Книга Летучий корабль (сборник) - Галина Матвеева

– Ну, рассказывай. Только смотри, как бы вместо золота розог не получить.

Присел Янка на корточки перед тарелкой и начал рассказывать:

– И чего, панок, на свете-то не бывает! Вот какой случай со мной вышел однажды. Было это в то время, когда мой отец ещё и на свет не родился. Жил я с дедом. Делать дома нечего, вот дед и отдал меня к одному хозяину пчёл пасти. А было у того хозяина целых пятьдесят колод пчёл. Надо каждый день поутру пересчитать их и на пастбище гнать. А вечером пригнать, опять пересчитать, подоить да в ульи загнать. И хозяин мне твердо сказал: «Ежели ты хоть одну пчелу потеряешь, не заплачу тебе за целый год». Вот какая была нелёгкая работа!

– Всё может быть, – соглашается пан.

Глянул Янка на тарелку золота и продолжает рассказывать:

– Однажды пригнал я пчёл с пастбища, пересчитал: нету одной пчелы… Батюшки-светы, быть беде! Я бегом назад – пчелу искать. А уже вечереть начало. Я туда, я сюда – нету пчелы. Вдруг слышу – где-то пчела ревёт. Смотрю – за рекой семь волков напали на мою пчелу. А она, бедняжка, от них изо всех сил отбивается, не сдаётся. Бросился я на помощь пчеле. Прибежал к реке – нет переправы. Что делать? А тут вот-вот волки пчелу разорвут. Я, долго не раздумывая, схватил себя за чуб, раскачал – и прыг через реку! Но до другого берега не долетел – упал посреди реки и камнем пошёл ко дну. Опамятовался кое-как и начал искать дорогу, чтобы наверх выбраться. А тут, как назло, на дне реки кто-то костер развёл да такого дыму напустил, что прямо глаза ест, даже рыба носом сопит и дороги из-за дыма не видать. Иду я ощупью, глядь – медведь стоит. Хотел я схватить его за хвост, да он ко мне головой повернулся. Я сунул ему руку в горло, добрался до хвоста и за него ухватился. Испугался медведь да как рванётся наверх – и вытащил меня. Сам бросился с перепугу в лес, а я на берегу остался, да не на том, что надо. Тут схватил я себя опять за чуб, раскачал ещё посильнее, чем в первый раз, и – прыг на другой берег!

– Мало ли чего на свете не бывает! – говорит пан. – Может, и правда.

– Правда-то правда, пане, да, пожалуй, с изъяном. Ну так вот. Перескочил я на другой берег да с разбегу так грохнулся оземь, что по самый пояс увяз. Я и туда, и сюда – не выбраться. Без лопаты, думаю, ничего не поделаешь. Побежал домой, схватил лопату – и назад. Откопал себя и бегу на помощь пчеле. Прибежал, отогнал волков, а пчела уже и ноги протянула: задрали её волки, пока я туда да сюда бегал. Что делать? Прикрыл я пчелу веткой, чтобы волки не съели, а сам пошёл к хозяину.

«Беда», – говорю. «А что за беда?» – спрашивает хозяин. «Волки пчелу задрали». Как рассердился хозяин, как затопал на меня ногами: «Теперь не дам тебе ни гроша!» Молчу я. Виноват. Посердился хозяин и спрашивает: «А волки не съели пчелу?» – «Нет». – «Ну, это хорошо, что хоть пчела-то цела. Поедем заберём».

Запрягли мы две пары волов, поехали. На лугу сняли шкуру с пчелы, порубили мясо на куски и привезли домой. Дома засолили – целых двенадцать бочек вышло. Весь год ели мы с хозяином то мясо.

– Мало ли чего на свете не бывает! – говорит пан. – Может, и правда.

