Книга Вторая любовь всей моей жизни - Виктория Уолтерс

– Здорово, – согласился Роберт, открывая дверь в кафе и пропуская меня вперед.

Окно выходило на сады, и мы нашли столик у окна, чтобы смотреть на них.

Роберт купил нам кофе и по кусочку пирога.

– Не могу поверить, что ты любишь морковный пирог.

– Традиционный бисквит скучноват, – сказала я, указывая на его тарелку. – «Лимонный дождь» – мой любимый. Пожалуй, я делаю лучший в Толтинге. Ну, это по моему скромному мнению.

– Я должен попробовать, пока я здесь.

– Ты можешь помочь мне испечь его.

– Ты позволишь мне разгуливать по своей кухне после того, что сегодня видела?

– Хм… хороший вопрос. Я вообще-то очень люблю свою кухню.

Роберт вздохнул:

– Дискриминация неуклюжих. Я могу уже организовать клуб.

– Если у нас будут футболочки, я вступаю.

– Какой же клуб без футболочек? – он улыбнулся мне и протянул свою вилку. Я звякнула по ней своей, закатив глаза.

Мы только начали есть, как зазвонил мой телефон.

– Алло, – спросила я с набитым пирогом ртом.

– Эмма грозится готовить ужин, ты сможешь прийти?

Я рассмеялась, когда услышала голос Джона. По правде говоря, Эмма не самый талантливый повар. Однажды на Рождество она пыталась подать на стол замороженную индейку, и нам пришлось делать сэндвичи с сыром на гриле, поэтому с того момента все сошлись на том, что рождественские ужины готовлю я. Она и Джон или едят в ресторанах, или берут еду на вынос, или едят макароны с соусом, который Эмма научилась делать.

– Что она пытается приготовить?

– Баранину. Мне страшно, Роуз, – прошипел он, как будто скрывая наш разговор от нее, что вполне могло быть.

– Она достала книгу кулинарных рецептов.

– О’кей, я приду, чтобы убедиться, что она не добавит сахар или что-то еще. – Я взглянула на Роберта, который показывал жестами, что никогда не делал ничего подобного. Я покачала головой, показывая, что сомневаюсь в том, что это правда.

– Ты не одна?

– Мы пьем кофе с Робертом.

Повисла короткая пауза.

– Почему бы тебе не взять его с собой? Тогда не будет так очевидно, что я позвал тебя, чтобы спасти ужин.

– Даже не знаю. – Я взглянула на Роберта. Может, это чересчур на сегодня? – Я могу спросить у него. – Роберт приподнял брови.

– Напиши мне смс, чтобы я знал, и приходи к шести, чтобы не было слишком поздно предотвращать катастрофу. – Он быстро положил трубку.

– Это был Джон. Он хочет, чтобы я пришла на ужин, чтобы спасти его от шедевров Эммы – скажем так, у нас еще не было положительных прецедентов. И он спрашивал, хочешь ли ты тоже прийти? – я произнесла это как бы невзначай, потому что не хотела, чтобы это звучало как двойное свидание.

Он недолго думал.

– Ну, это спасет меня от очередного бургера у Джо, – ответил он, не встречаясь со мной взглядом. – Если ты не против.

– Эмма будет занята, пытаясь разузнать все о тебе, так что я смогу следить за ужином, – сказала я, разряжая обстановку и чувствуя легкое порхание бабочек в животе, я была не уверена, хорошо все складывается или плохо и почему.

– Я сделаю все возможное, чтобы отвлечь ее, – сказал он, улыбаясь одной из улыбок, которые озаряют его лицо и не улыбнуться ему в ответ просто невозможно.

Глава 12

Чем ближе стрелка часов подбиралась к шести, тем сильнее становилось мое волнение. Я сидела за кухонным столом, просматривая фотографии на телефоне, и думала, как странно ужинать с Эммой, Джоном и кем-то, кто не является Лукасом. Я остановилась на фотографии нашей четверки перед камерой, обнимающих друг друга, корчащих глупые рожицы. Это всего один крохотный момент из нескольких лет, проведенных вместе, момент, который пролетел так быстро, что мы даже не заметили его ценности. Но проблема этих моментов в том, что, когда ты понимаешь, что их больше не будет, они становятся невероятно значимыми. Действительно, все, о чем Лукас и я говорили, стало теперь таким важным. Я бы хотела накрепко сохранить эти мгновения в памяти, но в этом-то и вся их суть: ты никогда не знаешь, когда каждый из них станет последним.

Нашим последним моментом вместе было утро того дня. Лукас собирался уходить в строительную компанию, а я должна была приступить к работе в баре. Мы вместе завтракали, это не было редкостью, однако так получалось не каждый день. Мы пили чай с тостами. На столе не было бекона, яиц, блинов или чего-нибудь необычного, просто старый добрый чаек и тосты, мы сидели за нашим маленьким сосновым кухонным столиком, играло «Радио 1». Это был невзрачный день, правда, ни холодно, ни жарко, только небольшой лучик солнца пробивался сквозь серые облака. Лукас был в рабочей одежде, потрепанных джинсах и футболке, его волосы были взъерошены после сна, а я все еще была в пижаме с волосами, собранными в пучок.

– Во сколько ты придешь? – я не просила его остаться дома; эта мысль даже не посетила меня. Я даже и подумать не могла, что это последний раз, когда я провожала его на работу. Я бы хотела вернуться назад во времени и заставить его остаться, но кто знает, уберегло бы это его или его отняли бы у меня каким-то другим образом? Когда твое время вышло, значит ли это, что другого пути быть не может?

– Наверное, к семи. Я переоденусь и приду в бар, – сказал Лукас. Он всегда приходил, чтобы повидаться со всеми, а потом мы вместе шли домой; иногда он еще и ел у нас.

Я кивнула, и он встал, убрал тарелки в раковину и наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку. Он пах нашим гелем для душа с магнолией. Подмигнул, взял со стойки ключи от машины.

– До встречи, детка.

Мы не сказали друг другу «я люблю тебя». Некоторые люди говорят это каждый раз, когда прощаются или вешают трубку, а мы – нет. Мы знали это и так; наша любовь окутывала нас, но мы не трепались об этом постоянно. Ночью меня настигла мысль, что я не сказала ему, что люблю, в то последнее утро, но, я чувствую сердцем, он знал об этом и любил меня. Никто из нас не знал, что это была наша последняя возможность сказать эти слова друг другу.

Ты никогда не знаешь, когда произносишь «я люблю тебя» в последний раз.

Я до сих пор жалею, что не говорила ему об этом чаще. Мне повезло: я любила и была любимой. Но не следовало принимать это как должное. Если посчастливиться когда-нибудь снова полюбить, я буду крепко держаться за это чувство, потому что знаю, что значит потерять его. Не думаю, что любить – значит отпускать. Это значит – ценить любовь, пока она есть в твоей жизни.

Я свернула фотографии и заблокировала телефон. Пора выходить.

Стук в дверь испугал меня, я открыла и увидела Роберта в черной рубашке и штанах. Он провел рукой по волосам, приветствуя меня.

– Я подумал, мы могли бы пойти вместе.