Книга Абиссинцы. Потомки царя Соломона - Дэвид Бакстон

Рис. 22. Планы выдолбленных в скале церквей: слева Абреха-Атсбеха, «полуобособленный» крест в квадрате; наверху – Амануэль в Лалибэле, монолит, базиликальный план

Черта, указывающая на раннюю дату этих замечательных скальных работ, – абсолютно правильное использование (параллельно с такими новшествами, как своды и купола) аксумского типа колонн и капителей, поддерживающих притолоки, которые несут, в свою очередь, фризы традиционного типа. Более того, хотя и сложные в плане и технологии, они тем не менее не являются монолитными, только их западная половина высечена полностью из родительской скалы. Я считаю их более ранними, чем Лалибэла, возможно относящимися к XI или XII столетию.

Сама Лалибэла, вместе с ее дюжиной выдолбленных в скалах церквей, была названа так в честь царя из династии Загве, который правил в начале XII столетия и который, в соответствии с очень популярным преданием, создал их сам. Дата является достаточно правдоподобной, хотя время, потраченное на многочисленные высечения, должно было быть значительно больше, чем несколько десятилетий, отведенных легендой, и, скорее всего, работа продолжалась и в XIV столетии. Лалибэла – настоящий лабиринт, где высеченные в скале церкви теснят одна другую и вырастают одна на другой, где некоторые из них стоят свободно, а другие до сих пор остаются скрытыми, где земля наполнена траншеями, криптами и туннельными дорогами.

Четыре наиболее претенциозные церкви из Лалибэлы достигли вершины в дизайне выдолбленных в скале церквей. Они стоят практически свободно и прикреплены к окружающей их скале только своими основаниями. Тесальщики этих монолитных святынь перво-наперво изолировали огромные блоки-скалы, вытесывая вокруг них глубокие траншеи. Затем эти блоки вырезались в формы церкви снаружи и внутри, работа продвигалась сверху вниз. Остается только поражаться техническому мастерству, материальным ресурсам и непрерывному труду, необходимому для столь масштабного предприятия.

Архитектурно эти церкви соответствуют плану базилики с западным нартексом и тройным восточным святилищем. Две из них следуют с большой точностью в деталях традициям Дэбрэ-Дамо, измененным в Йемрахана-Кристос (см. рис. 17, 23). У них то же поперечное сечение, что и у Дэбрэ-Дамо, с верхними этажами над приделами, но теперь уже, как в Йемрахана-Кристос, арки у них заменяют притолоки. Фальшивый цилиндрический свод венчает неф, а фальшивый купол – святилище, фризы в высшей степени традиционны, а двери и окна также следуют древнему аксумскому стилю. Одна из этих церквей – Марьям (Святая Мария), хотя и довольно простая снаружи, внутри содержит сложно декорированный рельеф, геометрические узоры на софитах арок, точно скопированные с деревянных прототипов. Другая церковь – Амануэль (Эммануэль) – даже имитирует древесно-каменную кладку древней строительной технологии, так же как это уже было сделано с монолитами Аксума, хотя здесь пропущены «обезьяньи головы», как в возведенном прототипе Йемрахана-Кристос.

Рис. 23. Поперечные (север – юг) сечения двух монолитных церквей в Лалибэле: наверху – Амануэль (Эммануэль) с тремя приделами и верхним этажом; внизу – Медхане-Алем (Спаситель мира) с пятью приделами и внешней колоннадой, но без верхнего этажа (по Монте де ла Кортэ)

Возвращаемся к Марьям. У нее имеется очень просторный двор, ведущий в своем западном конце к поднимающемуся проходу, формирующему собой потолок нижних выемок грунта, и далее последние разветвляются ниже западного конца двора Марьям. Они включают в себя церковь Святого Михаила и рядом часовню Голгофы, ведущую, в свою очередь, к крипте Троицы. Последние два помещения содержат заключенные в декоративные арки стенные горельефы фигур святых, размеры которых больше натуральных, подтверждающих определенное родство с коптским искусством (рис. 39).

