Книга Райская сделка - Бетина Крэн

К счастью для Таунсенда, прихлынувшую к его лицу краску трудно было заметить из-за наступающей темноты. Его глаза невольно уставились на перед куртки, на эту смятую пуговицу. Он вцепился в нее, тогда как в голове у него продолжали звучать слова Чарли. Она лягается; кто мог знать об этом лучше его! И она кусается; Господи, как же она кусается! Собираясь уйти, он вдруг понял, что Чарли еще что-то говорит, и услышал последние его слова:

— … ниелс — нечестный игрок.

Но в своем взволнованном состоянии он не сразу понял смысл этих слов. И только уже дойдя до таверны, он вдруг понял: наконец-то он узнал ее имя.

Уиски Дэниелс.

Глава 6

Уиски Дэниелс.

Боже милостивый! Он оказался еще в большей опасности, чем думал. Не было никаких сомнений, что давно дремлющее чудовище, жившее в нем, снова поднимало свою безобразную голову. Последний поединок с ней подтвердил самые страшные его опасения. Учащенный пульс, возбуждение, вынуждающее его допускать ошибочные высказывания, вспыльчивость и раздражительность, замедленное соображение — все эти признаки безошибочно предупреждали о надвигающейся угрозе. Его единственный изъян, порочная слабость, его старая болезнь проснулась — он чувствовал это всем своим нутром…

Это было не вожделение, точнее, не только оно одно. Как и подобает джентльмену, он умел скрытно удовлетворять свои чувственные потребности, когда становилось невмоготу. Но сейчас в нем происходило нечто совершенно иное. Его охватила всепоглощающая и необузданная жажда обладания женщиной, только этой женщиной. Это было настоящим безумием, в котором смешались и восхищение, и страсть, и физическое влечение. А для Гарнера Таунсенда это звучало как катастрофа.

Он стремительно ворвался в таверну и стал подниматься к себе, подавляя ощущение паники. Теперь он стал старше, опытнее и умнее. И он был командиром. Он способен обуздать свои бунтующие чувства и постарается держаться подальше от искушения. Он позаботится о том, чтобы Уиски Дэниелс была…

Уиски Дэниелс. Какой отец мог назвать свою дочь в честь напитка, который он изготавливает в этом диком краю? Он резко остановился на середине скрипучей лестницы. Только такой отец, который занимается этим делом всю жизнь, понял он, и который чертовски этим гордится.

У него было такое ощущение, будто ему на голову вылили целый кувшин ледяной воды, и он сразу отрезвел. Так вот почему она так противилась ему и его миссии. Она тоже участвовала в этом деле с виски, по меньшей мере ее семья. Так или иначе, но она имела к этому отношение, в этом он был уверен. Он поднялся еще на две ступеньки и опять остановился: перед его внутренним взором Уитни вновь предстала такой, какой он увидел ее на пороге таверны, — с сияющим ореолом вокруг головы, со сверкающими зелеными глазами и чуть приоткрытыми губами…

Уиски Дэниелс. И чудовище снова приподнимало голову. Господи, но почему ему встретилась именно она?

Уитни вошла в таверну Дедхема, все еще одетая в штаны и башмаки. По договоренности с теткой сейчас, когда время ужина уже прошло, она должна была надеть платье. Но ей нужно было собрать в поселке сведения, и ей не хотелось предстать перед майором в платье. Она уже поговорила с дядюшкой Рэднором и тетушкой Фредой Делбертон и явилась в таверну получить отчет Робби Дедхема.

Таверна была весело освещена масляными лампами, сизый от табачного дыма воздух был насыщен крепкими запахами эля и виски. Она сняла куртку и, оглядывая зал, повесила ее на крючок недалеко от двери. На своем обычном месте неподалеку от входа парни Делбертон играли в карты, дядюшка Феррел и дядюшка Рэднор грели у камина свои согбенные спины, а с десяток солдат выстроились у стойки дядюшки Харви за своей порцией спиртного. Уитни здоровалась с односельчанами, поглядывая, как солдаты продвигались в очереди, а затем рассаживались за длинным дощатым столом, бережно лелея свои кружки в крупных мозолистых руках. Когда стойка освободилась, она подошла к ней:

— Хорошую и добрую порцию, дядюшка Харви.

— Я его не раздаю, — в обычном для себя тоне ответил Харви, подмигивая ей.

— Что ж, ты вынужден так поступать. — Она приступила к меновой игре, чтобы оценить желаемый предмет. — В этой бочке у тебя не такой виски, как всегда, дядюшка Харви. Он резковат и… слабоват, в нем чувствуется привкус воды. Больше горсти овса я бы за нее не дала.

Солдаты наблюдали за ней, она чувствовала на спине их взгляды. Она засмеялась своим низким заразительным смехом, приняла из рук дядюшки Харви наполненную кружку и осушила ее, заговорщицки ему подмигнув. Затем поставила ее на стойку и попросила вторую порцию.

— Даю за нее целый ломоть от свиного бока, дядюшка Харви. С наслаждением выпив вторую кружку, она решила сыграть в карты с Делбертонами, а уж потом выйти и поговорить с Робби. Ребята подняли обычный шум по поводу того, кто мухлевал за игрой, и, как обычно, хором предъявили обвинение Уитни. Они потребовали возмещения, и она сторговалась с ними на том, что докажет им, что сумеет удержать на подбородке тарелку, поставленную ребром. Когда она со смехом поднялась, естественно, глаза всех присутствующих были прикованы к ней.

Ей пришлось начинать свой фокус дважды: ее одолевали приступы озорного смеха. Скоро у солдат тоже тряслись плечи от хохота, и они начали заключать между собой пари, удастся ли ей это сделать. А после вызывающего взгляда одного из Делбертонов пари уже стали заключаться между местными парнями и солдатами. Все затаили дыхание, глядя, как она приступает к третьей и окончательной попытке. И когда фокус ей удался, два кулька драгоценного табака перешли из рук в руки и кое у кого из солдат улыбки сменились угрюмыми минами.

— Ну, это не совсем честно, Майк Делбертон. — Она усмехнулась рослому белокурому парню, который только что выиграл табак, которого хватило бы на целый месяц. — Честный обмен — это одно, но, по-моему, ты просто обобрал этого джентльмена. Дай ему шанс отыграть свой табак.

Таким образом она вовлекла сипатого сержанта Лексоулта, представлявшего федеральные силы, в игру «кто кого пересмотрит».

Соревнование решили провести за длинным столом, уговорились о правилах игры. Уитни и сержант заняли места в противоположных концах стола, подперев подбородки поставленными на локти руками. По команде «старт» они открыли глаза и стали пристально смотреть друг на друга, стараясь заставить своего противника моргнуть первым. В напряженной тишине слышались лишь сдерживаемое дыхание зрителей и потрескивание дров в огромном камине.

Майор Таунсенд наблюдал весь этот спектакль, стоя на темной лестнице, и был встревожен внезапным духом товарищества, который возник между его солдатами и местным населением, несомненно, возбужденный этой бестией Уиски Дэниелс. Он спустился вниз и приблизился к столу, и солдаты, испуганные его присутствием, расступились, чтобы дать ему дорогу. Он остановился справа от сержанта, наблюдая за соревнованием и раздумывая, не прервать ли эту идиотскую затею. Но мстительное чувство заставило его дать сержанту шанс отыграть свой табак, а некоторые запретные ощущения внутри его вынудили воспользоваться случаем и еще раз посмотреть на Уиски Дэниелс.