Книга Ритуалы экзорцизма - Елена Малиновская

– А зачем? – Тот пожал плечами, словно удивленный столь глупым вопросом. – Вулдиж, посуди сам: подобный поступок Мерара был выгоден в первую очередь именно инквизиции. Святые отцы никогда не отличались особым человеколюбием или милосердием, поэтому вполне могли пожертвовать сопливым мальчишкой для достижения своей цели. Мерар убивал тебя, они убивали Мерара – и род Сурина, который уже давно был для них, так сказать, занозой в мягком месте, переставал существовать. Ты сам прекрасно знаешь, что некромантия не относится к числу запрещенных магических искусств. Однако любой некромант рано или поздно рискует пересечь невидимую грань и угодить в объятия Темного Бога. Ваш род всегда представлял серьезную угрозу и головную боль для церкви. За потомками Сурина нужен был глаз да глаз. Намного проще было уничтожить проблему раз и навсегда.

– Но откуда отец Каспер знал, что затевается?

– Откуда? – Северянин негромко хмыкнул. – А где твой брат взял книги по запрещенному колдовству? И куда они исчезли сразу после обряда? Быть может, их ему кто-нибудь прислал, пообещав легкие деньги и власть? Людьми ведь на самом деле очень легко управлять, даже на расстоянии. Вы такие предсказуемые! Одна лишь фраза, намек – и вы уже начинаете мыслить в нужном направлении.

– Это не ответ! – Я упрямо мотнул головой. – Отцу Касперу необходимо было знать точное время, когда Мерар задумал провести ритуал. Иначе он бы не сумел остановить моего брата, когда тот получил бы обещанное демоном могущество.

– Неужели ты еще не догадался? – Северянин вновь расплылся в так раздражающей меня самоуверенной ухмылке. – Вулдиж, по-моему, я дал тебе все подсказки. Осталось лишь сказать прямо. Но я не оставляю надежды, что ты все-таки поймешь…

И опять забарабанил пальцами по резной раме.

Неполную минуту я наблюдал за ним с все возрастающим раздражением, смешанным пополам со страхом. Затем посмотрел в темное зеркало, которое, вопреки обыкновению, не спешило продемонстрировать мне какого-нибудь утопленника или прочую гадость. Кстати, именно по этой причине я не так давно перенес его из своей спальни. Надоело каждое утро просыпаться и видеть перед собой ухмыляющуюся морду очередного гнилозубого упыря. Видимо, этими же соображениями руководствовался мой брат Мерар, когда держал это зеркало в отцовском кабинете. Но все же почему в таком случае он не использовал его при ритуале вызова демона? Да, зеркало бы неминуемо разбилось, но не все ли равно? Ни у меня, ни у Мерара никогда не было особой любви к зловредному предмету обстановки, то и дело демонстрирующему нам свое извращенное чувство юмора. Хм-м…

Мелькнувшая в голове догадка была настолько жуткой и в то же время чудовищно правдоподобной, что я едва удержался от болезненного стона. Прикрыл рот ладонью, круглыми от ужаса глазами уставившись на проклятое зеркало. О небо! Неужели Северянин намекает на то…

– Намекаю? – фыркнул тот с сарказмом. – Да нет, Вулдиж, я прямо говорю тебе: это зеркало всегда было, есть и будет своеобразным окном. Если оно обладает возможностью показывать тебе всевозможных чудовищ, то, значит, умеет и передавать на расстоянии то, что творится у тебя в кабинете. Никогда не задумывался об этом?

– Но как?.. Как такое возможно? – потрясенно прошептал я, силясь вспомнить, что именно происходило перед этим зеркалом.

