Книга Сердце красавицы - Джейн Портер

Он был огромен и тверд, а его кожа оказалась атласно-гладкой и горячей.

Внезапно Шариф оторвал ее от себя.

— Я не хочу знать, кто научил тебя этому, — задыхаясь, сказал он.

Джеслин встретилась с его глазами, в которых пылало пламя страсти.

— Ты научил, — прошептала она и, слегка надавливая ногтями, провела по его груди кончиками пальцев.

— Раньше ты никогда этого не делала.

— Но всегда хотела попробовать.

Его руки сомкнулись на ее талии, и Шариф посадил Джеслин на себя верхом.

— Почему? — потребовал он.

Джеслин пожала плечами, заметив, каким голодным взглядом он следил за тем, как приподнялась и опала ее грудь.

— Хотела посмотреть, на что это будет похоже, если бы ты принадлежал мне.

Глаза Шарифа расширились.

— С нами всегда так было?

— Не помню.

Я помню только, что любила тебя.

— Я хочу тебя, — взяв ее руки и слегка сжав их, сказал Шариф, — хотя не знаю, что это значит…

Джеслин мягко закрыла его рот своими губами, целуя неторопливо и нежно. Глаза ее были закрыты, потому что она боялась, что Шариф прочтет в них, как отчаянно она в нем нуждается. До встречи с ним она была неопытна и только с ним занималась любовью, но сейчас прежнее знание вернулось к ней легко и незаметно, как способность дышать.

Джеслин хотела насладиться каждым мгновением, не зная, будет ли вообще повторение этой ночи, но Шариф не желал медлить. Его поцелуи становились яростнее и настойчивее, он жадно терзал ее губы, как человек, который не может насытиться. Она задрожала, слабея под его натиском, но не отступила, с радостью отвечая на горячие, головокружительные поцелуи.

Он взял ее с какой-то безумной страстью, словно хотел доказать, что она принадлежит ему и только ему. Джеслин чувствовала внутри себя шелковый огонь, который сливался с пламенем, сжигавшим ее изнутри. Вместе с пламенем росло напряжение, и ей казалось, что еще немного — и она взорвется.

Пальцы Шарифа переплелись с ее пальцами, и это было последнее, что она помнила. Мыслей не осталось, а тело словно больше не принадлежало ей, качаясь на волнах наслаждения в мире, в котором не было никого, кроме них двоих…

Когда Джеслин немного пришла в себя, то обнаружила, что сжимает в своих объятиях Шарифа, который по-прежнему лежит на ней. Его тело было расслаблено, но дышал он еще учащенно.

Она закрыла глаза, надеясь навсегда запомнить это чувство — чувство целостности. В объятиях Шарифа она переставала быть бедняжкой и сиротой, несчастной племянницей тети Мэдди. С ним она была совершенством, обретая недостающую часть себя.

Неожиданно слезы защипали ей глаза, и она зажмурилась. Как ни чудесны эти минуты, но они не будут продолжаться вечно, а это значит, что она опять потеряет своего любимого. Джеслин уже сейчас знала, как тяжело ей будет вернуться к прежней жизни, которая после этой ночи снова необратимо изменится. Теперь для нее все будет по-другому, и вряд ли она сможет забыть о том, что Сарк находится не так далеко от Дубаи и Шарджа.

Неужели она снова совершила ошибку?

Неожиданно матрас прогнулся под весом Шарифа, который скатился с нее и встал.

— Почти шесть, — сказал он, поднимая с пола свою одежду.

Джеслин открыла глаза, когда он уже был полностью одет.

— Слуги встали, — добавил он, — и скоро придет Меза.

Джеслин укуталась в нежно-розовое покрывало, чувствуя, как от слов Шарифа ее охватывает холод.

— На сегодня запланированы уроки? — не глядя на нее, спросил он, приглаживая рукой волосы.

Все правильно, с болью подумала Джеслин. Она знала, на что идет, когда отдавалась ему. Глупо ожидать от него какого-то ласкового слова, какого-то жеста, намекающего на то, что происходящее для него значило то же, что и для нее. Это был всего лишь отличнейший секс. Шариф уже давно не ее друг и любовник. Сейчас она всего лишь учительница, нанятая на лето для того, чтобы помочь его дочерям.

И для нее же будет лучше никогда об этом не забывать.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Уроки? — переспросила Джеслин. — В субботу?

Шариф кинул на нее быстрый взгляд.

— Ты не работаешь по субботам?

— Детям необходим отдых. К тому же сейчас каникулы.

— Им нужно выучить материал.

— Они его выучат, не беспокойся. Но сначала им надо хотя бы немного отдохнуть от школы, побыть с тобой.

— Передай им, что я присоединюсь к ним в полдник за чаем после того, как вы позанимаетесь.

— О, добрейший король Фер, — не скрывая иронии, проворковала Джеслин. Начав говорить о его детях, она позабыла о своих невеселых мыслях и о том, что сидит перед ним, укутавшись в покрывало. — Ваше пожелание будет исполнено.

— Это что еще за цирк? — сощурился Шариф.

Ее глаза вызывающе сверкнули.

— Ты неделю не видел своих дочурок и собираешься сделать им одолжение, присоединившись к ним за чаем?!

Джеслин опять поразилась тому, как изменился Шариф. В далеком прошлом, когда они еще были вместе, он был страстным любовником и вместе с тем внимательным, чутким человеком. Тогда она нисколько не сомневалась, что он станет прекрасным отцом. Все оказалось совсем не так…

— Что с тобой случилось? — гневно спросила она, чтобы скрыть свое разочарование.

— Только не сейчас, — нетерпеливо сказал Шариф. — У меня нет времени.

— Тогда я тебе сама отвечу. Ты не Шариф Фер, которого я знала и кем восхищалась, потому что он умел сопереживать друзьям и заботился о тех, кто был ему близок. Сейчас ты шейх, но никто и ничто не сможет заставить меня восхищаться холодным и безразличным человеком.

— У меня есть обязанности.

— У тебя они были и тогда, когда ты жил в Лондоне, но это не мешало тебе оставаться хорошим парнем.

— На этот счет спроси мнение живущих в Сарке людей. Довольны ли они тем, что у них есть работа и стабильный доход?

— А разве твоя жизнь — полная? У тебя есть три замечательные дочки, а ты исключил их своей жизни.

— Я забочусь о них. Разве этого мало?

— Заботишься? — хмыкнула Джеслин. — Ты последний раз видел их неделю назад, и то мельком. И почему-то я уверена, что раньше твои встречи с ними были не намного дольше.

— У них есть няня. К тому же сейчас появилась ты.

— Но им нужна не я! Ты им нужен! — в сердцах воскликнула она.

— Мне жаль, что я разочаровал тебя как отец своих детей, но поверь, я стараюсь. В детстве я тоже видел своих родителей не часто, но знал, что они заботятся обо мне.