Книга Иосиф Григулевич. Разведчик, "которому повезло" - Нил Никандров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я побеседовал со всеми. Они производят неплохое впечатление. Настроение В. значительно улучшилось. Никаких разговоров о поездке домой не ведет. На днях Л. заявил, что хочет отправить жену и детей во Францию, т. к. они здесь являются для него обузой. Всем коллективом во главе с Юзиком проработали его в партийном порядке. Он понял нелепость своего каприза и взял свои слова обратно. Участников волнует вопрос о письмах из дома. Мы их убедили, что об их пребывании в Советском Союзе никто знать не должен и что свою почту они должны передавать нам.
Привет ребятам».
* * *
В сентябре группа, принимавшая участие в операции «Николай», отдыхала в санаториях НКВД в Гаграх и Сочи. В октябре 1937 года Григулевич был вызван в Москву и направлен на учебную дачу наркомата в Малаховке. Там по «индивидуальным планам» проходило ускоренную подготовку свежее пополнение нелегального аппарата ИНО. В учебном центре все было организовано так, чтобы не допустить общения курсантов: нелегалы все-таки! Но остроглазый Иосиф несколько раз издалека замечал друзей, которые зарекомендовали себя в Испании хорошими боевиками. Из этого он сделал вывод: их собрали в Малаховке с определенной целью — готовится какая-то серьезная операция…
В Испанию Григулевич так и не вернулся и наблюдал за разворачивавшейся драмой падения республики издалека.
ЗАДАЧА: ЛИКВИДИРОВАТЬ «СТАРИКА»
В конце 1937 года по распоряжению наркома внутренних дел Николая Ежова Шпигельглас приступил к подготовке очередной операции по Троцкому («Старику» в переписке НКВД). Ежов всячески торопил своего подчиненного, возглавлявшего «службу ликвидации». Нарком ощущал, что отношение Сталина к нему меняется в неблагоприятную сторону. Он наивно полагал, что уничтожением главного политического врага Хозяина сможет восстановить свои пошатнувшиеся позиции в кремлевской номенклатуре.
В распоряжении НКВД в Москве находилась группа «испанцев», успешно справившихся с задачей «исчезновения» Андреса Нина. Эти люди были идеальными кандидатурами для заброски в Мексику, где обосновался Троцкий, но по разным причинам — из-за семейных проблем, хронических заболеваний — большая часть «испанцев» была отсеяна. В итоге Шпигельглас, просмотрев «объективки» и выслушав начальника школы в Малаховке, сделал свой выбор: в Мексику будут направлены двое: старшим группы — Григулевич, его напарником — испанец Эмилио Санчес (псевдоним «Марио»), человек с безупречным боевым прошлым и с крепкой политической закалкой. Иосиф был рад этому выбору: «Марио» не оспаривал его старшинства, и это гарантировало хорошее взаимопонимание в будущем.
В школе немалое внимание уделялось способам быстрого умерщвления, которые секретные службы выработали за сотни лет существования. Другие аспекты разведывательной работы почти не затрагивались. Они казались Шпигельгласу лишними с учетом характера будущей миссии боевиков. Впрочем, им прочитали сокращенный спецкурс о приемах выживания нелегального работника в условиях заграницы. Эти лекции воспринимались «Юзиком» как увлекательное повествование из жизни нелегалов, полное приключений и, одновременно, курьезных эпизодов. Скажем, разведчик отправился в командировку в Европу, экипировался во все заграничное, но не удержался, прихватил с собой спортивные трусы с ярлыком фабрики «Москвошвей». На счастье. В них он выиграл кубок спортобщества «Динамо» по теннису. При таможенном осмотре чиновники сразу обратили внимание на экзотические шелковые трусы. В итоге — провал.
