Книга Вкус любви - Эмма Беккер

И я ложусь спать.

И буду себя трогать.

И думать о тебе.

Надеюсь, не помешала тебе сегодня утром.

И в лифте клиники нет камеры.

И скажи им, чтобы они поставили еще более ветхий лифт, который поднимался бы между этажами три часа.

До завтра.

Элли.

Месье

Мне тебя не хватает.

Телефонные ласки с Месье под моим горячим одеялом в восемь часов утра. Я только что проснулась и пребываю в приятной истоме.

— Ты что-нибудь написала вчера?

— Честно говоря, нет. Покрутилась немного вокруг и успокоилась, — признаюсь я, чувствуя раздражение, смешанное со стыдом.

— Ты должна писать! — ворчит Месье.

— Знаю, знаю…

— Я серьезно, Элли. Ты уже знаешь, о чем будешь писать?

— М-м-м?

— Напиши о нас. О нашей истории.

— Да? А что можно о нас написать?

— Ну… не знаю! Ты же писатель! Когда я читаю твои послания, воспринимаю их словно выдержки из романа. Придумай роман о нашей истории!

Общаясь так, я рассеянно ласкаю себя, надеясь, что красивый, возбуждающий голос скажет мне что-нибудь более фривольное… В этот период Месье каждый день подталкивает меня к писательству. Но что может быть оригинального в истории связи женатого мужчины с племянницей одного из своих коллег? Однако я не стану понапрасну задевать его литературную гордость.

— Почему бы и нет? — бросаю я, уверенная, что снова пробездельничаю в этот очередной день студенческой забастовки.

— По крайней мере, попытайся, — отвечает он. — Я перезвоню тебе вечером или днем, если получится. Хорошо?

— Хорошо.

— Обещаешь?

— Обещаю.

— Ты сейчас где?

Разговор принимает иной оборот.

— В своей постели. Только что проснулась.

— Голая?

— Я всегда сплю голая.

Почти болезненный выдох сквозь зубы на том конце провода.

— Ты меня возбуждаешь, хулиганка!

Я хихикаю от удовольствия и делаю вид, что протестую.

— Но я ничего не сказала!

— Конечно. Ты прекрасно знаешь: ты сказала достаточно, остальное доделает мое воображение. Как я буду выглядеть, когда войду с эрекцией в клинику?

— Пройдет, — потягиваясь, успокаиваю его я, даже если знаю, что сделаю все возможное для того, чтобы это не прошло, и Месье прекрасно меня понимает.

— Это пройдет, а потом в течение дня ты будешь присылать мне сообщения, и мой член снова станет твердым. Думаешь, мне удобно оперировать в таком состоянии?

— Если хочешь, могу ничего не присылать, — улыбаюсь я.

— С ума сошла? Пришли мне фотки своей попы. Я посмотрю их между двумя консультациями.

— И пациенты будут любоваться на твою эрекцию. Не очень-то хорошо.

— Плевать я на них хотел. Это будет моим отдыхом. Так пришлешь?

Я даю ему одно из тех невинных обещаний, которые составляют основную часть наших телефонных бесед. Меня, к примеру, больше всего возбуждает то, как легко можно вызвать волнение Месье. Мне так нравится представлять его в красивом костюме или в одежде хирурга с явно выраженной эрекцией, скрывающего неловкость под маской и знающего, что все это из-за меня. Моя толстая попа и необдуманные слова, похоже, сильно волнуют его.

— До вечера, милый, — мурлычу я, потягиваясь.

— Твой голос меня возбуждает, — говорит он, после чего добавляет: — До вечера, куколка.

В течение дня, проведя час в Facebook, я наконец решаюсь открыть текстовый файл, на который несколько секунд смотрю как курица на нож. Чистая белая страница полна ожидания. Если не написать хотя бы пару фраз, вся эта агрессивная пустота, кажется, вот-вот завопит: «Накорми меня!». А чем я могу заполнить ту пропасть? Ведь за целый год сделала только одну-единственную публикацию. Вот уже полгода я чувствую себя старым колодцем, из которого можно вытащить лишь несколько капель грязной воды, и то, когда нет засухи. Нет, я, конечно, пишу.

В блокнотах, которые теряю через несколько дней, на пустых страницах своего ежедневника. Всякую ерунду. Пустяки, из которых состоит моя комфортабельная жизнь студентки. Откуда сегодня во мне появится что-нибудь другое?

Я вспоминаю удивление в голосе Месье во время разговора по телефону, когда он узнал, как много мне известно о его жизни, особенно о последних годах. Он забыл, что моя мать рассказывала мне о том уик-энде в Джерси за несколько месяцев до нашего первого общения. И, не до конца веря в успех своих начинаний, видя перед собой лишь несколько жеманных строк куртизанки, я пишу:

Он постоянно удивлялся, что так давно присутствует в моей жизни, хотя до наших первых бесед все было довольно абстрактно. Я выстраивала мир из всего, что могла услышать о нем, из мелочей, которые выхватывала в разговорах. Месье увлекался эротической литературой: именно это стало отправной точкой. Я всегда чувствовала себя одинокой в своей любви к Калаферту, Мандьяргу и прочим и уже решила, что являюсь единственной почитательницей их шедевров, когда вдруг узнала: совсем рядом со мной живет мужчина, одержимый той же страстью, — это было настоящим чудом.

Мужчины и книги. Целая вселенная вертится вокруг читающих мужчин, которые погружаются в эту мечтательность, больше свойственную женщинам, и купаются в ней. Бог мой, как же они притягательны! Сколько шарма в этих пальцах, перелистывающих страницы, в этих зрачках, вздрагивающих на каждой букве, строке, слове. В этой бездне, угадывающейся за наморщенным лбом, склонившимся над желтоватой бумагой.

Перечитывать Калаферта, думая об этом, — совсем другое дело. Я часами сидела взаперти в своей комнате, со сладостным смущением заново открывая для себя самые откровенные абзацы, остро осознавая, что его большие серые глаза тоже читали эти строки; испытывала новое волнение, просматривая отрывки, знакомые наизусть. Как он воспринимает все эти слова? Какое влияние они оказывают на мозг сорокашестилетнего мужчины, опыт которого, возможно, придает особый смысл всем этим значениям? Какие ассоциации вызывает в нем слово «киска»? О чьей именно киске он думает, бесшумно касаясь этих пяти черных букв? Какая женщина навсегда оставила свой след на страницах эротической литературы воспоминанием о себе, о своем запахе, присутствии?

Благодаря этим книгам, я приписываю ему багаж знаний, окутанный тайной, — тайной взрослых мужчин и надежд, которые они дарят, еще не раскрыв рта.

Я отправила это Месье, не особенно уверенная в успехе. «Гениально, не останавливайся!» — получила в ответ.

На следующий день, впервые за несколько недель, я встала рано и купила себе тетрадь.