Книга Власть генов. Прекрасна как Монро, умен как Эйнштейн - Маркус Хенгстшлегер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Имеются ли научные предположения о том, что ген музыкальности существует? Что известно о гене композитора? Или, может быть, уже есть какие-то генетические исследования, касающиеся абсолютного слуха? Мы хотим лишь помочь Сальери и любимому Господу. Сальери – понять то, что в то время он просто не в силах был понять. А Господу Богу в том, чтобы его не обвиняли в несправедливости, когда гены раздавал. И действительно – при чем здесь Бог, если я упражняюсь с утра до ночи, но Моцартом так и не становлюсь? Боюсь, мне придется вас разочаровать. Гены и музыка – связь между ними пока еще не обнаружена. А вот что касается творчества, то уже выявили варианты генов, благодаря которым человек может творить. Еще несколько лет назад генетики (под руководством человека по фамилии Клонингер) исследовали большое количество людей, которых они предварительно разделили на две группы – творческую и нетворческую. И сейчас я со всей ответственностью заявляю, что очень часто при таком исследовании допускается ошибка. А именно – нередко натуралистов причисляют к группе нетворческих людей! Вот, честно, они ведь еще не слышали, как я начинаю импровизировать, когда играю на фортепиано, – это разве не относится к творчеству? В любом случае авторы таких исследований уже обнаружили различные варианты генов, которые чаще встречаются у творческих людей (музыкантов, художников, скульпторов), чем у людей менее творческих профессий.
Уже проведено огромное количество исследований по вопросам генетики и изучения гениев, например исследование так называемых вундеркиндов (сейчас череп маленького Вольфганга снова был бы очень интересен). В конце восьмидесятых годов прошлого столетия известный генетик Роберт Пломин опубликовал статью об открытии гена интеллекта. Он исследовал группу очень умных детей (с IQ 160). Пломин натолкнулся на варианты гена, располагающегося в хромосоме 6 с названием IGF2R. Почти у всех вундеркиндов последовательность IGF2R выглядела по-другому, чем у контрольной группы детей с меньшим показателем интеллекта. Но такие исследования наряду с многочисленными изучениями близнецов и семей образуют лишь фундамент, на который опирается широко распространенная гипотеза о том, что показатель интеллекта на три четверти зависит от генов. На три четверти – это ведь невероятно! Получается, мало толку от того, что учишься всю жизнь, все равно все зависит от генов? В связи с этим мне нравится цитировать одну свою американскую преподавательницу, которая говорила о том, какое значение имеет взаимодействие генетики и окружающей среды для развития всего того, что сегодня любят относить к понятию ума. Она сказала: «Гены, несомненно, играют важную роль в этом вопросе. Но мы также понимаем, что не знаем большую часть так называемого генетического ума и не можем доказать его существование с помощью тестов на IQ, так как носители этого генетического интеллекта совсем не умеют читать и писать».
Мысли о генах интеллекта или музыкальности (так же, как научные исследования, их касающиеся) удивительны и увлекательны. Но меня часто пугает мысль, что когда-нибудь при принятии в гимназию или школу Моцарта помимо обычных экзаменов будут подвергать проверке и на наличие этих генов…
Как уже говорилось, я лично придаю отцу, который вырастил ребенка, существенно большее значение, чем отцу биологическому. Я упоминал о современных семьях, когда под одной крышей живут муж и жена с детьми от своих первых браков, а также не оставил без внимания случаи усыновления или удочерения. Следует ли мне после вышесказанного еще раз подумать над этим вопросом? Думаю, нет. Пример отца Вольфганга Амадея Моцарта проясняет одно: через воспитание он передал маленькому Вольфгангу все, что тому было необходимо для использования и совершенствования своего гения. Но учитель Сальери тоже все делал для своего ученика. Но что касается «Волшебной флейты», количества гениальности и таланта, то отец Моцарта, наверное, просто играл роль передатчика гена. Как и его мать. Понятно и логично, что приемные дети не похожи на своих приемных родителей. Гены человека имеют большое значение и для внешнего вида. Многое из своих особенностей, знаний и способностей приемные дети получают от приемных родителей и учителей. А музыкальный слух, интеллект и спортивный талант можно развить, натренировать и усовершенствовать. Ничего из этого не зависит на 100 % от генов. Но талант либо есть, либо нет (вспомните пример с Моцартом), он заложен уже при рождении. В этом случае значение биологического отца больше, чем того, кто ребенка вырастил. То же самое касается и биологической матери, а также матери, воспитавшей ребенка. Приемный отец должен наблюдать и открывать, мотивировать, побуждать, поощрять и при этом обязательно любить, ему нужно научиться всему этому, и потому ему сложнее, чем биологическому отцу, который передает свой «генетический багаж». С другой стороны, биологический и приемный отцы могут оказаться в равных условиях. Биологический может разглядеть в своих детях талант, который точно так же нужно развивать. Но многие родители, неважно, биологические или приемные, к сожалению, не хотят ничего в своих детях открывать и развивать.
