Книга До встречи в Венеции - Элизабет Адлер

— Кто-то дал мне адрес третьеразрядной гостиницы на улице Ренн, где мне удалось получить номер с пластиковой душевой кабинкой и самой крошечной ванной, которую я когда-либо видел. — Он сделал большой глоток вина. — У меня рост почти метр девяносто, так что можете понять мои страдания, вот почему я в конце концов оказался здесь. — Он взглянул на нее. — В гробу я видал ваш паршивый Париж.

— Зато по крайней мере вы попали в «Купол».

— Да мне уже доводилось бывать тут, — заметил он. — Я знаю этот бар, здесь можно достать хорошую выпивку, приличный кусок говядины и бутылку старого вина. Я надеялся, что он открыт, и не прогадал. В противном случае я, наверное, порезал бы себе вены.

Преш, испугавшись, замерла с набитым ртом, однако, заметив его улыбку, поняла, что он шутит.

— Прошу извинить меня. День выдался тяжелый. А что вы делаете здесь, в Париже? — спросил он с таким видом, как будто ему было непонятно, что можно делать в Париже.

— Работаю, — коротко ответила она. — Торгую антиквариатом.

Он опять посмотрел ей в глаза, на этот раз пристальнее, так, как будто впервые разглядел в ней человека, а не абстрактного собеседника.

— У меня магазин «Антикварная лавка Рафферти» на улице Жакоб. Специализируюсь в основном на искусстве Древней Греции и Рима.

— В таком случае вы, должно быть, большой знаток древностей.

— Надеюсь, что так. Можно сказать, я обучалась этому с пеленок.

И, повинуясь порыву, она рассказала ему о своем дедушке и о тетках. А заодно поведала ему о своей кузине, Лили Сун, и о ее загадочном послании.

— А сами вы как думаете, что ей надо? — задал он вопрос, закуривая очередную сигарету.

Преш ответила, что не имеет ни малейшего понятия. Нахмурившись, она рукой разогнала облачко табачного дыма. Он извинился и затушил сигарету. Взяв чистый бокал, налил в него вина и поставил перед Преш.

Она поблагодарила его, а затем спросила:

— А чем вы занимаетесь?

— Я писатель.

— И что вы пишете?

— Романы.

— В самом деле? — Она с уважением взглянула на него. — Я знаю вас?

— Это зависит от того, нравится ли вам читать детективы или нет.

— Но все же, как вас зовут?

— Сэм Найт.

— Ну конечно. Моя подруга Дарья все ваши книги прочла, и не по одному разу.

— А как насчет вас?

— Мне читать некогда. — Разумеется, это было неправдой, просто детективы как жанр не нравились Преш.

— Именно то, что хочет услышать каждый автор. — Он опять наполнил свой бокал и, улыбнувшись, провозгласил тост: — Пусть же разрешится загадка Лили!

От улыбки мрачные складки на его лице разгладились, и в глазах появился мальчишеский задор.

— В таком случае не скажете ли, как ваше имя?

Когда Преш назвала его, он расхохотался:

— Прешес Рафферти — это же Драгоценность Рафферти! Я никогда не смогу назвать женщину драгоценной. Вы просто Рафферти, и все.

— Хорошо, — согласилась она. Ей стало интересно, сколько же ему лет. Судя по внешности, за сорок.

Преш подняла бокал:

— За вашу задержку в Париже. Следует признать, вино очень хорошее.

— Я ни за что бы не остался здесь, — опять повторил он.

— Так почему же вы остались?

Их взгляды на миг встретились. Он больше не смеялся.

— Копался в прошлом, — тихо произнес он.

Он резко встал и, сказав, что ему надо покурить, вышел. Преш осталась одна, такая же одинокая, как до встречи с Найтом. Интересно, что могли означать его последние слова?

Она выпила до дна предложенный им бокал вина, очень хорошего бордо, и, когда он вернулся, предложила подкинуть его до отеля.

— Мне по пути, — слукавила она, понимая, что сейчас он нигде не поймает такси.

Надевая старую дедушкину дубленку, она заметила, как ее спутник усмехнулся. На улице высокий Найт с удивлением воззрился на ее маленький «смарт».

— Это ваш автомобиль? — Он явно растерялся.

Теперь наступил ее черед улыбаться, когда он пытался втиснуться в прокрустово ложе ее машины. Однако он не ворчал и не сердился, более того, он даже терпеливо ждал, пока она проверяла список звонков, поступивших на ее мобильный.

— Опять неудача? — осторожно спросил он, когда она, тихо тронувшись с места, медленно поехала вдоль пустынного бульвара Монпарнас в сторону улицы Ренн.

— Да, Лили молчит. А следовательно, загадка не разгадана, — улыбнулась она.

Преш было неловко, когда она высадила Сэма возле убогой гостиницы. Найт кое-как выполз из машины, но не ушел, а, наклонившись к ней, взглянул ей прямо в глаза.

— Огромное вам спасибо, Рафферти. Поверьте, я оценил вашу услугу. Думаю, если бы не вы, мне пришлось бы всю дорогу до отеля топать пешком.

— Не стоит благодарности. И спасибо за компанию.

— А вам удачи в разрешении загадки Лили Сун. — Он выпрямился, чтобы закрыть дверцу, но тут же опять склонился к ней: — Вы не могли бы дать мне номер вашего телефона? — спросил он. — Так, на всякий случай, вдруг я опять буду проездом в Париже. Тогда вы мне расскажете продолжение истории Лили Сун.

Глава 8

Когда Преш открыла глаза, тусклый серый свет едва пробивался сквозь оконные занавески. Еще не проснувшись до конца, она вдруг вспомнила о Лили и сразу позвонила в аэропорт. Ей сообщили, что самолет сел во Франкфурте вчера вечером.

Преш приняла душ, оделась и прошла на кухню выпить кофе, поглядывая на присыпанные пушистым снегом оконные рамы и подоконники. Снег создавал ощущение чистоты, дарил, как в детстве, предчувствие счастья. Она надеялась, что Лили скоро позвонит, но вместо Лили позвонил Сэм Найт.

Преш сняла трубку и взволнованно спросила:

— Это Лили?

— Рафферти, неужели вы до сих пор ждете вашу таинственную родственницу? — послышался голос Найта.

— Да, жду, хотя мне это уже порядком надоело. А вы почему все еще в Париже?

— Вылет опять отменили. Может, пообедаем вместе?

Преш не колебалась ни секунды:

— Заезжайте ко мне через полчаса. Я знаю одно очень уютное местечко, как раз для такой погоды.

Найт нашел ее дом без особого труда. Она встретила его на крыльце, кутаясь в теплый голубой свитер.

— Вы только взгляните! — весело воскликнула она, указывая на росшее во дворе деревце. Легкий пушистый снег укутал каждую веточку, а с сучков свисали крохотные блестящие сосульки. — Жаль, что эта красота так недолговечна.

Найт замер и долго смотрел на заснеженное дерево.