Книга Не бойся любви - Марша Ловелл

Да, эти двое могли бы продолжать свою игру, мрачно сказала она себе и тоже улыбнулась, взяв у него кружку:

— Ты напоминаешь мне мою сестру. Она очень щепетильно относится к тому, из чего пить. — Эбби улыбнулась еще шире. — Как-то я подала ей вино в стакане. Она подпрыгнула, будто я предложила ей выпить прямо из бутылки.

— Естественная реакция любого человека с хорошим вкусом, — ответил он, садясь подле камина.

— Ну что ж, я в отличие от тебя и сестры — плебейка, смотрю на чай, как на чай, и мне не важно, из чего его пить, — сказала Эбби и глотнула из кружки, намеренно громко причмокнув.

— У, как вкусно! — протянула она.

— Нет необходимости сопровождать это такими звуками, — сказал Макс, и его улыбка исчезла. — Видимо, придется заняться ликвидацией некоторых пробелов в твоем воспитании. А это значит — мы с тобой поедем ужинать гораздо дальше, чем в отель.

— А разве плохо поесть в отеле? — с невинным видом спросила Эбби, заранее зная: он скажет, что там готовят недостаточно хорошо.

— Почему бы и нет… — пробормотал он, сверкнув глазами. — Хотя, когда хозяйки отеля нет на месте, там все не так. Чаще всего это бывает зимой.

— Ну, конечно, с таким тонким вкусом, как у тебя, возникает множество проблем. Как сейчас, например, — вздохнула Эбби.

— Неужели? — спросил он, и в его глазах блеснуло веселье.

— Ну, уж если дело так оборачивается, я поела бы рыбы с жареной картошкой…

И Эбби вдруг почувствовала радостный подъем — надо же, они оба проявляют терпение и начинают уступать друг другу!

— Если ты хочешь рыбы, то хороший рыбный ресторан есть в Плимуте, — сказал Макс, улыбаясь. — А значит, это будет завтра.

— Но, Макс, до Плимута несколько миль! Это даже за пределами Корнуолла!

— Говорят, что путешествия расширяют кругозор. Все, завтра мы обедаем в Плимуте.

— Да, попробуем местную рыбу с жареной картошкой, — сказала Эбби сладким голосом, понимая, что ей придется снова схлестнуться с ним. И она почему-то не сомневалась, что Макс потерпит поражение.

— Как же я могу воспротивиться такому желанию? — сказал он, поднимаясь. — Но вот что меня действительно занимает, — добавил он тоном, который встревожил ее до глубины души, — как долго мы будем сопротивляться физическому влечению друг к другу?..

8

Макс отвернулся от проекта реконструкции дома, который собирался прикрепить к двери гостиной, и изучающе посмотрел на Эбби:

— Ты, похоже, волнуешься? За такой проект я могу тебя только похвалить: не перестаю удивляться, как тебе удалось собрать такую прекрасную команду рабочих.

— Макс, ты говоришь так, будто все это возникло из ниоткуда, — возразила Эбби, отходя от двери и собираясь с мыслями. — Мне дали список местных специалистов — обычное дело для фирмы Брэдли.

Меньше всего она ждала, что он нарушит хрупкий мир между ними тем откровенным вопросом.

— Перестань увиливать от ответа, — настаивал Макс, разрушая ее надежду, что он дважды подумает, прежде чем заговорит об этом. — Я уже сказал, что все идет хорошо. Так почему же ты такая мрачная?

— Я не… я не… — Она замолчала, уставившись на мерцающие в камине угли и кляня себя за то, что он все же застал ее врасплох.

Сначала она держалась настороже, но постепенно успокоилась, почувствовав себя в безопасности, которая оказалась мнимой. Все это время она как бы ходила по лезвию бритвы.

— Так что, Эбби?

— Макс. Я хочу сосредоточиться на мыслях о работе. — Она отчаянно пыталась говорить разумно. — Множество деталей надо удержать в голове, и я должна быть уверена, что ни одной из них не упущу.

— Я вряд ли похож на человека, который будет ругать или упрекать за малейший промах в работе, — пробормотал он и подошел к столику, раскладывая на нем рисунки. — Конечно, если ты сделаешь такое, отчего съедет крыша с дома и провалится пол… Но даже это я не расценю как конец света.

— Но я вовсе не это имела в виду, — вздохнула она и почувствовала, как все внутри готово взорваться. — Макс, я не в состоянии работать…

— Не пора ли объяснить, что у тебя в голове? — тихо спросил он.

Эбби застыла. Совершенно ясно — в их отношениях наступает новая фаза. Сначала была просто игра, на которую оба соглашались, находя в ней какое-то удовольствие. Но теперь ситуация менялась, и ее уверенность пошатнулась.

Он был с ней такой разный — умный, обаятельный, возбуждающий, веселый компаньон. А иногда смотрел так мрачно, что она почти физически чувствовала его напряжение, поднимавшее в ней смущающую бурю сомнений.

— Мне надо кое-что уточнить с плотниками и декораторами, — проговорила Эбби деревянным голосом. — Наверху полно работы с полами…

— О’кей. Значит, ты ничего не собираешься мне объяснять?

— Макс, мне меньше всего хочется, чтобы ты ходил за мной по пятам.

— У тебя есть какие-то сомнения в квалификации рабочих, которых фирма Брэдли рекомендовала тебе?

— Нет. Я… Мне просто надо на всякий случай перепроверить. Я так думаю.

— Я так думаю, — передразнил Макс, собирая бумаги со стола. — А что ты думаешь, если мы дадим передышку твоим кулинарным способностям? — спросил он, глядя на нее с улыбкой. — Поедем в бар или в паб на берегу?

— Прекрасно. — Эбби в замешательстве опустилась на колени возле стола и принялась аккуратно складывать бумаги в стопки.

— Эбби, я… — Он не закончил фразу, она повернулась и увидела, как он пошел к двери, держа в руке рисунки. — Ладно, не имеет значения, — пробормотал он, отвернувшись. — Я положу все на место и поедем.

Она снова опустилась на пятки с печальным лицом. Его интересовало, в чем дело, что не так?

Но если бы она сама знала, в чем дело, то вряд ли призналась бы ему. Она уже раньше пыталась сказать ему правду, но у нее ничего не вышло. Он как-то пошутил, что хочет заставить ее влюбиться в него, и ее смущение отчасти состояло в том, что она была склонна считать этот факт свершившимся.

Нахмурившись, Эбби вспомнила, что несколько дней назад он отвел мешавшую им прядь ее волос, когда они вместе смотрели план. И при этом между ними проскочил такой силы заряд, что оба застыли, почти не дыша. Он первым прервал неловкое молчание и предложил незначительные изменения в плане, но Эбби хорошо помнила свое огорчение, что он разрушил то странное состояние. Были другие мгновения, когда они жадно пожирали друг друга глазами, но дальше этого дело не шло.

Эбби нетвердо встала на ноги. Ее терзало то, что существовало нечто неуловимое, но очень важное, мешавшее ей броситься к нему в объятья и полностью довериться.

Ветер с моря бился о каменную стену, когда они вышли из паба. Волны крутились и пенились на камнях, выступающих из кипевшей воды.