Улыбку Иосифа вызывали и такие рекомендации для «начинающих разведчиков»:
«За границей не принято класть чемодан под голову, садиться сверху, натягивать на него чехол или перевязывать веревками. Не надо обращаться к соседям по купе с просьбой присмотреть за вещами. Это их может обидеть. В Европе и Соединенных Штатах пассажиры обычно неохотно знакомятся друг с другом, поэтому не следует лезть к ним с разговорами, чтобы о тебе не думали как о “подозрительно навязчивом типе”. Не надо одалживать у соседей газеты, книги, “стрелять сигаретку”. Нельзя приставать к женщинам, заигрывать с ними в дороге — это признак некультурности. В присутствии дам нельзя курить без их разрешения, снимать пиджаки и ботинки, развязывать галстук и сидеть в шляпе».
На всю жизнь запомнил Григулевич такой совет преподавателя спецкурса по закордонной разведке: «Не стоит баловать деньгами агента. Это его развращает. Он начинает жить не по средствам и — в итоге — попадает в мышеловку. Нужно прямо сказать — на разведке ни один агент не нажился. Многие из них мечтали разбогатеть, продавая государственные секреты. Но на деле — это химера, золотой мираж, который никогда не становится реальностью».
* * *
Фундаментальной разведывательной подготовки в Малаховке Григулевич не получил. Много позже, беседуя с «проверяющим» Центра на конспиративной квартире в Монтевидео, Григулевич скажет: «Меня готовили для проведения ликвидации. Солидными знаниями о ведении резидентуры я не обладал. Мне до всего приходилось доходить самому: методом проб и ошибок».
Обучение Грига на «убойных курсах» породило мрачные легенды в отношении его разведывательной «профессионализации». Но это не более чем легенды. Правильнее было бы назвать Иосифа «несостоявшимся ликвидатором»…
* * *
В первых числах апреля 1938 года «Фелипе» (новый псевдоним Григулевича) и «Марио» отплыли из Новороссийска в Соединенные Штаты. Морской канал для заброски агентуры использовался часто и был отработан в совершенстве. Рейс прошел без приключений. Они спокойно сошли на берег в нью-йоркском порту и растворились в равнодушно-деловитой толпе. Резидентура была оповещена о их прибытии. Учитывая специфику задания, с «Фелипе» вышел на связь сам резидент Петр Давидович Гутцайт. На скамье Центрального парка он вручил Иосифу новые документы, две тысячи долларов наличными, обсудил условия связи. Боевикам надлежало обосноваться в Мексике, ознакомиться с оперативной обстановкой в стране и после этого — наладить изучение «объекта» операции, чтобы в дальнейшем войти в его ближайшее окружение.
«Координация вашей работы будет вестись через меня, — сказал Гутцайт. — Пиши чаще. Отчитывайся, советуйся, не скрывай, если что не так. В нашем деле без ошибок не обойтись. Но почти все исправимо».
В мае 1938 года «Фелипе» и «Марио» прибыли в Мехико (в оперативной переписке — «Деревню»). Мексиканская столица поразила их множеством недавно построенных школ и десятками заброшенных церквей. Социально-экономические реформы президента Ласаро Карденаса встречали сопротивление со стороны реакционно-клерикальных кругов, но тем не менее проводились, вопреки всем заговорам. Лозунг «учиться, учиться и учиться» был подлинно мексиканским, как и революция. Никакого копирования «советских образцов». Несколько дней «Фелипе» и «Марио» прожили в гостинице, старательно изображая, что не знакомы друг с другом, потом разъехались по арендованным квартирам.
Первые дни ушли на знакомство с городом. «Марио» предложил «для ускорения» нанять гида из числа тех, что обычно дежурят у крупных отелей, но Иосиф решительно отверг такую возможность. В Москве ему дали прочитать несколько справок о жизни в Мексике, и он запомнил рекомендации сотрудников, уже побывавших в этой стране. По их мнению, пользы от таких гидов — почти никакой. Многие из них были чернорабочими в США, кое-как овладели английским языком и изучили психологию «гринго». Они берутся «показать и объяснить Мексику», но ничего дельного рассказать не могут. Поэтому охотно плетут всякие экзотические небылицы или заманивают в ночные клубы, чтобы получить комиссионный куш. Иосиф предпочел купить дельно написанный «Путеводитель Терри по Мексике».
