Книга Безмолвная - Райчел Мид

Я беру в руки статуэтку с алтаря. Она выполнена из обычной глины, но деталировка просто потрясает. Это – бисю; львиная голова гордо поднята, пасть открыта в рычании. Стерев с него пыль, я вижу, что рога и края крыльев у него позолочены. Ли Вэю захочется на него посмотреть – хотя бы просто, чтобы полюбоваться мастерством скульптора. Это немного похоже на воровство, но здесь явно никого давно не было, статуэтку бросили.

Держа ее в руке, я подхожу к ширме, которая отделяет гостиную от спальни. Ширма обветшала и прогнила, на ней не видно узоров или украшений. Когда я прикасаюсь к ней, чтобы отодвинуть, часть отламывается, а остальная – обрушивается на пол, поднимая пыль. Я отхожу назад, прикрывая лицо и кашляя от тучи пыли. Когда она наконец рассеивается, я несколько раз моргаю и наконец смотрю за ширму…

…Я вижу семейство скелетов, обращающее ко мне ухмыляющиеся безглазые лица.

Глава 8

У меня в горле застревает крик, и я поспешно пячусь назад. Статуэтка бисю выскальзывает из моих рук и со стуком падает на пол. Я не обращаю на это внимания. Я не хочу оставаться в этом доме. Надо отсюда уйти.

Пробегаю по гостиной, выскакиваю за дверь – и налетаю на Ли Вэя. Мгновение из-за паники я даже не соображаю, что это он. Я пытаюсь вырваться и наконец замираю, почувствовав нечто знакомое, пробившееся сквозь толщу страха. Меня обнимают надежные руки. На секунду я разрешаю себе задержаться в его объятиях, а потом отстраняюсь, хоть и продолжаю дрожать.

«Что с тобой? – вопрошает он. – Что случилось?»

У меня нет слов. Я мотаю головой и указываю на дверь. Ли Вэй внимательно смотрит на меня и идет к дому выяснять, в чем дело. К его возвращению я успеваю немного успокоиться. Мне стыдно, что я проявила такую слабость, однако от воспоминания об этих ухмыляющихся черепах мне до сих пор нехорошо. Лицо у Ли Вэя напряжено, в руках у него я вижу оброненную мной статуэтку.

«Что ты делаешь? – спрашиваю я. – Не надо там ничего брать! Это место проклято!»

Ли Вэй прячет маленького бисю в карман.

«Дом – возможно, но эта статуэтка – нет. Работа просто потрясающая. Я слышал о таких изображениях. Их держали дома ради благоденствия и удачи».

«Этим людям она не помогла», – возражаю я.

Ли Вэй мрачнеет еще больше.

«Не знаю, что здесь случилось, но, по-моему, это связано не со сверхъестественным, а с людьми. Давай заглянем в остальные дома и попробуем разобраться».

Может быть, он и прав. Эта деревня слишком похожа на наш поселок. Нам надо понять, что здесь случилось, чтобы наш поселок не постигла та же судьба.

«И как ты предлагаешь разбираться?» – спрашиваю я.

«Жди здесь», – приказывает он.

Он быстро уходит в самое большое здание поселения; оно похоже не на жилой дом, а на управу или школу. Оставаться одной в этой призрачной деревне страшновато, но я решаю не поддаваться суевериям. Когда Ли Вэй возвращается, на лице его читается радостное возбуждение.

«Все как я рассчитывал. Там записи – почти такие же, как у нас. Похоже, тут жили Старейшины. Ты не начнешь смотреть записи? Может, они скажут нам, что тут произошло. Ты в таких вещах разбираешься лучше меня».

«А что будешь делать ты?» – уточняю я.

Он машет рукой:

«Загляну в остальные дома. Думаю, в записях найдутся основные ответы, но нам нужно все проверить».

«Осторожнее», – прошу я.

Он кивает и направляется к домам.

Несколько секунд я смотрю ему вслед, а потом поворачиваюсь к зданию управы. Оно меньше, чем наше поселковое художественное училище и магистрат, но ведь и сама деревня намного меньше. Здание оказывается в таком же состоянии, как тот дом, в котором я побывала. Там пахнет пылью и запустением, но, к счастью, хотя бы нет скелетов или еще каких-то останков.

Комната, о которой рассказал Ли Вэй, похожа на нашу библиотеку и защищена от сильной сырости и других вредных воздействий. На стеллажах оказывается аккуратная подборка свитков, а в остальной части хранится то, что, похоже, служило эквивалентом наших ежедневных отчетов. Они меньше наших и гораздо менее искусные, чем наши фрески. В них не заметно того артистизма и деталировки, которых требуют Наставники от нас. Однако они точны, упорядочены и содержат ту информацию, которая нужна мне, чтобы разгадать, что же случилось в этой деревне. Я устраиваюсь удобнее и начинаю читать свитки при тусклом свете, проникающем через грязное окно.

То, что я узнаю, потрясает. Просто ошеломляет. Я теряю счет времени и отвлекаюсь от чтения, только когда слышу шаги Ли Вэя.

«Ты что-нибудь нашел?» – спрашиваю я, когда он входит.

Мне удается выглядеть спокойной, но голова идет кругом.

«Больше, чем хотелось бы, – отвечает он мне. – Почти все дома пустуют, но кое-где тоже есть кости. Не знаю, от чего они погибли».

«А я знаю, – говорю я, откладывая записи. – От голода и болезни».

Мое самообладание начинает исчезать. Руки дрожат, и я стискиваю их на коленях. Теперь главное мое чувство – не страх, а потрясение.

«Хочешь, поговорим на улице? – предлагает Ли Вэй. – Там потеплело».

Я киваю. В этом месте, наполненном воспоминаниями и призраками, меня знобит. Надо вернуться на солнце, к тому, что живет и растет. Мы возвращаемся к нашему вчерашнему лагерю, но уже на выходе из деревни нас ждет еще одно мерзкое зрелище: скелеты, прикованные к большому камню. Мне становится тошно при мысли о том, какая ужасная судьба их здесь постигла. Выбитая на камне надпись сообщает об их преступлении: «Воровали еду».

Содрогнувшись, я отвожу взгляд и вижу, как хмурится Ли Вэй. Я не удивлена его эмоциям: помню, как он защитил вора у нас в поселке.

«Это дикарство, – говорит он. – У нас хотя бы не доводили наказание до такой крайности».

«Но еще могут, – откликаюсь я, вспоминая о том, что только что узнала, – если нашему поселку придется столкнуться с тем, что было здесь».

«О чем ты?» – недоумевает он.

Мы подходим к нашему лагерю, который сейчас залит утренним солнцем. Оно помогает прогнать тот мрак, который опустился на меня в библиотеке, но только отчасти. Когда мы оказываемся на месте, Ли Вэй вопросительно смотрит на меня.

«Они были такие же, как мы, – говорю я ему наконец. – Точно такие же. Поселок шахтеров. Они лишились слуха и вынуждены были остаться здесь, не имея простого способа спуститься, но они заключили с городом договор. У них была своя канатная дорога, и они отправляли металлы вниз в обмен на еду. И, точно так же, как мы, они начали слепнуть».

Эти совпадения все еще слишком свежи и ужасны, поэтому мне трудно продолжать. История этой деревни в точности повторяет историю нашего поселка… Неужели я только что побывала в будущем? Не это ли ждет нас через десять лет? Через пять? Через год? От страха я теряю нить рассказа. Я боюсь не за себя, а за тех, кого мы оставили позади. Какая судьба ожидает Чжан Цзин? Наставников, других учеников?