Книга Алмазы французского графа - Татьяна Иванова

— В том-то и дело, что любили. А он непорядочно этим воспользовался!

— Александр! Что же ты со мной делаешь! — зарыдала Елизавета Арсеньевна.

— Я называю вещи своими именами. — Жестко отрезал сын. — И хочу Вам сказать, что не стану признавать этого человека, уподобляясь Вам. И гордиться тем, что он мой отец, тоже не стану. У меня был единственный отец, — Алексей Михайлович, и на этом закончим наш разговор. А еще лучше, будем считать, что мы вообще ни о чем не говорили.

— А как же… — Елизавета Арсеньевна открыла ладошку, в которой судорожно сжимала перстень.

— Его дары мне тоже не нужны! Можете распоряжаться ими по своему усмотрению! На сем, разрешите мне откланяться. — И Александр, невзирая на слезы, душившие мать, встал с кресла, повернулся и направился к выходу.

…Через два года Александр женился на княжне Воронцовой, а еще через год у них родился сын Дмитрий. И вот, когда мальчику исполнилось три года, на семью Григорьевых навалилось несчастье. Сначала при родах умерла жена Александра, Аннушка. А спустя три месяца погиб он и сам. Он был отправлен на вторую турецкую войну под начало главнокомандующего Екатерининской армией, генерала Таврического, и в 1789 году получил тяжелое ранение, через неделю после которого скончался. Димочка остался у бабушки Елизаветы единственным утешением. Благо, что силы позволяли ей заниматься воспитанием мальчика, которого она смогла дорастить до девятнадцати лет.

Перед смертью Елизавета Арсеньевна передала внуку шкатулку с дарами графа Сен-Жермена, объявив Дмитрию, кем был его дед. И внук, в отличии от сына, принял это известие с великой радостью.

— Перстень используй по своему усмотрению. — Наказала Дмитрию бабка. — Камни храни! Таково мое повеление. Ты богат и разорять мою память у тебя не будет никакой нужды. Передай их вместе с моим наказом своим детям, и уж коль придется им воспользоваться алмазами, то лишь в случае особой нужды.

…Прошло несколько лет и князь Григорьев Дмитрий Александрович, унаследовавший острый ум, стремление к самообразованию и дипломатические способности от своего знаменитого иностранного деда, был определен императором Александром 1 на дипломатическую службу в министерство иностранных дел России. Но не только дипломатия Российского государства привлекала, умного, образованного князя Дмитрия Александровича Григорьева. Он, по напутствию своей бабки, воспользовался — таки, перстнем великого Сен-Жермена. И мало того, что он незамедлительно был принят в тайное секретное общество, под названием " Школы Мистерий", некогда основанное самим графом, но спустя десяток лет стал руководителем этого общества в России, которое под его руководством разрослось до великих размеров.

Это учение, а именно так и следовало его называть, представляло собой многогранный метод, который подводил человеческий ум к такой степени готовности восприятия фундаментальных истин существования, что готов был справиться с любыми трудностями. Умственные способности простым процессом воспитания умственной культуры были организованы для такой деятельности, где правил один только разум. А где правит разум, как известно, не может быть противоречия!

Граф Де Сен-Жермен, опираясь на принцип того, что духовная культура есть не что иное, как божественный институт в мире людей, сотворил экстракт, который он выуживал в течение всей жизни из самого лучшего, что имелось в различных Мистериях, начиная с древнейших, и воплотил особой системой в своих "Школах Мистерий".

ГЛАВА 15

Май 2009 год.

Майор Камушев предупредил сотрудников, что задержится. Решил с самого утра еще раз "пройтись" по свидетелям. И попросил без него не допрашивать Белова. Однако в половине девятого в отделении зазвонил телефон. Трубку снял капитан Забелин.

— Алло!

— Игорь, это Камушев.

— Да, товарищ майор.

— Собирай ребят и срочно дуйте в квартиру Екатерины, — внучки Беловой. Записывай адрес, я продиктую.

— Угу! А, что случилось-то, Андрей Константинович?

— Мужа ее убили! Одним словом, я почти уже там, и вы подгребайтесь.

Забелин присвистнул и положил трубку.

….Владимир Самохин был убит наповал выстрелом в сердце. И Камушев, прибывший на место преступления первым, и обследовав его, обнаружил пистолет, из которого был произведен выстрел. Он лежал на полу в стороне от убитого, за приоткрытой дверью, ведущей из прихожей в комнату, оттого и не попал в поле зрения Катерины, в тот момент, когда она трясла Володю.

— Ну, что, Андрей Константинович? — сказал Рокотов, когда они с ребятами приехали на место преступления.

— Продолжение следует, и, как Вы говорите, дело, похоже, приобретает непростой оборот?

— Похоже! — согласился Камушев, — вон, оружие оставили, — и указал оперативникам на пистолет.

— Ничего себе! — удивился Рокотов, — заглядывая в целлофановый пакет, куда эксперты только что положили орудие убийства.

— Заказное, значит, решили сымитировать? — сказал капитан Забелин.

— Возможно и решили! — пожал плечами Камушев.

В это время в комнату вошла бледная Катерина и зарыдала. — Какого черта он пошел искать эту папку! Господи! Если бы он не вернулся, ничего бы не случилось!

— Успокойтесь, Екатерина Леонидовна! — Камушев подошел к ней, и, подхватив под руку, усадил на стул.

— Вы лучше вспомните, не выходил ли кто из дома, пока вы сидели в машине и дожидались мужа?

— Да откуда ж я знаю! Володя припарковался с торца дома, из-за этих чертовых понастроенных везде бордюров! А оттуда наш подъезд совсем не видно!

— Может, Вам пока к соседке уйти, а? — предложил ей майор.

— Нет! — запротестовала Катерина. — Я… Я постараюсь успокоиться, чтобы вам не мешать.

— Андрей Константинович, — крикнул эксперт из прихожей. — А дверь-то не взламывали! Да и отмычкой тут не попахивает. Ее, похоже, ключиком открыли.

— Так, может, убийца вошел в квартиру вслед за потерпевшим? — предположил Забелин.

— Ну, да, конечно! — ухмыльнулся Рокотов. — Сначала преступник спокойно провожает хозяев на работу, а потом садится на ступеньки и ждет, когда хозяин вернется за папкой, которую забыл, и потому до той поры не взламывает дверь и не открывает ее отмычкой!

— А ты не предполагаешь, что преступник, решивший пошарить в квартире, подоспел как раз в тот момент, когда хозяин вернулся и стал открывать дверь своим ключом? — возразил Забелин. — Зачем тогда ее взламывать-то?

— Но, в этом случае получается, что преступник заведомо пошел на убийство! — заключил Рокотов.

— Вполне возможно, если в квартире находилось то, ради чего он готов был решиться даже на убийство. И я полагаю, что именно в этот момент ему могла придти в голову мысль о имитации заказухи.