Книга Зеро! История боев военно-воздушных сил Японии на Тихом океане. 1941-1945 - Дзиро Хорикоси

Не знаю почему, но события того дня четко запечатлелись в моей памяти. Я страстно желал броситься в атаку на врага. Я могу вспомнить каждую маленькую деталь, касающуюся того ночного вылета на задание. Кучевые дождевые облака закрывали все небо, пока мы летели на юг вдоль побережья Французского Индокитая, предсказывая, что погода может оказаться неблагоприятной. Однако я не боялся за своих людей, если нас вдруг захватит шторм. Все мои самолеты, разбросанные штормом два дня назад, благополучно вернулись на базу, подтверждая тем самым высокий класс моих пилотов. Сегодня ночью мы были настроены на атаку врага, даже если шторм нарушит наше боевое построение и если вдруг в группе смогут лететь только два самолета. Мы решили не поддаваться влиянию погодных условий. Все самолеты снизились ниже нижней кромки облаков в поисках противника.

По радио пришел приказ главнокомандующего войсками Южного района вице-адмирала Нобутакэ Кондо мобилизовать все наличные наземные и воздушные силы для ночной атаки. Наша подводная лодка обнаружила линкоры, сейчас настала очередь авиации уничтожить их. Мы не собирались отдавать надводному флоту лавры возможной победы. Наш боевой дух был высок!

Солнце ушло за горизонт. Видимость была очень плохая, и мы летели группами по три самолета. К сожалению, оставалась нерешенной еще одна серьезная проблема. Когда начались военные действия, мы не договорились о каких-либо определенных мерах для того, чтобы в морских боях на малых дистанциях отличать вражеские корабли от своих, когда очень трудно разобрать, где свой, а где чужой. Точное нахождение вражеских кораблей нам не было известно; далее, в эту ночь у нас не было информации и о нахождении наших собственных судов. Как же нам отличить корабли один от другого?

Даже при свете дня вообще-то трудно опознать корабли, а ночью это становится почти невозможным. Действительно, существует большая опасность атаки своих собственных боевых кораблей и самолетов во время совместных операций морских и воздушных сил, кроме тех особых случаев, когда свои корабли либо вражеские остаются неподвижными.

Казалось, облака простираются над океаном без конца и края. Мы никак не могли вынырнуть из них, и становилось все труднее вести наблюдение за водной поверхностью. Нам не удавалось подняться на высоту, превышающую тысячу футов. В таких условиях наши шансы на обнаружение противника были сомнительны, если только нам не удастся пролететь прямо над ними или пересечь их кильватерный след.

Однако ситуация не была абсолютно безнадежной. Поиском над океаном занималось много самолетов, и любой из них мог обнаружить противника. Также был шанс обнаружить врага, если он заметит наши самолеты и откроет по ним огонь. Когда летишь в почти абсолютной тьме, кажется, что враг может внезапно, без предупреждения появиться у тебя перед глазами.

В поисках вражеского флота мы летели все дальше и дальше на юг. Радиосообщение одного из наших поисковых бомбардировщиков прозвучало праздничной песней в наших ушах. Столь страстно желаемые вражеские корабли обнаружены! Радиограмма продолжала: «Мы сбросили осветительную бомбу». Одному из бомбардировщиков авиакорпуса Михоро удалось обнаружить противника. С воодушевлением мы повели свои самолеты на максимальной скорости и заспешили к месту нахождения вражеских судов. Уже можно атаковать! Мы выжимали из моторов все до последнего грамма, стараясь заставить самолет лететь быстрее и быстрее. Скоро пришел по радио еще один доклад. «Под осветительной бомбой – корабль „Chokai“».

Боже мой! Вместо огорчения мной овладел ужас! Ведь мы чуть-чуть не стали бомбить свой собственный флот вместо вражеского. Вместо того чтобы атаковать британские военные корабли, сейчас нам еще надо проявлять крайнюю осторожность, чтобы избежать бомбежки и торпедирования японских судов, находящихся в этом районе. Не получи мы эту последнюю радиограмму, мы бы бросились атаковать «Chokai» – тяжелый крейсер и флагман вице-адмирала Одзавы!

Мы были в глубоко подавленном состоянии. Вышло так, что этой ночью у нас не оказалось хорошего шанса обнаружить местонахождение врага и атаковать его. Вскоре после того, как был замечен «Chokai», пришла команда от контр-адмирала Мацунаги: «Прекратить операцию. Всем самолетам вернуться на базу».

Приказ о прекращении поисков врага позволил нам расслабить напрягшиеся мышцы. И все же мы оставались в недоумении, что делать дальше. Была вероятность, что британским кораблям удалось прорваться сквозь нашу воздушную и морскую завесу, что, может быть, в данный момент они обстреливают наши транспорты у Кота-Бару. Это нас пугало больше всего. Мы подавили в себе порыв еще немного продолжить поиск врага и повернули на базу. Приказы надлежит выполнять беспрекословно.

Похоже, этой ночью наши проблемы никогда не кончатся. Совершать посадку после того, как предохранитель на торпеде вынут, – крайне опасное предприятие. Нам хотелось сбросить смертельное оружие в море до посадки. Но мы не могли сделать этого, потому что доставка торпед на базы во Французском Индокитае была сложной и в торпедах испытывалась нехватка. На каждом самолете было лишь по одной торпеде. Мы не могли себе позволить потерять хотя бы одну.

Чтобы обезопаситься от возможных неприятностей при посадке на затемненный аэродром, каждый самолет находился в воздухе до тех пор, пока не взошла луна. Посадочная полоса стала видимой только к полуночи, и самолеты смогли совершать посадку.

Несмотря на крайнюю усталость от мучительного полета в штормовую погоду, долгие часы, проведенные в воздухе и выматывающую душу посадку со взведенными торпедами, нам не позволили отдыхать. Призвав на помощь запасы физической выдержки и мужества, мы трудились почти всю ночь, готовясь к завтрашнему вылету на боевое задание.

В наши основные обязанности входила разведка. Поскольку после того, как наша субмарина потеряла контакт с британскими кораблями, передвижения вражеских кораблей оставались для нас загадкой, бомбардировщикам было поручено разыскать их. Пока предпринимались все возможные усилия для обнаружения вражеских судов, мы должны были учитывать вероятность того, что их корабли могли уже возвратиться в Сингапур.

Если они уже в порту, то вражеская способность к сопротивлению окажется во много раз выше, а наши атаки – менее эффективными. Нам придется принимать во внимание огонь не только корабельной зенитной артиллерии, но также и береговой. Наши самолеты будут ограничены в маневре и в составе боевой группы. Самая худшая проблема состояла в том, что, если бы мы были вынуждены атаковать сам Сингапур торпедами, нашим бомбардировщикам не хватит горючего на возвращение на свои базы.

Любой ценой нам надо отыскать и уничтожить вражеские корабли сегодня утром. Потому было решено отправить рано утром 10 декабря девять бомбардировщиков и два самолета-разведчика типа 98. В то же самое время мы направили сильную ударную группу в Сингапур вне зависимости от маневров вражеских судов.

Сегодняшнее поисковое задание было настолько трудным, что, как подсчитали летчики, можно было покрыть лишь половину площади, на которой могли находиться британские корабли. Хотя и было понятно желание командного состава использовать максимально возможное количество самолетов из всех ста имевшихся, мне эта тактика не казалась разумной. Летный состав был почти полностью измотан.