Крайне тяжело понять, имеет ли чадо гены, дающие ему какой-то особенный талант, для открытия и развития которого генетика или окружающая среда и воспитание играют более важную роль. А если вспомнить, что 10 % всех детей не от тех, кого они считают своими отцами, то ситуация еще больше усложняется. Хочу рассказать одну историю. При дородовом генетическом исследовании плода возникло подозрение, что ребенок – носитель варианта гена, который вызывает определенное заболевание. Болезнь может по-разному выражаться – как в тяжелой форме, так и в легкой. Поскольку варианты генов часто наследуются от родителей, то логично, что у родителей взяли кровь на генетический анализ. Если, например, выяснится, что у кого-то из родителей тот же вариант гена, но он не болеет, то можно предположить, что ребенок, скорее всего, тоже болеть не будет. Я приглашаю этих родителей к нам в институт и объясняю им это. В процессе моего объяснения будущая мамочка вдруг просит своего мужа сходить к машине, потому что она якобы забыла взять талон на парковку. «Но, дорогая, я точно видел, как ты заполняла талон». После настойчивых просьб супруг покидает комнату и идет к машине. Едва он вышел из кабинета, мать начинает мне говорить, что ей, конечно, неудобно, но супруг не единственный кандидат на роль отца будущего ребенка. Что это значит для генетики и как сделать так, чтобы все сохранить в секрете? Когда я объяснил матери все возможности решения этой маленькой проблемы, вошел супруг. «Я ведь знал, дорогая, что ты заполняла талон». Мужчина оказался гением. После того как он решил проблему с талоном на парковку, он решил, пусть и неосознанно, и нашу генетическую проблему с отцовством. Когда я описал родителям симптоматику легкого варианта проявления болезни у ребенка – некоторые кожные изменения, аномалии на лице и еще кое-что другое, он вдруг воскликнул: «Дорогая, у нас всего этого нет. Но у Руди, ну, ты знаешь, мой старый друг, у него-то как раз есть. Вот так случайность, милая!» Повторяя это и держа свою жену за руку он, осторожно ступая, вышел из кабинета. Поистине жаль, что ребенок не унаследует гениальность этого человека!
В предыдущей главе мы говорили о роли отца, Господа, а также об американском генетике Дине Хамере. Этот треугольник (но не троица) наталкивает меня на мысль о другой сенсации – гене религиозности! Совсем недавно профессор Хамер в своих исследованиях генетики поведения сделал очень большой шаг вперед. Может быть, даже слишком большой. Но судите сами. Если размышлять о том, насколько гены доминируют, то поведение и генетика, насколько мы уже успели узнать, – самые сложные, но одновременно и самые увлекательные вопросы. Каждый такой маленький камушек мозаики поведения человека управляется или подвержен влиянию разных генов и в итоге представляет собой продукт взаимосвязи генов с окружающим миром. Многие особенности поведения человека тесно связаны с определенными генетическими компонентами, которые и заставляют их проявляться. Тогда следующий вопрос: есть ли у человека генетическая предрасположенность к религиозности или нет?
