Книга Принцесса огорошена - Марина Воронцова

– А смысл? – послал мне риторический вопрос мужчина.

Онемевшими от холода пальцами я вытащила из кошелька зеленую сотню.

– Вот! – и помахала ею над головой. Мужчина склонил голову набок, с тоской посмотрел в сторону бани и крикнул:

– Заходи, обождешь на кухне! Ластик! Лохматый! Место!

Огромные кавказские овчарки, бесновавшиеся возле ворот, моментально затихли и залезли в конуру под баней.

Молодой человек открыл мне дверь, повернулся подтянутыми ягодицами и исчез в клубах пара, вырывавшегося из открытой двери бани.

Я нерешительно взобралась по ступенькам, косясь на оскаленные морды, настороженно следившие за каждым моим движением из своей конуры.

В просторном, застеленном паласом коридоре обнаружились вешалка и подставка для обуви. Натянув первые попавшиеся тапочки, я шагнула дальше. Кухня до боли напоминала ту, что в доме Корсаковых, только мебель была изготовлена не из дерева, а из ламината.

Сев за столик, уставилась в окно. Тепло подействовало расслабляюще, в голове завертелись всяческие романтические мысли. Что это я поставила крест на своей личной жизни? Вроде бы еще не старая и очень даже хорошо сохранилась…

– Ну, выкладывайте, зачем я вам понадобился, – вырвал меня из глубокой задумчивости веселый бодрый голос.

Молодой человек натянул джинсы и майку. В одежде он смотрелся не так эффектно. Почему-то все накачанные мужчины в упакованном виде кажутся полными.

– Меня зовут Александра Александровна, – откашлявшись, представилась я повторно.

– Никита, это я был водителем у Олега Георгиевича, – кивнул хозяин, оседлав стул.

– Очень хотелось бы знать, с кем встречался ваш хозяин до появления у него жены, – я старалась говорить строго, но Никита так улыбался и заглядывал мне в лицо, что вся строгость моментально испарялась.

– Чай, кофе не желаете? Может быть, покрепче что-нибудь? – молодой человек стал неожиданно любезен.

– От горячего чаю не отказалась бы. Я бросила смущенный взгляд в сторону бани.

– Баня настоящая, деревенская, – с гордостью сказал Никита, проследив за моим взглядом. – Ее еще мой дед ставил. Такой на сто километров вокруг ни у кого нет. Дерево за семьдесят лет отполировалось, ни одна турецкая парная со своими мраморными столами не сравнится!

– Как вы хорошо разбираетесь в банях, – заметила я, глядя на закипающий чайник.

– Работа такая, – ответил Никита и так ухмыльнулся, что у меня мурашки по коже побежали.

– Так что, расскажете, или как? – я совсем смешалась и закашлялась.

– Или как, – повернулся ко мне Никита и стянул майку.

– Вы что?! – я вскочила и отпрянула к окну.

– Ну, милая, не смущайтесь, – развел руками молодой человек, демонстрируя свое безупречное тело. – Меня не интересует, кто вас ко мне направил. Меня даже не интересует, как вас зовут. Единственное, что имеет значение, – Никита нагнулся и поцеловал меня в основание шеи, – это твои желания…

Горячее дыхание обдало мое лицо, а сильные руки крепко сжали. Прежде чем я успела пикнуть, Никита прижался к моим губам своими.

– У-й-е! – раздался его вопль в следующий момент.

Молодой человек скрючился и схватился за причинное место.

– Совсем сдурела, стерва?!

– Я не за этим приехала, – я оправилась от шока и села, поправляя пиджак.

– А зачем тогда? – сердито спросил Никита, охая и усаживаясь на стул.

– Вы… м-м… – я замялась. Слово "проститутка" мужчине очевидно не годится. Назвать такого быка "мальчиком по вызову" язык не поворачивался. – Оказываете эскорт-услуги?

– Это обойдется вам в лишние сто баксов, – Никита погрозил мне пальцем и разогнулся. – Ну и костлявое же у вас колено!

– Какое есть, – рявкнула я. – Насчет денег не волнуйся. Пятьсот долларов за ценную информацию. С кем встречался твой бывший хозяин до Розы?

– Пятьсот, говоришь… – протянул Никита и потер подбородок. – Ну, хорошо, и плюс сто штрафа за, – он красноречиво поглядел на свои брюки, – членовредительство.

– Хорошо. Рассказывай все, что знаешь.

Я сидела, выпрямив спину и крепко сжав колени, старательно удерживаясь от улыбки. Первый раз вижу такого симпатичного молодого человека, да еще и с чувством юмора.

Никита задумался, потом заварил ароматный зеленый чай, разлил его по чашкам и нарезал лимончик. Все эти действия совершались им в полной тишине.

– Обычно я о клиентах не распространяюсь, но эти!.. – Никита тряхнул головой. – Честно скажу – достали! Пирожных хотите?

– Нет, – я мотнула головой и пожалела. Хозяин вытащил из холодильника целую тарелку воздушных йогуртовых суфлешек.

– Да плюньте вы на свою диету! – сморщился Никита. – Они некалорийные. Вам таких по десять штук на ночь можно есть. Хоть коленки не такие острые станут! Я бы на месте вашего постоянного любовника или мужа, уж не знаю, кто у вас там есть, только пирожными бы и кормил такую тощую даму. Еще хорошо бы вам бутербродиков на ночь с икрой. Полезно и калорийно.

У меня челюсть отвисла. Неужто еще сохранились в нашей стране любители рубенсовских форм?

– Странно, – приподняла я брови, – вообще-то у меня 90-60-90…

Обычно я этим обстоятельством не горжусь, потому что при росте в сто восемьдесят три сантиметра это смотрится не очень. Но нельзя же сидеть и спокойно слушать, как какой-то мужчина легкого поведения рекомендует отъедаться пирожными и икрой!

– Ой! Я вас умоляю! – Никита болезненно скривился. – Вы что, всерьез считаете, что нормальному мужику может быть приятно обнимать суповой набор?! Когда тебе то ребрышко, то тазовая кость синячок поставит? Вот я вам расскажу. У меня была одна любовница, музыкальный критик. В возрасте дама, лет сорока пяти…

При этих словах я опять возмущенно вспыхнула. Мало того, что меня исподволь обозвали суповым набором, так теперь еще и намекают, что я "суповой набор в возрасте"!

– …Так вот, она мне показывала такой цветной альбом, назывался "Женщина в искусстве". Она сказала, что современный идеал женщины, когда она должна быть похожа на мальчика-подростка, создали эти… сексуальные, короче, меньшинства. Вот. Типа, она говорила, их влияние на современную культуру незаметно, но очень сильно. Потому что, мол, все самые талантливые люди были из этих. Я всего этого не понимаю, но, кажется, – Никита показал на свою голову, – что она все правильно говорит. Я вам попутно историю расскажу, а вы скажите, права была моя любовница или нет. Был у меня друг. В соседнем дворе жил. Мы с ним в школе за одной партой сидели, в армии вместе служили, на вечернее потом хотели вместе поступать. В общем, я его лучшим другом считал. Звали его Жора. Георгий то есть. Во-о-от… – Никита тяжело вздохнул. – Жора обращал внимание только на очень худых и стервозных баб. А худые – они все стервы, уж простите. Я за свою жизнь в этом убедился…