Боги, да если подумать – все! Да, некоторое время я держал его в спальне, но потом был вынужден вернуть на прежнее место в кабинет, поскольку зеркало чуть ли не взбесилось. В итоге я просто устал ежеминутно лицезреть упырей да покойников, отражающихся по другую сторону. Когда я перенес его сюда, то все пришло в норму. Помнится, я еще шутил в разговоре с Ташей, что, видимо, зеркалу больше по нраву отражать всевозможные ритуалы, чем безмятежно спящего некроманта. Или же что оно обиделось на меня, поскольку испокон веков висело именно здесь, напротив рабочего стола. Небо, мне даже страшно представить, свидетелем чего было это зеркало! Да, я никогда не переходил через грань между некромантией разрешенной и запрещенной, не устраивал перед ним кровавых обрядов и человеческих жертвоприношений, но все же. Длинными тоскливыми вечерами, которые мне скрашивала лишь бутылка вина, а чаще всего и не одна, я разговаривал сам с собой. Ругал инквизицию, вслух мечтал, каким мучениям подвергну отца Каспера, если вдруг он попадет в мои руки. Неужели все мои слова незамедлительно попадали к святым отцам? Демоны, каким же глупцом я был!

– Полагаю, кого-то твои слова и пьяные угрозы точно изрядно повеселили. – Северянин слабо усмехнулся. – Но не думаю, что отца Каспера. Да, для тебя этот святой отец – воплощение зла, и ты предпочитаешь видеть в нем источник всех твоих бед. Но на самом деле он обычный исполнитель. Правда, чуть более рьяный и ответственный, чем остальные.

– И кто же тогда за мной наблюдает? – хмуро спросил я, выцеживая остатки вина себе в бокал. Затем жадно хлебнул и тут же закашлялся, вспомнив недавние события в доме купца Биридия. Как там сказал этот мерзкий библиотекаришка Харус? Моим родом заинтересовался сам главный инквизитор. А это значит…

– Это значит – тебе не стоит ждать ничего хорошего, – любезно закончил за меня Северянин.

Затем посмотрелся в зеркало, которое упрямо показывало лишь черную непрозрачную хмарь. Однако это не смутило варвара. Он аккуратно разгладил воротник белоснежной рубашки, выглядывающей из-под камзола, отступил на шаг, словно любуясь своим несуществующим отражением. А в следующий миг резко выбросил руку, сжатую в кулак, перед собой. Я вскочил на ноги, от неожиданности опрокинув бокал себе на колени. В голове, уже начавшей хмелеть от выпитого во время разговора вина, моментально прояснилось. А мое фамильное зеркало осыпалось горсткой осколков к ногам варвара.

– Так оно будет вернее, – проговорил он без тени улыбки. Повернулся ко мне. – Прости за беспорядок, Вулдиж.

– Н-ничего страшного, – чуть запинаясь от перенесенного испуга, заверил я, хотя на самом деле ощутил мгновенный укол сожаления.

Я знал, что это глупо, но мне стало очень грустно из-за разбитого зеркала. Да, оно никогда не отличалось примерным поведением, насколько это слово применимо к предметам обстановки. Вместо того чтобы покорно отражать мебель и людей, вредная вещь показывала мне всякие ужасы. Но я уже привык к тому, что, посмотревшись в зеркало, вполне мог увидеть ухмыляющуюся болотную кикимору или же философски настроенное умертвие. Порой эти безмолвные собеседники были единственными, кто помогал мне скоротать долгие зимние вечера, когда я готов был кричать в полный голос от одиночества и тоски. А что теперь?

– А теперь у тебя есть невеста, которую вообще-то было бы неплохо спасти, – вкрадчиво напомнил мне Северянин.

Я гневно посмотрел на него, готовый сказать что-нибудь резкое. Легко сказать – спасти! А как, если магия в отношении Ричарда не действует? Или мне надлежит бегать по всему замку с факелами и кричать в тщетной надежде, что мне ответят?

– Я сказал тебе достаточно, Вулдиж. – Северянин на редкость неприятно ухмыльнулся. – Думай.

После чего шагнул назад, не отрывая от меня насмешливого взгляда. А в следующий миг за его спиной с пола поднялась волна тьмы, в которой и растворился демон.