Книга Лунная дорожка счастья - Кэтти Слейк

— И это в тот самый момент, когда я хотел предложить вам немного прохладной ключевой воды. Боюсь, что придется воспользоваться вашей флягой.

Кристина расстроилась.

— Горнист! Ты выпил всю воду у этих маленьких диких животных.

— Не беспокойтесь, — сказал Барт, — они скорее всего не придут на водопой до самого вечера, а ямка к тому времени уже наполнится.

Горнист добежал до одного из углов пещеры и принялся поскуливать, оглядываясь на них. Следуя его приглашению, они подошли к узкому туннелю. Барт вынул из рюкзака фонарь и протиснул свои шесть футов и один дюйм в довольно узкое отверстие. Его широкие плечи касались стен. Через несколько мгновений он вылез обратно.

— Это туннель, ведущий в глубину холма. Интересно бы исследовать его, но у нас мало времени. Нам придется отложить это до следующего похода. Лучше продолжим то, ради чего мы сюда пришли.

Его слова вырвали Кристину из прошлого, из недавнего прошлого, когда Сперджен Гринаф отдыхал в этом прохладном убежище, и от далекого прошлого, когда эта пещера была домом для индейской семьи. Вернулось настоящее, и предстоящие им ужасные поиски. Они вновь спустились в овраг и Барт сказал:

— Я расскажу об этом археологам. Их заинтересует; возможно, они найдут еще один кусок запутанной мозаики человеческой истории.

Это напомнило Кристине о Бороде, Усах и их друге — антропологе. Она спросила Барта об этих молодых людях.

— Ли Фарренс, главный смотритель, сказал, что они находятся в этом районе. Экологи иногда проводят у нас полевые исследования. Как вы говорите называется их работа?

— «Роль степного сумчатого суслика в экологии пустыни Мохау», — процитировала Кристина.

Он засмеялся и сказал:

— Я полагаю, что это не так смешно, как звучит. Уже много лет скотоводы и фермеры ведут полномасштабную войну с этими сусликами. Но подобные изучения доказали, что суслики приносят растениям гораздо больше пользы, чем вреда.

Опыт Кристины в общении с этими грызунами был ограничен лишь свидетельством ярости садовников, когда цветы высыхали или исчезали напрочь, а клумбы были покрыты кучками сырой земли.

— И каким же образом? — спросила она.

— Они разрыхляют утрамбованную землю, что облегчает рост растений; во время дождя их норы играют роль подземной ирригационной системы; множество из тех семян, которые они запасают, впоследствии прорастают; и их постоянное рытье земли способствует ее аэрации, как в случае с червями в более влажном климате. В засушливых регионах они, несомненно, играют положительную роль, за исключением таких сельскохозяйственных поясов, как долина Империал.

— И они не размножаются сверх всякой меры?

— Нет, до тех пор, пока вокруг достаточно койотов, лисиц, диких кошек, барсуков и хищных птиц.

Они продолжали идти вдоль оврага, и Кристина заметила, что на пустынных ивах появились почки и кончики их ветвей светились нежным зеленым сиянием. Барт внимательно осматривал грунт, каждый корень и пучок растительности, за который мог уцепиться предмет, смываемый вниз по течению.

Бежавший впереди Горнист спугнул земляную белку, и она, мелькая белым хвостом, побежала к куче камней, за которыми можно было укрыться, издавая по пути высокий птичий крик. Собака бросилась было за ней, но вдруг остановилась и принюхалась к земляному холмику, удерживаемому от протекающих здесь потоков крепким ветвистым корнем дерева. Пес попробовал рыть, затем принюхался и снова стал рыть, но на этот раз более яростно, разбрасывая вокруг себя фонтанчики земли.

Барт догнал его тремя длинными прыжками, нагнулся и, отбросив в сторону несколько комьев земли, встал, держа в руках какой-то белый предмет. Кристина остановилась и задержала дыхание, когда увидела, что это был… череп с темными глазницами и жуткой улыбкой.

— Бегли, — сказал Барт, касаясь верхней челюсти черепа. — Это точно. Не хватает именно тех зубов, — он повернул череп противоположной стороной, и его лицо стало еще более мрачным, когда он показал Кристине круглое отверстие у правого виска — диаметром почти в два дюйма. — Нет, он не умер естественной смертью, — мрачно добавил Барт.

Глава девятая

Кристина смотрела на череп с побледневшим от ужаса и отвращения лицом. Впервые смерть Фрэда Бегли, которая до этого была лишь частью досужих разговоров, стала для нее реальностью. Но, кто же убил его? И почему?

— Это отверстие от пули? — наконец спросила она Барта.

Он задумчиво погрузил туда палец.

— Нет, слишком большое. К тому же его края настолько ровные, а само отверстие имеет очень правильную форму, что не могло быть сделано каким либо острым предметом. Скажем, топором или ледорубом. Оно также отметает версию о том, что старик упал и ударился головой о камни. Конечно, кости восьмидесятисемилетнего человека хрупки и легко ломаются, и не нужно иметь богатырскую силу, чтобы пробить такую тонкую кость, как височная.

И все же Барт был в недоумении по поводу орудия, которое могло нанести подобную рану. Он потрогал скошенные внутрь края отверстия и представил себе молоток со сферической рабочей поверхностью. Да, во всяком случае это должно было быть что-то округлое.

— Ну, ладно, — сказал он, опуская череп в свой рюкзак, — давайте-ка посмотрим немного дальше, может, еще что-нибудь обнаружится.

Кристина слегка поежилась, надеясь, что этого не произойдет. Черепа с грязной беззубой улыбкой и круглым отверстием, которое как бы кричало «убийство!», было вполне достаточно. Любопытство и сомнения по поводу исчезновения Бегли заставили ее напроситься в этот поход. Тогда казалось интересным и приятным оказать помощь или даже разрешить эту загадку. Но мрачная и отталкивающая действительность заставила ее пожалеть об этом. С другой стороны, если бы она не пошла, то никогда бы не узнала так много о Барте Девлине.

Они прошли вдоль оврага, который постепенно превращался в узкую канаву, поднимаясь к расщелине между двумя холмами, но больше никаких бренных останков Фрэда Бегли так и не нашли.

С вершины Барт принялся осматривать местность за холмами, и его фигура резко выделялась на фоне яркого голубого неба. Кристина подошла и встала рядом с ним. С другой стороны в равнину спускалось точно такое же сухое русло. Приблизительно в полумиле от них виднелась ровная овальная впадина площадью в несколько акров. Она была несколько белесой по сравнению с красноватой землей вокруг, а по ее краям, как пена, тянулись солончаки. Среди скудной растительности, растущей по периметру впадины, Кристина заметила зеленовато-белые кусты, припоминая, что Антонио говорил об этих растениях.

— Сухое озеро, — сказала она.

Барт кивнул.

— Причем по настоящему сухое — твердое, как бетон. А у других под коркой находится соленая грязь.

Кристина не знала этого, но теперь поняла смысл противоречивого названия на карте, которое некогда поразило ее: Грязное Сухое озеро.