Книга Ленин-Сталин. Технология невозможного - Елена Прудникова

Не раз и не десять мне приходилось слышать, что войска на границе были изготовлены не для обороны, а для наступления. Иначе почему… и дальше идёт более или менее пространное рассуждение об особенностях расположения войск. (Хотя кто может точно сказать, какой загиб военной мысли привёл к той или иной диспозиции? Помните у Толстого: «Дер эрсте колонне марширт…» Чтобы понять, какая «колонне» и куда «марширт», надо влезть в голову тому генералу, который это придумал.) А потом выступающий плавно переходит к советской военной доктрине.

Военная доктрина государства — это комплекс политических и стратегических воззрений на будущую войну. В современной России она — вполне официальный документ, подписанный президентом. Да, но вовсе не факт, что так же было в 1941 году. Сталинская военная доктрина больше всего напоминает фамильное привидение, которое, несомненно, существует, и которое даже кое-кто видел — но вот, к сожалению, никто из присутствующих не удостоился… Короче говоря, какая-то доктрина, безусловно, была — но то ли она на бумаге не оформлялась, то ли ее так засекретили, что до сих пор раскопать не могут…

Считается, что военная доктрина СССР образца 1941 года была следующей: после нападения Германии разгромить вермахт в приграничных сражениях, перенести войну на территорию рейха — и победить! Об этом говорилось в «настольной книге каждого командира» — повести Шпанова «Первый удар», для выполнения этой задачи были расположены войска на границе. Вроде бы даже существовала идея нанести упреждающий удар…

Только не надо путать это с агрессией. К вопросу об агрессоре, «превентивной войне» и вообще о том, кто на кого хотел напасть… Намерения Гитлера четко зафиксированы планом «Барбаросса». Как только будет найден и опубликован аналогичный план политического руководства Советского Союза, можно будет говорить: да, строился «ледокол» или там асфальтовый каток, не знаю уж… Но поскольку не существует ни одного документа с архивным номером, хотя бы косвенно подтверждающего это, ни даже косвенных доказательств, а только смутные «соображения» и «аналитические разработки»… Ну да, есть такая виртуальная гипотеза — а есть и еще гипотезы, например что это все мировой жидо-масонский заговор…

Итак, об идее упреждающего удара. Недавно был найден в архивах и опубликован документ под названием «Соображения по плану стратегического развертывания сил Советского Союза на случай войны с Германией и её союзниками», датируемый 15 мая, где содержится план такого удара. Документ сей, составленный заместителем начальника Оперативного управления Генштаба Василевским, носит все признаки черновика. Где находится чистовик и существовал ли он вообще — неизвестно. Может, Василевский этот план для тренировки оперативного мышления составлял, а может, компенсировал обиду по поводу сталинского требования «на провокации не поддаваться». А может, это было поручение Жукова, а потом стратеги из армейской верхушки, услышав сталинское: «Вы что, с ума сошли, немцев хотите спровоцировать?», больше к этому плану не возвращались. Что это было, мы не знаем, но бумажка такая все же существует.

В чем разница между упреждающим ударом и превентивной войной? Война, даже превентивная — есть всё-таки деяние политическое, поскольку предполагает хотя бы какую-то политическую инициативу. Вот, Гитлер хочет на нас напасть, у него уже разрабатываются планы, а давайте-ка мы нападем на него сами. И в случае удачи война все списывает, а в случае неудачи начинается долгий гнилой базар на тему, хотел на самом деле или не хотел напасть Гитлер (в нашем варианте гнилой базар идет на тему — хотел или не хотел напасть Сталин).

А упреждающий удар — понятие чисто военное. Гитлер уже сосредоточил войска на границе, он совершенно точно нападет в 20-х числах июня, так давайте числа пятнадцатого врежем по его почти уже готовым к нападению войскам (кстати, удар по чуть-чуть недоизготовленной к наступлению армии — вещь чрезвычайно болезненная и часто даже фатальная). В таком духе и был составлен план от 15 мая, где предусматривалось нанесение упреждающего удара по немецким войскам.

В июне сорок первого года делать это было нельзя по причинам чисто политическим: в этом случае юридические крючкотворы из «мирового сообщества» тут же объявили бы СССР «агрессором» со всеми вытекающими последствиями. Но то в частности, а вообще-то ничего агрессивного здесь нет. Используя эту тактику, и мышь иной раз бросается на кошку и таким образом ухитряется спастись. Что же, мышь — тоже агрессор?

Так что сам факт разработки пресловутого плана от 15 мая абсолютно ничего не доказывает, будь он даже подписан Тимошенко и Жуковым — кстати, опубликование черновика совершенно не означает, что не существовало оформленного начисто и подписанного плана. Но даже если он и существовал, то принят не был, поскольку при точном знании даты нападения Красная Армия никакого упреждающего удара не нанесла.

Что же касается собственно военной доктрины… то с ней тоже все неясно, ибо ее никто не видел. На совещаниях в наркомате обороны не произносилось никаких громких формул, типа «могучим ударом» и так далее, более того, в армии открытым текстом говорили, что это все лозунги для домохозяек, а на самом деле война будет долгой и жестокой. Так что попробуй разбери, что там было с этой самой доктриной…

(Кстати, по поводу наступательных планов Алексей Исаев, который знакомился не только с советским военным планированием, но и с иностранным, ответил кратко: «А у кого они были оборонительными?» И несколько далее: «Вы будете смеяться, но у Финляндии в 30-е годы тоже был наступательный план: предусматривалось наступление в глубь территории СССР»[45]. Правда, финны благоразумно не пытались реализовать эти планы — но согласитесь, в июне 1941 года соотношение сил у сторон было все же не таким, как в декабре 1939-го…)

Если судить не по лозунгам, а по совещаниям высших военных кругов и по действиям советского командования, то громкие фразы как-то сразу выцветают. Потому что настроены были наши генералы на войну долгую и жестокую, и это видно. Что же касается приграничных сражений, тактических ошибок и прочего… то до сих пор европейские армии сыпались перед вермахтом с такой скоростью, что получить представление о его мощи и тактике было затруднительно. Германская армия была объективно лучше, да, но насколько лучше — это оказалось для советских генералов сюрпризом.

* * *

…Итак, продолжим прерванную хронику первой военной ночи. В 3 часа 30 минут начались бомбежки наших городов — само собой, Сталину и тем, кто был с ним в эту ночь, доложили об этом мгновенно. Какое самое естественное движение главы государства? Самое естественное — тут же отправиться в наркомат обороны, куда стекалась вся военная информация. Скорее всего, туда они и поехали. Косвенно это подтверждается тем, что Молотов, Берия, Тимошенко, Жуков и Мехлис пришли в сталинский кабинет одновременно — в 5 часов 45 минут, по всей видимости вместе со Сталиным, присутствие которого в журнале посетителей не фиксировалось.

В 7 часов 15 минут в войска отправилась Директива № 2, подписанная, кроме Тимошенко и Жукова, еще и Маленковым, которого не было в то время в сталинском кабинете — значит, её успели составить и подписать еще в наркомате обороны, а стало быть, составлена она была не позднее 5 часов 30 минут утра[46].