– Ну а как кончился год, хозяин прогнал меня и не заплатил даже ломаного гроша. Только выпросил я у него кусок воску. Вылепил я из того воску лошадёнку, сел на неё и поехал к деду, ведь отца-то у меня ещё не было. Еду-еду – приехал в лес. А тут и есть захотелось. Потянул носом – чую, на ёлке жареным пахнет. Подъехал я к ёлке, а там в дупле жареные дятлы пищат. Ну, голод не тётка, полез я в дупло за дятлами. Лезу рукой – не влез, лезу ногой – не влез, лезу головой – не влез, бросился всем туловищем – влез. Наелся дятлов сколько хотел – и назад. Лезу рукой – не вылезу, лезу ногой – не вылезу, лезу головой – не вылезу, всем туловищем понатужился – тоже не вылез. Вспомнил я, что у хозяина за лавкой топор лежал. Побежал, взял топор, прорубил в дупле дырку побольше да и вылез.

– Мало ли чего на свете не бывает! – говорит пан. – Может, и правда.

– Вылез я, сел на лошадку, заткнул топорик за пояс и еду дальше. А топорик тяп да тяп, тяп да тяп… Вдруг лошадка встала – и ни с места. Оглянулся я – половины лошадки нету: обрубил её топорик! Чтоб тебе пусто было! Вырезал я палку из ракиты, сшил лошадку, еду опять. А ракита вдруг стала расти и выросла до самого неба. Ну, думаю, полезу на небо, погляжу, что там делается.

Пан перестал пыхтеть трубкой:

– И что же ты видел на небе?

– Чего я там только не видел, пане! Иду я по небу, а в одной хате святые вечеринку справляют: пьют, гуляют, весёлые песни распевают. Хотелось мне к ним зайти, да нет, думаю, с пьяными лучше не связываться, а то ещё тумаков надают. Иду дальше. В другой хате святой Микола храпит под столом, словно пшеницу на базаре продал. Видно, порядком хлебнул.

– Мало ли чего на свете не бывает! Может, и правда, – говорит пан.

– И верно, что правда! Своими глазами видал. Зашёл я к Миколе, думал – может, чем поживлюсь. Да где там! Бутылки на столе пустые, хлеба ни крошки. Покрутился я, вижу – валяется возле хозяина золотая шапка. Возьму, думаю, хоть Миколину шапку. Зайду где-либо по дороге в корчму, меня за неё и накормят. Взял я шапку – и назад. Тут Микола проснулся, начал шапку искать. А её нет. Наделал он крику-шуму… Надо, думаю, домой бежать, а то поймают – от беды не уйти. Но никак не найду того места, где ракита на лошадке растёт. Я и туда, и сюда – нету ракиты. Вдруг вижу – святые на току гречиху веют, мякина так по всему небу и рассыпается. Давай я её ловить да веревку вить. Свил, привязал одним концом к небу и начал на землю спускаться. Спустился к другому концу веревки, а земли всё не видать. Повис я меж землёю и небом. Хорошо ещё, что со мной топорец-то был. Возьму это я отрублю конец веревки, снизу подтачаю и дальше спускаюсь.

– Мало ли чего на свете не бывает! – говорит пан. – Может, и правда.

– Тачал я этак, тачал, да и не приметил, как сквозь землю проскочил и в аду очутился. Иду по аду, разглядываю, как там и что. Вдруг вижу: ваш покойный батюшка – худой, босой, оборванный – свиней пасёт.

Вытаращил пан глаза, трубка изо рта выпала.

– Врёшь, хам! Не может этого быть, чтоб отец мой да свиней пас!

А Янка хвать тарелку с золотом – и за двери!

Вот и сказке конец, а кто слушал – молодец!

Казак Мамарыга

Украинская сказка

Двадцать пять лет проработал казак Мамарыга у богача. И всего три медных гроша заработал. Надоело казаку с детских лет батрачить. Не казацкое дело, да беда заставила… Решил он пойти куда глаза глядят, свет повидать, счастья поискать.

Долго шёл.

Видит, убогая хатка стоит, около неё старушка плачет.

– О чём плачешь, бабушка? – спрашивает казак.

– Как мне не плакать? Моя хата скоро развалится, а починить её сил нет.

– Не горюй, починю я твою хатку!

Как сказал, так и сделал.