Книга Ночная игра - Шеррилин Кеньон

– А я никогда не принимал тебя за труса.

От оскорбления Вэйн закипел от злости.

Он бросился на Эша и обнаружил, что Атлант переместился, оказавшись вне досягаемости.

– Успокойся, – приказ, прозвучавший в этом единственном слове, заставил Вэйна замереть.

Эш посмотрел через плечо на старушку, все еще стоявшую посреди раздвинутых занавесок.

– Лайза, пожалуйста, не могли бы вы принести Вэйну чаю?

– Я не пью чай.

– Лайза?

– Сейчас принесу, – старушка вернулась в магазин.

– Я не пью чай, – повторил Вэйн.

– Ты выпьешь. Тебе понравится.

Взгляд Вэйна снова потемнел.

– Я не один из твоих Темных Охотников, Ашерон, и не пляшу под твою дудку.

– Они тоже. Но это здесь вообще ни причем, ведь правда? – Эш вскинул голову так, как будто прислушивался к тому, что только он мог слышать. – Ты ищешь ответы.

– Мне ничего не нужно от Темного Охотника. Никогда.

Эш сделал долгий выдох.

– Я сожалею об Ане, Вэйн, но этому суждено было произойти.

Услышав слова сочувствия, Вэйн скривил губы. Его сердце до сих пор разрывалось от потери.

– Не говори мне о судьбе, Темный Охотник. Я знаю эту тему.

К его удивлению, Эш согласился с ним.

– Мне знакомо это чувство. Но оно не меняет того, что происходит внутри тебя, верно?

Вэйн сверкнул глазами на Эша:

– Что ты знаешь об этом?

– Все. – Эш скрестил на груди руки, уставившись на Вэйна взглядом, заставлявшим нервничать. – Жизнь была бы проще, если бы у нас имелись все ответы, не так ли? Найдет ли тебя твоя стая? Станет ли Фанг снова нормальным? Примет ли Брайд когда-нибудь тебя в качестве мужа?

От этих слов Вэйн похолодел.

– Что тебе известно о Брайд?

Эш не ответил.

– Знаешь, люди удивляют своей способностью любить. Не обманывай себя, потому что боишься того, что может случиться. Вместо этого, тебе, возможно, стоит сосредоточиться на том, что случится, если ты уйдешь от нее?

Ему было просто это говорить. За ним не охотились.

– Что ты знаешь о страхе?

– Достаточно, чтобы прочитать на эту тему курс длиною в жизнь, – он посмотрел мимо него на малышку, которая поднималась вверх на дрожащих маленьких ножках, все еще не научившихся поддерживать вес ребенка. – Она прелесть, правда?

Вэйн пожал плечами. Он далеко не эксперт по вопросам того, что делает человеческих детей красивыми.

– Трудно поверить, но если бы Кириан не имел веры в Аманду и их совместное будущее, она никогда бы не появилась на свет. Никто не услышал бы красоты ее детского смеха и не увидел бы ее драгоценной улыбки.… Подумай об этом, Вэйн. Бухгалтер, которая хотела просто нормальной жизни, и Темный Охотник, который думал, что любовь – выдумка. Если бы Кириан ушел, он до сих пор оставался бы Темным Охотником и жил бы один. А Аманда, ухитрившись справиться с аполлитом и даймоном, покушавшимися на ее психические силы, вероятно, была бы сейчас замужем за кем-то еще.

– Были бы они счастливы? – Вэйн не знал, почему задал этот вопрос.

Эш пожал плечами:

– Может быть, а может – нет. Но взгляни на их ребенка. Она вырастет дочерью волшебницы и Темного Охотника. Она будет знать об этом мире такие вещи, которые дано знать не каждому. Впрочем, она уже знает. А теперь представь, если бы ее не существовало. Что мир потерял бы без нее?

– А что мир приобрел с нею?

Эш не колебался с ответом.

– Он приобрел по-настоящему прекрасную душу, которая вырастет и будет помогать всем, кому нужна помощь. В мире, заполненном злобой, она никогда никому не причинит вреда. И две души, которые никогда не знали любви, теперь есть друг у друга.

Вэйн усмехнулся.

– Ты никогда не думал о том, чтобы начать писать любовные романы, Эш? Ты стал бы находкой в беллетристике, а я лучше поведаю тебе о реальном мире. Вот эта маленькая девочка вырастет, ее сердце будет разбито, а ее саму люди будут использовать и обманывать.

– И ее родители вырвут сердце у любого, кто попытается сделать это. Жизнь – азартная игра, Вэйн. Большую часть времени она жестока и болезненна, и не для тех, кто робок. Приз достается победителю, а не тому, кто даже не явился на битву.

– О чем ты говоришь?

– Я думаю, ты уже понял. Станет ли жизнь Брайд лучше без тебя? Кто скажет? Возможно, найдется какой-нибудь мужчина, который сможет оценить ее. Но будет ли он ценить ее так же, как ты?

Нет. В глубине сердца Вэйн знал это. Ее нежное прикосновение было для него бесценным.

– Что, если из-за меня она умрет?

– Смерть для людей неизбежна. Она все равно когда-нибудь умрет. Но реальный вопрос в том, будет ли она жить вечно? – Эш пошел от него прочь, но остановился. – А ты?

Вэйн остался стоять там, в тишине обдумывая слова Эша.

Лайза вернулась с чаем, и Вэйн поблагодарил ее, прежде чем попробовать напиток.

К его смятению, Эш оказался прав. Ему действительно понравилось.

Эш поднял ребенка и вернулся к нему.

– Знаешь, всегда есть возможность, что Брайд может не принять тебя. Встреться с ней как человек, Вэйн. Покажи ей то, что твой отец никогда не показывал твоей матери. Позволь ей увидеть и человека, и животное, а потом дай решить самой.

– А если она покинет меня?

– Это то, чего ты боишься больше всего?

Вэйн отвел взгляд. Будь Эш проклят за проницательность. Нет, самым большим его опасением было то, что она примет его, а он не сможет уберечь ее от своих врагов.

– Все, что ты реально можешь сделать, это отдать все и верить, что все получится.

– Ты на самом деле веришь Мойрам?

Ответ Эша удивил:

– Нисколько. Они делают ошибки точно так же, как остальные. Но, в конце концов, ты должен во что-то верить. – Эш крепко прижал ребенка к груди. – Так что ты выберешь?

Вопрос Эша не выходил из головы Вэйна всю обратную дорогу к магазину Брайд. Он не знал, что выбрать, а Эш ничем по-настоящему не помог ему.

Находясь в форме волка, он обнюхал тротуар у двери ее магазина. С тех пор, как Вэйн поселился у нее, она начала оставлять дверь магазина приоткрытой, когда он уходил.

Как будто знала, что он вернется.

Она также постелила за прилавком удобный матрас с набивкой из соломы, чтобы ему было удобно лежать и присматривать за ней пока она работает. Ему действительно нравилось наблюдать за ней, особенно, когда она общалась с другими людьми. В ней была доброта, которая, как он знал, отсутствовала у других.