Книга Игра в обольщение - Кэтрин Гарбера

– Нет. Не здесь. Я подожду, пока мы останемся одни, – прошептал он.

Феррин кивнула, прислонилась головой к стене и взглянула на Хантера. В его присутствии она словно просыпалась от долгого сна. До этого момента она не сказала бы, что просто плывет по течению жизни. Но теперь поняла, что так оно и есть.

Хантер сжал ее руку и погладил большим пальцем ее нижнюю губу.

– Ты просто невероятна, – выдохнул он.

Впервые в жизни она чувствовала, что способна быть настоящей женщиной для настоящего мужчины.

Ночь была полна лицами, голосами, музыкой и вина! А голова Феррин была полна мыслями, сердце – эмоциями.

Она сидела рядом с Хантером на заднем сиденье арендованного им лимузина. Когда они покидали клуб, на них набросилась толпа фотографов, окликавших Хантера и обращавшихся к ней. Она помахала им рукой, когда они проходили мимо.

Теперь они сидели в лимузине одни, а Хантер казался рассеянным и отчужденным.

– Я прекрасно провела время. Спасибо за то, что пригласил меня, – поблагодарила она. – Твои друзья просто очаровательны. Но нужно признаться, я с большим трудом понимала выговор Гильермо.

– Они тоже от тебя в восторге, – заверил Хантер, подводя палец под ее подбородок и запрокидывая ее голову.

– Но я не могу их винить. Так легко поддаться твоим чарам.

– Кто бы говорил!

Он ответил полуулыбкой, которая, однако, не выглядела искренней. Что-то его мучило.

– Дело в фотографах?

– Ты о чем?

– Я о том, что тебя беспокоит, – пояснила она. – Знаю, как ты оберегаешь личную жизнь.

Она положила голову на гладкую кожу спинки кресла и уставилась на светильники в потолке машины.

– Я почувствовала себя настоящей гламурной леди, когда мы вышли и в глаза ударили вспышки.

– Правда? – спросил он.

Она повернула голову, но не подняла ее со спинки сиденья.

– Да. Мне так жаль, что они были здесь.

– Мне тоже, – вздохнул он. – Я хотел, чтобы сегодня ты была только со мной. Мне следовало прислушаться к своим инстинктам и вместо ночного клуба отвезти тебя на фамильное ранчо в Техас.

– Ты подумывал отвезти меня в Техас?

– Да, – ответил он, сжимая ее руку. – Ты мне нравишься, Феррин.

Она повернулась к нему и взяла его руки в свои:

– Ты мне тоже нравишься, Хантер.

Он улыбнулся, на этот раз настоящей улыбкой, и она невольно улыбнулась в ответ. Сегодня она увидела Хантера в его привычном окружении. Не столько в ночном клубе, сколько среди друзей. Он расслабился. Они провели всю ночь за бархатным канатом в ВИП-зоне. И это на многое открыло ей глаза.

Феррин подумала, что неплохо бы написать об этом статью в журнале «Психология». Потому что она проникла в суть многих вещей. Впрочем, это проникновение, возможно, случилось благодаря вину, которого она успела немало выпить.

– Знаешь, я могла бы ограничиться одним бокалом вина, но мне так понравился его вкус!

Он фыркнул:

– Ощущаешь воздействие? Может, поэтому нашла папарацци такими волнующими?

– Может быть. Я просто чувствую, что живу. Не знаю, то ли потому, что вернулась в дом тренера, то ли потому, что он едва не умер, но я постоянно чувствовала, что существую во мраке и безнадежности. Зато теперь я просто бабочка, вышедшая из кокона!

– О, ты определенно слишком много выпила, бабочка.

– Ха! – хмыкнула она.

Он нажал кнопку, отчего поднялась крышка люка. Прохладный вечерний воздух наполнил машину. Она повернула лицо навстречу ветру и вздохнула. Так приятно, когда он ерошит волосы!

Феррин немного подвинулась и вспомнила о том, что всегда мечтала сделать:

– Скажи, а высунуть голову в люк можно или это запрещено?

– Не запрещено. Хочешь сегодня буйствовать?

Она кивнула.

Он вздохнул и сбросил смокинг. От этого движения рубашка на груди туго натянулась, и она уставилась на его мышцы. Теперь ею завладело вожделение. Теперь ей хотелось не высунуть голову в люк, а заняться сексом с Хантером.

Феррин понимала, что срок ее пребывания в Калифорнии подходит к концу. С ее помощью отцу стало значительно лучше. А ей давно пора возвращаться в реальную жизнь. Очень хотелось верить, что ночной клуб с его знаменитостями стал ее волшебной сказкой, но Хантер, к сожалению, не принц. Вернее, не ее принц, и нужно помнить, что это так, ехать домой и поскорее приниматься за работу.

Но сегодня ночью…

Сегодня ночью она намерена взять все, что может. У нее просто не было причин отказываться от своих желаний. Она достаточно долго жила на этом свете, чтобы сознавать: такой момент вряд ли подвернется во второй раз.

– Почему ты так смотришь на меня?

– Ты великолепен, – призналась она. – И конечно, знаешь это. Одеваясь по утрам, наверня ка видишь все эти идеально вылепленные мышцы.

Он покраснел.

Господи боже! Он смущен тем, что она похвалила его тело! Просто не верится!

Она знала, что не только алкоголь придает этой ночи волшебную атмосферу. Они словно очутились в сказке.

– Вовсе я не великолепен, – пробурчал он.

– Да, и тебя выдала краска на щеках. Должен же ты знать, как горяч!

– А ты разве не горяча?

– Что? Нет! Абсолютно нет! Я всего лишь преподаватель психологии, а не современный принц… то есть гладиатор.

– Я не принц!

– На эту ночь ты принц, – возразила она.

Он протянул ей руку, встал и увлек за собой, крепко обхватил ее за талию, и они дружно просунули головы в люк. Машина ехала по боковой дороге, медленно продвигаясь к Кармелу. Над ними висел полумесяц. Других машин на дороге не было.

Хантер переместился так, что стоял у нее за спиной и уперся руками в раму люка по обе стороны от Феррин. Она чувствовала себя в полной безопасности, такого никогда не было раньше, и откинув голову, закрыла глаза. Феррин не знала, любовь ли это, но никогда прежде даже близко не испытывала ничего подобного, она хотела, чтобы это ощущение длилось вечно.

– Эй, вы двое! – завопил водитель. – Сядьте на место!

Феррин засмеялась, и Хантер потянул ее назад, на сиденье рядом с собой.

– Мне очень жаль. Но я рад, что мы это сделали. Подобные вещи всегда в списке того, что необходимо сделать, пока не сыграл в ящик, – улыбнулся Хантер.

– Только тинейджеры способны на подобные глупости, – изрек водитель, поднимая стекло, отгораживающее пассажиров от водителя.

– Список того, что необходимо сделать, пока не сыграл в ящик? – переспросила Феррин.