Книга Опередить дьявола - Мо Хайдер

— Ненавижу. Ненавижу! — Дело происходило в подсобке. В глазах Филиппы горела неприкрытая ярость. Лицо побелело, пальцы сжались в кулаки. Через открытую заднюю дверь можно было видеть офицера из службы поисковиков-кинологов с двумя домашними собаками на сворках, которого так и подмывало вмешаться в этот горячий спор. — Как вы смеете?!

Кэффри вздохнул. Ему понадобились два часа и десяток звонков, чтобы, во-первых, санкционировать переезд, а во-вторых, подыскать семье временное пристанище. В результате пришлось старшим детективам, приехавшим по обмену опытом из Голландии, освободить квартиру для заезжих высоких гостей, что расположена в тренировочном крыле главного штаба полиции. И вот семья стояла на пороге в верхней одежде, со всеми своими вещами.

— Филиппа, с собаками все будет хорошо, я тебе обещаю, — сказал Кэффри.

— Их нельзя оставлять с незнакомыми людьми! — На глаза навернулись слезы. — Тем более в такой момент.

— Послушай, Филиппа, — сказал он со всей возможной деликатностью. Он понимал, что от него требуется особая осмотрительность — только не хватало, чтобы истеричная девица поломала ему весь сценарий. Две вызванные им патрульные машины уже стояли наготове на задворках, недоступные для всевидящей прессы. Как только машины подъедут, семью надо быстро погрузить и увезти, прежде чем репортеры сообразят, что здесь, собственно, происходит. Пресс-секретарь, которого спешно вытащили из игровой комнаты в Брислингтоне, где тот метал дротики, уже выступал перед представителями главных СМИ. Угонщик вычислил дом Брэдли по фотографиям в местных газетах. Вот такой интересный симбиоз, и если репортерская братия рассчитывает на сотрудничество с полицией, ей придется отказаться от дальнейшего освещения ситуации вокруг семьи Брэдли. — Вы не можете забрать собак. На конспиративной квартире нельзя жить с домашними животными. За ними присмотрят кинологи. Ты должна понять, насколько все серьезно. Человек, который увез твою сестру…

— Да?

Кэффри потер лоб. Ему хотелось сказать «умнее всех, с кем мне до сих пор приходилось иметь дело. Умнее и вдвое, если не втрое, извращеннее».

— Ты можешь взять одну собаку. Одну. Вторую заберет кинолог. О’кей? Но ты отнесешься к этому серьезно, Филиппа. Обещаешь? Ради твоих родителей. Ради Марты.

Она поглядела на него угрюмо, ее крашеные черные волосы закрывали половину лица. Ее нижняя губа подрагивала, и Кэффри показалось, что она сейчас закричит. Или начнет пинать все подряд в подсобке. Но нет. Почти неслышно она выдавила:

— Ладно.

— Которую?

Она посмотрела на собак. Те выжидательно смотрели на нее. Спаниель постучал хвостом об пол, видимо, посчитав, что этот разговор является затянувшейся прелюдией к уличной прогулке. Только сейчас, когда колли стояла рядом со спаниелем, Кэффри обратил внимание, какая она старенькая и слабая.

— Софи.

Услышав свое имя, спаниель оживился, хвост заработал, как метроном.

— Спаниель?

— Она настоящая сторожевая собака, — сказала Филиппа, словно оправдываясь, и забрала у кинолога поводок. — Она будет нас охранять.

Колли наблюдала за тем, как Софи заняла свое место подле Филиппы.

— Как вы поступите со второй? — поинтересовался Кэффри у кинолога.

— Поспрашиваем среди своих. — Он встретился взглядом с колли, которая, кажется, уже сообразила, кто теперь тут главный. — В каждом подразделении обычно находится дурачок, готовый по доброте душевной побыть денек-другой приемным родителем. Пока буря не уляжется.

Кэффри вздохнул.

— М-да. — Он нашарил ключи в кармане. — Держите. — Протянул ключи кинологу. — Посадите ее в мою машину. — Колли, склонив голову, поглядела на него. — Только давайте не раздувать эту историю.

Он сопроводил Филиппу с Софи в прихожую, где ждали родители и офицер ОСС среди наспех собранных чемоданов. Кэффри выглянул в окно через просвет между шторами. Он предупредил, чтобы патрульные машины не включали проблесковые маячки. Не дай бог всполошить репортеров.

— Еще раз. Наша пресс-служба не рекомендует вам закрывать лица, когда вы выйдете из дома. На блицы не реагируйте. Не хватайте наживку. Делайте все как можно быстрее и спокойнее. Считайте, что это пожарные учения. Никакой паники, просто выполняем задачу, о’кей?

Все кивнули. Кэффри еще раз выглянул в окно. Участок словно вымер. Патрульных машин пока не видно. Он уже полез было в карман за сотовым, когда на пороге возник офицер, исследовавший корзинку с пирогом.

— Что? — обернулся к нему Кэффри. — Что такое? Мужчина, больше похожий на великовозрастного подростка с прыщами на подбородке, метнул выразительный взгляд в сторону хозяйки дома.

— Миссис Брэдли?

Роза попятилась назад, сунув ладони под мышки.

— В чем дело? — спросил Кэффри.

— Простите, сэр. Я насчет зуба, который вы попросили исследовать.

— Не нужен он вам! — Больные глаза Розы мгновенно наполнились слезами. — Он вам не нужен!

— Он нам нужен, Роза, — мягко вмешалась оэсэсница. — Поверьте. Он нам нужен.

— Нет. Я лучше знаю. Это ее зуб. Первый зуб, который она потеряла и с которым никогда не расставалась. Мы положили его в медальон. Поверьте, я узнала бы его с закрытыми глазами.

А вот и патрульные машины. Кэффри вздохнул. Лучше не придумаешь.

— Роза, пожалуйста, отдайте ему этот зуб. — Кэффри глянул в окно. Отсылать машины назад поздно. Иначе придется заново затевать всю эту бодягу с переселением. — Если вы не отдадите ему зуб, мы не сможем помочь Марте.

— Нет! Не отдам. Это ее зуб, можете не сомневаться. — Закапали слезы. Опустив подбородок, она попробовала промокнуть глаза краем блузки. — Ее зуб, я вам гарантирую.

— Еще неизвестно. Он может быть чей угодно. Вдруг это розыгрыш… да мало ли.

— Если это розыгрыш, то почему вы нас выселяете? Вы знаете, что я говорю правду. Тогда почему я должна его отдавать?

— Господи Иисусе, — прошипел он, теряя терпение. Вся операция разваливалась на глазах. — Сначала я должен уговаривать вашу дочь, что ей пора повзрослеть, а теперь вас.

— Это было лишнее, — заметила ему офицер ОСС.

— Черт. — Кэффри взъерошил волосы. Патрульные машины остановились перед домом. Двигатели продолжали работать. — Роза… я вас прошу. Пожалуйста, отдайте ему этот зуб.

— Мама. — Подойдя сзади к матери, Филиппа положила ей руку на плечо, при этом глядя детективу прямо в глаза. В ее взгляде не было уважения, он как бы говорил: в этом деле мы с мамой заодно, и никто из вас, никто не способен понять, каково нам.

— Мама, сделай то, о чем он просит. Он все равно не отстанет.

Роза помолчала. А потом уткнулась старшей дочери в шею. Ее тело сотрясалось от беззвучных рыданий. Через несколько мгновений из-под мышки у Розы высунулась правая рука и медленно разжалась. На ладони лежал молочный зуб. Переглянувшись с Кэффри, офицер шагнул вперед и осторожно взял зуб.