Рядом стоит Медхане-Алем (Спаситель мира) – базилика с пятью приделами, самая большая из всех монолитных церквей, вытянутая на 33,5 м с запада на восток (рис. 23). Ее ряды выстроившихся в длину колонн и массивные круглые арки напоминают в какой-то мере величественные крипты западных кафедральных соборов. Она полностью окружена высокими, свободно стоящими квадратными в сечении столпами, которые, на их вершинах, стыкуются с выступающим свесом крыши. На создание этого перистиля, возможно, повлиял старый собор в Аксуме, о чем уже было сказано выше, а он, в свою очередь, вдохновил на создание некоего подобия в Гхенетта-Марьям – монолитной церкви более поздней датировки в Ласте.

Из пяти монолитных церквей, расположенных в этом районе, необходимо упомянуть о церкви Святого Георгия, стоящей в глубокой яме, так что по приближении наблюдатель первым делом видит ее крышу, украшенную рельефом из греческих крестов. Ее план, единственный среди церквей Лалибэлы, не базиликальный, а принимающий форму креста, и снаружи, и внутри, хотя он и мало похож на церкви типа «крест в квадрате» в Тыграй. Происхождение этого плана является загадкой, но похоже, что он – продукт «новых» влияний и, таким образом, должен быть наиболее поздним среди основных церквей комплекса Лалибэлы.

Ласта и близлежащие районы представляют примеры различных типов выдолбленных в скале церквей, более продвинутых, чем монолитные. Хотя я и не верю в то, что любая из них предшествует шедеврам Лалибэлы, они тем не менее иллюстрируют логическую последовательность в эволюции свободно стоящих скальных церквей (рис. 24). Так, например, Абба-Либанос, вырезанная из основания скалы в самой Лалибэле, не является полностью монолитной, так как сливается с лицевой частью скалы наверху, но тем не менее все четыре ее стороны изолированы, и темный проход окружает ее. Выдолбленная в скале церковь близ Сокота в Вааге (если следовать далее на север) имеет похожий стиль и открытые фасады. Встречаются и такие, которые, следуя стилю крестообразных церквей в Тыграй, выдаются из скалы только на запад и, таким образом, могут быть описаны как «полуобособленные»: Бильбала-Черкос – представитель подобного типа. Другие церкви менее амбициозны, всего лишь с одним обработанным фасадом и остальной частью здания, погруженной в скалу. Третьи же вообще простые внутренние выемки, чье присутствие может быть выявлено снаружи только по нескольким дырам в скальной породе. Примером этого последнего типа, достойного внимания за его исключительную экспозицию стенной росписи, служит Йадибба-Марьям в Даунте, отдаленном уголке на юге Ласты.

Рис. 24. Продольные (запад – восток) сечения двух частично обособленных, выдолбленных в скале церквей: слева – Бильбала-Черкос с тремя обработанными фасадами (ср. рис. 22, а в тексте); справа – Абба-Либанос, Лалибэла, с четырьмя обработанными фасадами, но прикрепленная к скале сверху (по Монте де ла Кортэ)

Лалибэла лежит далеко к югу от исторической родины аксумского стиля, сила этой древней традиции была здесь немного ослаблена, появилась некоторая изощренность, которую ревнитель стилистической чистоты мог бы посчитать архитектурно неправильной. Это может быть проиллюстрировано на примере капителей. В Абба-Либанос, продолжавшей древний вид церквей с притолочным нефом, капитель не чисто аксумская, а особенного, удвоенного типа, неизвестного за пределами Лалибэлы. Подобным же образом в церквях Марьям, Амануэль и Медхане-Алем можно наблюдать новое пристрастие к «капители-консоли». Изначальной практикой было использование консолей или кронштейнов только там, где они действительно были необходимы для того, чтобы поддержать арку или притолоку. Если несколько подобных консолей были необходимы на одном уровне колонны, они выглядели как капитель; но они также могли быть расположены на разных уровнях, не симметрично, тройками (технология, часто используемая в пилястрах – но не в простых колоннах – в романском и готическом стилях) (рис. 25). В этих же церквях Лалибэлы мы находим тем не менее, что капитель, традиционно имевшая бы три консоли (как в Йемрахана-Кристос), имеет четвертую дополнительную консоль, ничего, однако, не поддерживающую. Логика была принесена в жертву симметрии, и теперь эти капители рассматриваются в качестве единого целого, как в большинстве западных архитектурных примеров.