Книга Ночь пяти стихий - Илья Стальнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Матвей взял чернильницу, пододвинул к себе лист бумаги, окунул гусиное перо в чернила. Аккуратно и неторопливо, довольный своим красивым почерком, вывел: «Батюшка наш думный боярин Николай…»
Взошла жирная отечная луна. Ее лучи придавали очертаниям сада загадочность. А еще нагоняли жуть, которой и днем было здесь немало. Парк и строения были созданы извращенной фантазией Белого Рапиполла – гениального безумного архитектора Атлантиды. Даже самых нечувствительных людей пробирало тут до костей могильным холодом. Картанаг Змея обожал свой парк – тот как нельзя лучше соответствовал огромному мрачному замку главного советника Императора.
Картанаг и Пантеомон сидели за огромным мраморным столом – в его центре был выбит двенадцатиугольник, исчерченный таинственными значками. Бледные факелы освещали большое мрачное, как и все здесь, помещение. Советник Императора держал в руках мешочек для «костей назначения» – они заменяли атлантам гадальные карты. Их можно было увидеть в павильонах ярмарочных шарлатанов, в кварталах гильдии магов. Они служили больше развлечением. Обманщики всех мастей за века научились виртуозно составлять самые общие фразы, которые можно трактовать как угодно, и любой человек находил в подобных «предсказаниях» долю истины, так что создавалось впечатление, будто они сбываются. Но Картанаг не принадлежал к шарлатанам. «Кости назначения» в его руках служили безошибочным инструментом, они действительно открывали будущее – конечно, часть его, но порой и часть целого знать достаточно для того, чтобы принять единственно правильное решение.
Он открыл мешочек и в четвертый раз выбросил «кости». Рассмотрел картинки на выпавших двадцати кубиках и поморщился:
– Полная бессмыслица. Я не могу ничего прочесть. Что посоветуешь ты, деревенский колдун? Пантеомон пожал плечами:
– Действительно, полная бессмыслица. Я уверен, кости не движимы потоками вселенской сути. Сейчас это просто кубики с картинками. И больше ничего.
– Но почему? «Кости назначения» никогда меня не подводили. Хоть что-то, но предсказывали.
– Значит, будущее сокрыто. И не только для тебя и для меня. Для всех.
– Как такое может быть?
– Такое бывает во времена больших перемен. Будущее закрывается от всех темным пологом. И никто не вправе приоткрыть его.
– Так уж и никто! – воскликнул Картанаг. – Я приоткрою! У меня есть «Лунный осколок». У меня есть знание. У меня есть жертва!
– Не надо, хозяин. Это не доведет до добра.
– А мне не надо добра!
– Мы не узнаем ничего! Тебя просто заморочат, как морочили всех тех, кто пытался жертвами приобрести мудрость.
– Ты трус, Пантеомон! Но ты поможешь мне.
– Когда-нибудь они выйдут из круга. И ринутся на свободу.
– Это мое дело. Ты хочешь противоречить мне, ярмарочный шарлатан?
– Нет. Я повинуюсь. Кто будет жертвой?
– Ты же знаешь условия договора. Жертва должна заслужить свою роль. Элимонора!
– Но… – Пантеомон растерялся.
– Я решил…
Единственный в году час «возвращающихся», когда нечисть вырывается наружу и пытается вернуть себе власть над подлунным миром, наставал через три дня. К этому времени была закончена подготовка, довольно сложная. Желчь казненного, кровь ребенка, слезы земли – много чего нужно было для церемонии. Картанаг не знал, насколько полезны эти ингредиенты для составления порошков, отваров, но знал, что нарушать технологию нельзя ни в коем случае. Лучше соблюсти тысячу ненужных пунктов, чем забыть об одном необходимом и рухнуть в такую пропасть, которую вряд ли бы пожелал даже самому страшному врагу. Хотя нет, врагам он не стеснялся желать и куда более худшего.
На большой глубине под замком располагалась святая святых – лаборатория черного мага. Пылал в очаге холодный огонь, разбрасывая свет, который почти не давал теней. Бились в клетках летучие мыши – больше дань традиции, чем действительно необходимые участники церемоний. На полу был очерчен зеленоватым веществом трехметровый круг, исчерканный значками. Рядом с кругом стояла завернутая в белое покрывало женщина.
– Давай, – произнес Картанаг.
Пантеомон сдернул покрывало.
Женщина была красива и молода. Ее глаза светились умом, но в этот момент они метали яростные молнии, готовые испепелить все вокруг. Женщина была опутана веревками и не могла сделать ни одного движения.
– Картанаг, что это значит? Ты позволил этому жалкому факиру издеваться надо мной?!
– Элимонора, я люблю тебя, – вздохнул Картанаг. – Ты единственная женщина, которую я люблю.
– Тогда развяжи, забери тебя нечисть болот! -
– Точнее, любил… Для церемонии «возвращения» необходимы только те люди, которых ты любишь и знаешь.
– Что? Какая церемония! – пока в голосе был напор, но не испуг.
– Ты умрешь, любимая. Но твоя смерть послужит мне так же, как служила мне и ты сама.
– Что? Как ты можешь? – Она еще не верила в реальность происходящего.
– Не кричи. Не трать время. Ты ничего не изменишь. Я уже решил.
Тут до нее дошло, к чему все идет. Она видела кровавые жертвоприношения, которые совершал Картанаг, и даже с удовольствием участвовала в них, надеясь приобрести часть силы, которой владел ее возлюбленный. Моей не могло прийти в голову, что когда-то в жертву принесут ее.
– Я прошу тебя, любимый… Я сделаю все… Пожалуйста, не надо…
– Лучшее, что ты можешь сделать, помочь в ритуале…
– А…
Змея сделал шаг навстречу женщине и положил ладонь на ее лоб. Взгляд Элимоноры начал мутнеть. Потом застыл.
С нее сдернули одежду и прикрепили железными кандалами к кресту, имеющему форму «X» и стоящему в самом центре круга.
Змея шагнул в круг. За ним последовал удрученный Пантеомон. Он боялся, но делал все, чтобы изгнать свой страх. Страх – лучшее питание для нечисти. Она растет на человеческом страхе, набирает силу. Страх – для нее ворота в этот мир. И особенно в ночь «возвращающихся» нужно, чтобы дух был крепок и воля непоколебима. -
Маг разбрызгал куриной лапой зеленую жидкость внутри круга. Взял массивную книгу, открыл ее. И по залу полетели каркающие звуки заклинаний. Он чертил в воздухе пальцем символы. Называл страшные имена. Знающий имя демона получает власть над ним. Но кому, как не колдуну, знать, насколько призрачна эта власть, насколько опасно это действо. Пантеомон знал, и страх опять начал пропитывать его тело, сжимать в холодных объятиях душу.
Внешне ничего особенного не происходило. Но присутствующие чувствовали, что пока все идет успешно. Змея шагнул к женщине. Дал ей отпить черной мутной жидкости из своей ладони. А потом тонким лезвием перерезал ей горло. И опять зазвучали заклинания.
