Книга Возьми моё сердце - Кэти Джейкобсон

Когда совсем близко послышался гудок поезда и мост задрожал у них под ногами, они оторвались друг от друга. Он продолжал обнимать ее, но реальность разверзлась перед ней, подобно пропасти.

Она влюбилась в него. В Райли Корбетта. Местного шерифа. Но нигде — ни на небе, ни на земле — не было никакого средства сделать так, чтобы их любовь восторжествовала, даже если он разделяет ее чувства.

Оставалось лишь надеяться, что он их не разделяет.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Райли провел ночь без сна. Хотя до победы было еще далеко, каждая клеточка его тела была натянута как тетива. Марго отвечала на его поцелуи совсем не так сдержанно и настороженно, как в первый раз.

Это был всего лишь один очень короткий поцелуй, но на несколько мгновений она прижалась к нему всем телом. Она отвечала ему, не сдерживаясь, и в этот миг его сердце вновь наполнилось светом.

Он даже не подозревал, что после смерти Кендры там еще оставалась зияющая пустота. Не замечал тех слепых пятен, где затаилось одиночество. Но с поцелуем Марго в сердце занялась заря нового, нежданного дня.

Ему казалось, что свет должен наполнять и ее, но, когда их объятия разомкнулись, она снова плотно закуталась в свое покрывало отчуждения.

На обратном пути к машине она не позволила ему взять ее за руку. На всем пути домой она вообще почти не разговаривала с ним.

Отчаявшись понять ее, он стал думать об этом поцелуе. Он помнил ощущение ее груди, бедер, когда она прижималась к нему. Потом ему неудержимо захотелось еще одного поцелуя.

Ему бы сказать прямо, что она ему нравится, что он восхищен ею, что он, черт побери, жаждет оказаться с ней в постели.

Но тогда она, по всей вероятности, быстренько побросает свои тайны в саквояж — и была такова.

Или он заслужит ее, как это делали мужчины в рыцарскую эпоху, — совершив какой-нибудь подвиг. Ну, там, убьет дракона. Или отразит полчища вестготов. Или надавит на подрядчика, чтобы ускорить ремонт ее дома. А как только ее дом будет готов, она наверняка сочтет себя обязанной сразу перебраться туда.

Или он может прибегнуть к старомодному способу — начать за ней ухаживать. Дарить цветы, водить куда-нибудь ужинать, звонить ей с работы, просто чтобы сказать «привет».

Да, ухаживать, но с какой целью?

Ради секса? Как бы сильно он ни желал ее физически, он не был готов лишить Эриэл ее заботы ради удовлетворения своего желания.

Чтобы подружиться? У него достаточно друзей среди женщин, и он хорошо понимает, что от Марго ему нужно совсем другое.

Чтобы жениться? Нет. Во всяком случае, пока нет. Впереди еще слишком много препятствий, чтобы думать сейчас о женитьбе.

Итак, между ними уже есть что-то вроде дружбы, жениться он пока не собирается, а она живет у него в доме. Тогда чего же он, собственно, добивается?

Раньше он об этом не думал. Он просто знал, что всего этого ему мало.

Может быть, ему хотелось открытости, чтобы он мог говорить с ней о работе и о своих чувствах. Может быть, хотелось узнать о ней больше, чем те несколько сухих фактов, которые ему удалось из нее вытянуть. Может быть, ему хотелось лучше узнать эту женщину, которая заботилась о его дочурке и делила с ним трапезу. Может быть, ему хотелось, чтобы она открыла свой сундук с тайнами прямо тут, на полу его гостиной, извлекла бы их на свет одну за другой, и тогда он узнал бы, почему она стала ему так дорога.

Но шансов получить от нее какие-то сведения о себе — примерно один на тысячу.

С другой стороны, она ведь написала пять книг, и они имелись в местном книжном магазине. В них он наверняка найдет какие-то следы той личности, которая скрывалась под ее внешней оболочкой.

* * *

В голове у Марго царила полная сумятица. Оставив попытки продвинуть дальше фабулу своего романа, она стала мерить шагами кухню в доме Райли.

Она всегда считала, что ее книги правдиво отражают переживания людей. Она всегда обладала способностью воплощаться в своих героев, понимать, что ими движет и к чему они стремятся. А сегодня она никак не могла выбраться из этой проклятой кухни.

Наверное, кухня своим теплом и уютом соблазнила ее бросить книгу и заняться пирогами. А может быть, здесь слишком сильно ощущалось присутствие Райли, даже когда его не было. Сидя перед компьютером, она в воображении рисовала его сидящим по другую сторону стола, как он часто сидел по утрам, обхватив ладонью кружку кофе, уже настроенный на любые неожиданности, какие может принести наступивший день. Или таким, каким часто видела его за ужином, когда он из шерифа превращался в отца, отдыхающего в кругу семьи, и смотрел на Эриэл полными любви глазами.

Каждый раз, идя к крану, чтобы налить стакан воды, она чувствовала, будто он стоит, прислонившись бедром к стойке, и провожает ее глазами. Пространство кухни было насыщено его энергией так, словно он сам был здесь — накрывал на стол или чистил овощи.

Господи, она же любит его.

Ей нравилось, когда они случайно задевали друг друга плечами, вместе делая что-нибудь на кухне. Она любила вечера, когда он был свободен от работы и они сидели в гостиной и разговаривали у разведенного в камине огня, иногда с бокалом вина. Ей нравилась его готовность поддержать всякую новаторскую идею, которая помогла бы покончить с преступностью среди несовершеннолетних. Ей нравилось то, как сильно он любит дочь.

И если она дошла до такого состояния всего за каких-нибудь две недели, то что будет с ней через пару месяцев? Или через год?

Ей надо переселяться к себе.

Немедленно.

Она подошла к выходившему во двор окну, чтобы посмотреть, как идет дело, но не заметила особых сдвигов по сравнению с тем, как выглядела стена несколько дней назад. Изоляция еще не положена. Нет обшивки. Она знала, работы продолжались изнутри, но подрядчик все еще не называл определенный срок окончания ремонта.

Раньше сроки ее совершенно не волновали. Но вчерашний вечер все изменил. А сегодня она не написала ни одной фразы, которую стоило бы оставить.

Она на самом деле не знала, какая из проблем расстраивала ее больше — любовь к Райли или необходимость закончить роман к сроку. Она хотела бы любить Райли свободно и радостно, но чего стоят любовь и радость, если она не может быть с ним честной?

Но в чем была нечестность?

Ведь она действительно Марго Хейнз. По закону. Судья в зале суда удовлетворил ее просьбу о перемене имени. Став Марго, она много работала, платила налоги, соблюдала законы, ходила в церковь… Она заплатила свой долг обществу и всем сердцем верила, что чиста перед Богом. Так почему же она не может просто быть Марго? Почему она, Марго Хейнз, не может расслабиться и позволить начинающемуся у нее с Райли роману развиваться своим чередом?

Потому что почти двадцать восемь лет ее звали Мэгги Арчелетта. И воспоминания Мэгги все еще жили в ее снах. Эмоции Мэгги все еще бурлили в ней, несмотря на все усилия подавить их. Боль, причиненная Мэгги, будет всегда окрашивать ее взгляд на мир. Марго и Мэгги — это сиамские близнецы, сросшиеся сердцами.