Книга Дом Дверей: Второй визит - Брайан Ламли

– То вот тут-то мы (или, надо полагать, французы?) и попытаемся угостить их термоядом. – Джилл хмуро улыбнулся, что могло быть все же неверно истолковано, и кивнул. – В нескольких тысячах миль от любого мало-мальски крупного человеческого поселения. Да, хороший выбор… но очень плохая мысль. – Улыбка исчезла.

– О? – Глаза Миранды вспыхнули, взгляд стал много острее. – И что заставляет вас это утверждать?

Джилл снова почувствовал себя объектом охоты или, по меньшей мере, существом, находящимся в присутствии охотницы. А если Миранда и не была охотницей как таковой, то наверняка являлась человеком, неразборчивым в средствах, к тому же с серьезной проблемой эго, – что можно считать практически одним и тем же.

– У меня есть свои резоны, – ответил Джилл, – но я должен проверить их правильность. Рассказать о них я всегда успею.

– Я бы предпочла услышать о них сейчас, – полуулыбнулась она. – Потому что, если вы не расскажете, как же я смогу передать ваши рекомендации? На чем их основывать? На силе предчувствия?

– В прошлый раз мои предчувствия оказались довольно точными. – Он попытался улыбнуться ей в ответ, но вдруг нахмурился: его что-то отвлекло.

Миранда лишь вздохнула и начала было:

– Спенсер, я…

– Погодите, – оборвал он ее, подняв руку. – Кстати, о предчувствиях: как раз сейчас происходит нечто весьма важное.

Джилл ощущал какое-то смутное беспокойство с тех самых пор, как поднялся на борт вертолета. Отстегнув пояс безопасности и встав, он, покачиваясь, проследовал по узкому проходу и отодвинул дверь, ведущую к пилоту. Заглянув в кабину, он перебросился парой фраз с летчиком, а затем вернулся на место. Остальные пассажиры не могли не заметить, что лицо его побледнело и приняло слегка напряженный вид.

– Что такое. Спенсер? – озабоченно взяла его за руку Анжела.

А Миранда спросила:

– Вы плохо себя чувствуете? И вы правда думаете, что ваша проблема, в чем бы там она ни заключалась, действительно важнее, чем то, о чем мы только что говорили? – Выражение ее лица сделалось подозрительным, а тон – резким. Джилл гадал: «Неужели она думает, будто я специально уклоняюсь от разговора?» Он, конечно, хотел уклониться, но его действия имели и другое объяснение.

– Да, мне немного не по себе, – ответил он и плотно сжал губы. – И да, это важнее того, о чем мы только что говорим. И вы должны поверить мне, если хотите и дальше быть боссом и по-прежнему что-либо координировать. Понимаете, плохо не мне, а этой чертовой машине, этой проклятой стрекозе! Однако, поскольку до места осталось лететь всего минуту-другую, мы вполне можем дотянуть в целости и сохранности, прежде чем случится что-то страшное. А тем временем, если вы не против, то… ну, я предпочел бы ни о чем особо не говорить. Вместо этого я бы хотел просто сидеть и изнывать от беспокойства – хорошо, босс?

И незаметная (для всех, кроме него) вибрация в одной из быстро вращающихся лопастей продолжала беспокоить Джилла всю дорогу, вплоть до желанной посадки, которая, впрочем, прошла идеально.

Уэйт представил пилота:

– Служил в ВМФ, командир эскадрильи, ветеран войны на Фолклендах и пилот воистину большого вертолета. Тот, на котором мы прилетели, в сравнении с ним – младенец. Фред Стэннерсли и его птичка перевезли великое множество крайне важных людей, и пока никто не жаловался.

Пока Уэйт демонстрировал свое сомнительное знание летного жаргона, Фредди Стэннерсли стоял, чуть склонив набок рыжевато-каштановую голову, вопросительно глядя на министра и выглядя более чем смущенным за него.

Когда Уэйт закончил, Джилл спросил:

– А это и есть ваша «птичка»? – и покосился на доставивший их вертолет, стоявший на краю поля, откуда открывался вид на море. Вернее, на то, что прежде было морем. Там, где некогда ходили корабли, теперь все заполняла зелено-коричневая живая масса.

– Нет, – покачал головой Стэннерсли. – Это вертолет министерства, как я понимаю, министерства обороны.

Мне предложили срочную работу, много денег, мало опасности и авиационный бензин, которым я могу пользоваться задаром. А моя собственная, э-э, «птичка», – (он тревожно взглянул на Уэйта, который стоял спиной к нему, разговаривая с Мирандой, группой старших полицейских чинов и прочих должностных лиц) – сейчас проходит регулярный техосмотр в ангаре. Но работу хотели поручить именно мне и поэтому предложили вместо моей машины французскую модель. Это немножко слишком броская, но зато обычно надежная машина. Впрочем, опять же, они нынче все надежные. Просто я не в восторге от того, что не смог хорошо ее испытать и проверить, вот и все. У меня тогда не оставалось бы времени, чтобы забрать эту министерскую жопу и женщину.

Стэннерсли выглядел лет на тридцать девять-сорок.

Ростом он был примерно метр семьдесят три-семьдесят пять, крепкого телосложения. Он давно уже утратил военную выправку, хотя Джилл заметил на его поношенной летной куртке следы от крылышек и других нашивок. «Со старыми привычками трудно расстаться», – подумал Джилл. Однако своей квадратной челюстью, проницательными зелеными глазами и общей установкой на старательность Стэннерсли уже произвел благоприятное впечатление. Он мог быть немного медлительным на земле, но главное – каков он будет в воздухе.

Летчик всегда остается летчиком, и человек, воевавший на Фолклендах, был достаточно хорош для Джилла.

– Ну а что-нибудь мешает вам проверить ее сейчас, прямо здесь? – спросил Спенсер. – Возможно, нам придется много гонять на ней. А мне в данное время есть о чем потолковать с моими здешними коллегами, так что сильно спешить ни к чему. В курс дела я смогу ввести вас позже. Тогда у нас будет время и познакомиться как следует, идет? – Он протянул руку, и они обменялись рукопожатием.

– Разумеется, вроде как отлично. – Но Стэннерсли нахмурился. – Э, вы сказали: какая-то проблема с несущим винтом? Может, с одной из лопастей? Я понимаю, что у вас есть кое-какой опыт с этими машинами?

– С машинами… да, – кивнул Джилл. – Но почему бы вам не проверить самому? И если я ошибся – поставлю вам стаканчик.

– Вполне справедливо, – пожал плечами пилот. – А если вы окажетесь правы, то я сам поставлю вам целую бутылку! Понимаете, я пока никогда не встречал кого-то с более чутким ухом на капризы двигателя, чем мое…

Джилл и остальные прошли к воде, вернее, к водорослям. На юге виднелся Ньюпорт, но почти весь обзор загораживало здание, широко расползшееся по соседнему полю до самого края водорослей и отметки прилива.

– Особняк, – вздрогнула Анжела и крепко сжала руку Джилла. – Дом Дверей.

День выдался солнечный и жаркий, дующий с запада ветерок можно бы было описать как ласковый, но Анжелу все равно била дрожь. А шедшая с моря вонь вообще не поддавалась описанию, несмотря на то, что водоросли находились с подветренной стороны.

Вдоль кромки воды, в обоих направлениях, насколько хватал глаз, работали люди. Никакой деятельности не велось только около Особняка, оцепленного заграждениями и полицейской лентой с надписью «НЕ ВХОДИТЬ». Все были в респираторных масках и опрыскивали водоросли чем-то токсичным.