлаженно работать. В такси клиентами дорожат.

— Я тоже несколько раз пользовался, — сознался следователь. — Проблем не возникало. Но, видимо, ночное время сказывается. Я обычно раньше звонил.

Мне сильно не нравилась ситуация с такси. Куда звонил парень и на что он мог в этом случае нарваться, я только предполагал, как предполагал, кто совершил выстрел в спину десантнику.

— Когда их привезут, если привезут и того и другого, в чем я сомневаюсь, спросите, Юлий Юрьевич, не было ли в это время на дороге большого черного внедорожника.

— Думаете, оттуда стреляли?

— Скорее всего. Хотя могли человека и в кустах посадить. Людей на улицах уже мало.

— Значит, опасаетесь, что еще одного десантника ликвидируют? Или обоих…

— Не могу знать, что убийцам и грабителям известно о мастере спорта по боевому самбо. Но второй десантник, который пытался кому-то дозвониться, думаю, сам себе катафалк заказывал. Боюсь, мы его больше не увидим. Кстати, пулю извлекли?

— Да. Менты отправили ее на экспертизу. Может, уже есть данные… Я позвоню…

Он снял трубку, поводил пальцем по настольному стеклу, где я еще раньше видел список различных служб полиции, ФСБ, прокуратуры и Следственного комитета, нашел номер и набрал его. Разговор был недолгим. Положив трубку, капитан юстиции сообщил мне:

— Опасаюсь, что вы правы. Пуля от патрона СП-5. Такие, кажется, используются в «винторезе». СП-5 и СП-6, и еще какие-то… — Юлий Юрьевич посмотрел на меня, как на эксперта по боевым вопросам.

— Да, еще есть ПАБ-9, но они чаще в винтовке ВСК-94 используются. Вообще-то это точно такой же патрон, как СП-5, только более дешевый в производстве. В «винторезе» тоже может быть использован, — ответил я, как настоящий эксперт по боевым вопросам. — Хотя сам «винторез» уже практически выходит из употребления.

— Но в криминальных делах присутствует при этом активно. В любом случае это уже легче. Это снимает с вас некоторое подозрение, потому что со снайперской винтовкой вы в городе замечены не были. По крайней мере, в открытую по улицам с ней не носились. А в меня из такой винтовки уже стреляли. Я даже подозреваю кто. И это дает мне повод совместить два дела в одно производство. Завтра менты с утра дело передадут в ФСБ, а потом, уже после обеда, когда ФСБ, надеюсь, плотно подключится, я затребую дело к себе. Подготовлю утром обоснование для руководства и затребую. Думаю, прокуратура возражать не будет. И в ФСБ тоже не возразят. Но если изначально успеют подключиться, они смогут быть полезными. У них сыск всегда хорошо организован, и множество стукачей со времен КГБ на них работает. Старая гвардия стремится доказать свою незаменимость. Особенно много среди ментов. Чуть не каждый третий числится в осведомителях. Такая вот, товарищ капитан, система…