Книга Лестница к звездам - Наталья Калинина

— На Бездорожную! — бросил Антон водителю старенькой «Волги». — Ты уж извини, что не в собственной карете встречаю, — сказал он, наклоняясь ко мне. — Сцепление забарахлило, даже на работу опоздал. Знаешь, мы тут решили на семейном совете, что жить ты будешь — временно, надеюсь — у Тамары с Сергеем в нашем родовом особняке. Они очень рады тебе. Только, увы, там нет ванной, а потому купаться будешь ездить ко мне. Если захочешь, хоть каждый вечер. Кстати, я бываю у них очень часто: мама подкормит, глядишь, и с собой что даст. Есть возражения?

— Нет. Принято на «ура».

Я благодарно стиснула руку Антона.

Он осторожно обнял меня за плечи и притянул к себе.

— Ты даже представить себе не можешь, как я счастлив видеть тебя. — Он поцеловал меня в макушку. — Было бы глупо скрывать это.

Я смотрела Антону в глаза. Они у него были слегка испуганные.

— Да, я побаиваюсь тебя, — сказал он и отвернулся. — Потому что совсем не знаю.

— То есть?

— Ты не подходишь ни под один стереотип. Я вовсе не собираюсь подгонять тебя подо что-то знакомое, но мне было бы легче с тобой общаться, если бы в тебе… Ах, черт, не могу выразить это словами!

— Может, и не надо?

— Пожалуй, ты права. Но я бы очень хотел…

В этот момент машина остановилась возле деревянного дома с мансардой под черепичной крышей, и я так и не узнала, чего бы хотел Антон.

— Он только с виду такой убогий, а внутри книг целые горы и даже рояль. — Антон открыл передо мной калитку. — Правда, я все-таки сбежал в кооператив, но это уже издержки моей сумасшедшей жизни. У них тут патриархальные порядки и романтические отношения. — Он как-то странно усмехнулся. — Брошу тебя в их объятия, а сам — на летучку.

Мы вошли в длинные холодные сени. Антон поставил на пол чемоданы и вдруг обнял меня и поцеловал в губы. Я не смогла ответить на его страстный поцелуй, потому что боялась: откроется дверь и нас увидят.

— Ладно, ты права, сейчас не время.

Антон толкнул ногой дверь, и мы очутились в просторной жарко натопленной комнате.

…Вечером я чувствовала себя именинницей. Мы сидели за большим овальным столом, покрытым льняной скатертью в красную клетку, пили всякие наливки, ели кулебяки, салаты, болтали. Молчала только Зинаида Никитична, мать Антона и Тамары. Меня поразили ее глаза — уставшие, печальные.

Наконец все насытились, наговорились, и в комнате воцарилась тишина. Лишь в камине потрескивали поленья.

— А теперь слово возьму я, — сказал Антон и встал. — Лариса — мое открытие, я бы даже сказал, находка. Все мы тут свои, а потому будем совместно решать ее судьбу. — Он положил руку мне на плечо. — Я могу предложить тебе должность старшего литсотрудника в отделе литературы и искусства. Там как раз образовалась брешь в связи с уходом на пенсию одного сотрудника. Саша Березовский человек мобильный, но… этого еще мало. Мне кажется, ты будешь там на своем месте.

— Это что, уже решено на редколлегии?

— Такими делами занимаюсь лично я.

— Он у нас большой начальник, хоть с виду такой доступный и демократичный. Смотри, еще наплачешься от него, — сказала Тамара и подмигнула мне.

Антон метнул в нее недовольный взгляд.

— Ладно, не буду низвергать авторитеты. Молчу и ложусь на дно. Какой же ты, Антошка, сухарь! — не удержалась она от упрека.

— Томочка, все гораздо серьезней, чем тебе кажется, — подала голос Зинаида Никитична.

— Откуда ты знаешь, мама, что мне кажется? Ты умеешь читать мысли?

В голосе Тамары чувствовалось раздражение.

— Деточка, я просто хотела сказать, что Антоша должен…

— Мне совсем не интересно, что ты хотела сказать! — оборвала ее Тамара.

Возникла неловкая пауза. Я обратила внимание, как сидевший рядом Сергей наклонился и что-то шепнул ей на ухо.

— Я не заставляю ее топтаться у плиты. Она сама так хочет. — Голос Тамары смягчился и даже потеплел. — Мамочка, посуду мы собственными силами одолеем. Можешь отчаливать на свою перину, — сказала она Зинаиде Никитичне, собиравшей со стола грязные тарелки.

— Итак, будем считать вопрос решенным, — заключил Антон, обращаясь ко мне.

— А в какой-нибудь другой отдел ты не можешь меня определить? Хотя бы просто литсотрудником, не обязательно старшим. Мне надоело общаться с интеллигенцией. Такое впечатление, что у всех нас мозги не просто набекрень, а еще и с козырьком.

— Браво! — Тамара захлопала в ладоши. — Прошу считать меня единомышленницей. Твоя находка, Антон, просто цены не имеет. Ларочка, дай-ка я тебя поцелую! — Она обежала вокруг стола и чмокнула меня в щеку. — Просись в сельхозотдел — там заведующий вылитый Костолевский. Редакционные бабы от него кипятком писают.

— Все-таки серьезные вещи надо решать вне семейного круга. — Антон легонько ударил ладонью по столу. — Пойми, Лара, в сельхозотделе одни просмоленные амбалы сидят, но и они стонут, поскитавшись по бездорожью и пожив в клоповниках с удобствами под кустом. К тому же у них в комнате стоит такой мат, что даже мои уши вянут.

— Мои не завянут, не бойся.

— Дело не только в этом. Тут у нас подрабатывала внештатно одна девчушка. Послали мы ее как-то сделать беседу с передовиком-трактористом. Он ей такого наговорил, что наши редакционные циники целый месяц ржали. С нашим уважаемым народом общаться могут только те, у кого, как говорится, свои рога хорошо бодают.

— Ты глупость сказал, Антон! — воскликнул Сергей. Щеки его ярко вспыхнули. — В тех людях, которыми ты пугаешь Ларису, возможно, спасение нации. Не в нас же, пустозвонах.

— Ну, началось. Лариса Николаевна, вы присутствуете при судьбоносном событии, то бишь душеспасительном разговоре за чайным столом в пользу бедных, — сказал Антон со злой иронией.

— Не паясничай, братишка. Серый, а ты любитель пересыпать песок из одной ладони в другую. — Тамара погладила мужа по щеке. — Давайте лучше почитаем стихи. Как бывало в Дюрсо. Господи, как же я скучаю по Дюрсо и нашим выходкам!

— Сперва пусть Антон извинится за свою глупость, — сказал Сергей.

— Перед кем? — искренне удивилась Зинаида Никитична. — Мне кажется, у Антоши и в мыслях не было кого-то оскорблять.

— Ладно, с меня хватит. — Антон вскочил, громко двинув стулом. — Россия не нуждается в спасителях. И во всех этих, как ты выразился, пустозвонах. Главное, не мешайте — и мы сами выйдем на широкую дорогу.

— …ведущую прямехонько в капиталистический ад, — подхватил Сергей. — Для нас этот путь не подходит.

Зинаида Никитична переводила умоляющий взгляд с сына на зятя, потом повернулась к Тамаре, как бы прося у нее помощи. Но Тамара явно была на стороне мужа. В ее глазах я увидела восторг и обожание.