Книга Крещение Руси - Андрей Воронцов

Но это не мешало ей заниматься строительством христианских церквей. Знаменательно свидетельства о закладке Ольгой первого Софийского собора в Киеве и Троицкой церкви во Пскове.

Сведения о Софийском соборе, по свидетельству В.Н. Татищева, содержались в Иоакимовской летописи. Кроме того, существует запись в одном из «Апостолов» XIV века, опубликованная Е.Е. Голубинским: «Въ тъ же день (11 мая. – А.В.) свящєнiє святыа Софья Кыеве въ лето 6460». Названный год по константинопольскому летоисчислению соответствует 952 г. Исследователь считает, что Крещение Ольги состоялось в 954 г. Если это событие произошло на восемь лет раньше, то приведенная в «Апостоле» дата выглядит правдоподобно и не требует никаких поправок. Вряд ли цитированная запись является сплошной выдумкой книжника XIV века. Очевидно, она заимствована из какой-то церковной хроники, вобравшей очень древние сведения, причем довольно точные (ведь назван не только год, но месяц и день события).

Этим сведениям не противоречит дальнейшая судьба Софийского храма. По утверждению Илариона, основателем Софии Киевской был Владимир Святославич; его сын Ярослав лишь завершил дело, начатое отцом. Каменный собор, который и ныне украшает Киев, заложен в 1017 г., но на месте деревянной церкви, стоявшей на «поле вне града» и сгоревшей в том же году во время нападения печенегов. Однако и эта деревянная церковь могла быть не первой, если ей предшествовала еще более древняя, построенная и освященная в правление Ольги и уничтоженная в 970 – 971 гг., во время второго антихристианского террора (Святослава).

Сведения о строительстве Троицкой церкви во Пскове содержатся в одном из «Житий Ольги», переписанном в XVI в. и включенном в Степенную книгу. Версия имеет черты типичной церковной легенды: киевской княгине (которая, напомним, была родом из села Выбуты под Псковом), стоявшей над рекой Великой при впадении в нее притока Псковы, было видение. Под его впечатлением она решила заложить на этом месте город, которому предсказала блестящее будущее. Она «посла много злата на Плескову реку на созданiє церкви Святыя Троицы».

Это предание, ввиду его внеисторического характера, требует критической оценки. Однако не исключено, что в его основе лежит реальное событие. Основание многих храмов и монастырей связано с подобными легендами (например, Троице-Сергиева или Почаевская лавра); легендарное содержание таких преданий нисколько не подрывает факта возникновения этих религиозных центров. Если Ольга действительно была родом из Псковщины, то нет ничего удивительного в том, что она позаботилась о церковных делах в родном городе и финансировала сооружение храма.

Князь Святослав

Ольга исполняла государственные обязанности не как полноправная властительница, а как регентша при своем малолетнем сыне. Годы шли, Святослав подрастал, но мать не торопилась передать ему бразды правления. В какой-то степени это объясняется своеобразным характером сына, который не проявлял особого интереса к государственным делам, а имел склонность к полководческому поприщу, коим и был прославлен в веках. В летописном тексте ничего не сообщается о переходе власти к Святославу или о его личном правлении вообще. Речь идет лишь о начале военной деятельности. Государственные дела оставались прерогативой Ольги до самой ее смерти в 969 г.

Когда родился Святослав – неизвестно. В 946 г., во время подавления Древлянского восстания, он был ребенком, что специально отмечено в летописи. Существует мнение, что сын Игоря родился в 942 г. Оно базируется на записях в некоторых летописных кодексах: Ипатьевском, Воскресенском, Софийском первом, Тверском и др. Настораживает отсутствие аналогичных упоминаний в таких сводах, как Лаврентьевский, Троицкий, Новгородский первый и т.д. Трудно представить, что эти сведения могли быть изъяты большинством летописцев; скорее можно подозревать более позднюю интерполяцию. В.Н. Татищев, опираясь на Раскольничью летопись, относит рождение Святослава к 920 г., что также невозможно – ко времени гибели отца ему было бы 25 лет, то есть он достиг бы совершеннолетия, и в регентстве Ольги не было бы необходимости.

Истина лежит где-то посредине. Детский возраст Святослава во время похода в Древлянскую область может быть определенным репером подсчетов. Вряд ли трехлетний ребенок мог верхом на коне орудовать копьем, как об этом рассказывается в летописи. Думаем, наиболее правдоподобно, что ему было тогда лет восемь-десять (именно в таком возрасте древнерусские феодалы начинали приучать своих сыновей к рыцарскому искусству и брать их с собой в военные походы). Значит, родился Святослав где-то около 935 г. и совершеннолетия достиг в середине 50-х годов Х века.

Подобные генеалогические расчеты необходимы для решения очень важного вопроса, встающего перед исследователями ранней истории древнерусского христианства: почему Ольга не смогла воспитать своего сына в духе если не преданности новой религии, то по крайней мере терпимости к ней? Более того, почему она, став христианкой, не окрестила – пусть бы тайно – малолетнего ребенка?

В свете сказанного возникшее недоумение получает вполне удовлетворительное разъяснение. Если принять, что Святослав родился около 935 г., а Ольга крестилась в 944 г., то к моменту Крещения Святославу шел десятый год. То есть он был подростком, способным если не по собственной воле решать личные дела, то хотя бы оказать сопротивление чужой воле. Его верность язычеству толковали как проявление безразличия, подчеркнутого страхом дискредитировать себя в глазах сподвижников: «а дружина моя сему смеяти начнуть».

В действительности все было намного сложнее. Начать с того, что объяснение поступков, вложенное в уста Святослава, для второй половины Х века выглядит весьма фальшиво. При Игоре христианская партия в Киеве оказывала большое влияние на государственные дела. Тем более после 944 г., в правление православной Ольги, которая прочно держала в своих руках всю власть. Славянская часть дружины в большинстве своем тяготела к новой вере, чему в значительной степени Ольга была обязана прочностью своего положения (даже при взрослом сыне).

Однако наличие антихристианской оппозиции вновь сыграло деструктивную роль. Кому-то было выгодно вырастить из Святослава убежденного противника тех сил, на которые опиралась его мать. Сделать это было не очень трудно, если учесть сложность положения Руси в середине 40-х годов Х века Святослав вырос врагом новой религии, пронесшим через всю свою недолгую жизнь нехитрую идейную платформу, суть которой заключалась в утверждении приоритета воли (в данном случае – меча) над всем остальным.

Одним из конкретных проявлений антихристианских репрессий, осуществляемых Святославом, является уничтожение церквей. В.Н. Татищев называет среди разрушенных сооружений Софийскую церковь, основанную Ольгой. Такая же судьба постигла и Николаевскую церковь на Аскольдовой могиле.

Сведения о разрушении церквей Святославом подтверждаются и археологически. Речь идет об открытии на Старокиевской горе в Киеве (территория городского некрополя IX – начала Х века) языческого капища, при сооружении которого использованы остатки каменного сооружения с фресковой росписью. Таким сооружением могла быть только раннехристианская церковь, наиболее правдоподобно – ротонда, построенная в довладимирское время (после 972 г. киевские церкви уничтожению не подвергались). Важно, что вблизи капища действительно открыты остатки ротонды начала XIII века, причем в руинах сооружения найден строительный материал (плинфа) Х века.