Книга Английская свадьба - Елена Давыдова-Харвуд

Часть 3

СНОВА В АНГЛИИ

Глава 1

Кабриолеты и дождь. Жениться – так сразу! Экзамен для разрешения на свадьбу. Три имени будущего мужа. Играющий на кларнете фермер и совместное молчаливое чтение газет. Принцы, летающие на вертолете. Маргаритки против ромашек и ежевика против малины. Продвинутый семнадцатилетний повар. Школьные каникулы. Рыбный пирог. Как стать английским землевладельцем

Вот я снова в Англии, только теперь уже с официальным визитом в качестве невесты; при этом более глупой цели пребывания, по-моему, придумать невозможно. Джеймс встретил меня в аэропорту, и по дороге домой мы решили не откладывать все в долгий ящик, а сразу же пожениться. Причем больше не испытывать свое счастье в Свонедже, а поехать в Корнуолл – там у Джеймса и дом поприличней, и друзей много опять же.

На следующий день, уже в корнуолльском городке Фалмут, мы первым делом пошли в регистрационный офис (ЗАГС по-нашему). На этот раз нас приветствовала милая девушка, и, чтобы сразу снять все сомнения, я гордо предъявила ей свою новоиспеченную невестину визу. В ответ она дружелюбно объяснила, что виза визой, но официальная процедура обязывает ее, прежде чем принять у нас документы для женитьбы, выяснить, что мы с Джеймсом знакомы не первый день. И вот она стала задавать нам вопросы друг про дружку, и тот, о ком спрашивали, должен был сидеть и помалкивать (подсказывать не разрешалось). После “допроса” документы она все же приняла и сказала, что теперь нам будет нужно ждать разрешения на свадьбу от властей. При этом надо, чтобы регистрационный офис обнародовал наше намерение и дал достаточно времени тем, кто считает, что к этому браку есть какие-нибудь препятствия, о них сообщить. Я ехидно поинтересовалась, где же они собираются все это обнародовать (особенно учитывая, что я русская), но она серьезно объяснила, что возможны два варианта на наш выбор: повесить объявление в местной церкви или опубликовать его в здешней газете. Мы выбрали церковь – причем я уверена, что ни один из ее прихожан никогда в жизни не слышал ни о Джеймсе, ни обо мне и о препятствиях соответственно вряд ли мог быть осведомлен. Так что мы расслабились, принялись ждать, развлекаться, навещать друзей и потихоньку готовиться к свадьбе. И, забегая вперед, скажу, что разрешение на нее мы получили по телефону уже через неделю.

Для начала заявляемся в гости к давнишним приятелям Джеймса. Это муж с женой, немолодые богатые фермеры. Хозяин представляется мне именем Тим, но звучит оно для такого важного с виду человека как-то не очень подходяще. Я, само собой, воздерживаюсь от комментариев, но позже начинаю приставать к Джеймсу с расспросами, и он мне назидательно объясняет, что англичане любят сокращать имена не только своих близких, но вообще всех подряд, в том числе и себя. И совершенно нормально, если какой-нибудь семидесятилетний старикан представляется всем не полным своим именем (например, Родерик), а сокращенным от него именем Род. И все эти Тимы, Мэгги, Джимы, Дэйвы и Ричи – не что иное, как сокращения от полных человеческих имен. Я перевариваю информацию, а потом с невинным видом спрашиваю: “А какое же тогда полное имя для тебя, Джеймс?” Он задумчиво смотрит на меня, явно прикидывая что-то в уме, а потом говорит: “Это и есть мое полное имя, а сокращением от него – если ты это хотела узнать – будет Джим”. И угрожающе добавляет: “Только не вздумай меня так называть!” – “Ладно-ладно, не буду, не переживай, – добродушно говорю я. – А еще, между прочим, в нашем заявлении на свадьбу ты фигурируешь как Джеймс Роберт Дэвид Харвуд. Откуда это у тебя столько имен? Получается, что все свое единственное-то имя сокращают, а у тебя их – вон какая куча. Ты что – какое-то особое исключение?” Джеймс жалостливо смотрит на меня, как на несмышленого ребенка, и начинает снисходительно объяснять: “Да почти у каждого англичанина есть не одно имя, а еще хотя бы парочка других. Это помимо фамилии, конечно”. Я оживляюсь: “А можешь мне какой-нибудь еще пример привести?” – “Ну да, – говорит он. – Вот, например, человек с сокращенным именем Роб и фамилией Джонсон на самом деле имеет и другие имена, и полный вариант будет Роберт Ричард Бересфорд Джонсон”. – “А второе имя – это что, имя его отца?” – задаю я, с моей точки зрения, совершенно невинный вопрос. “Почему это – второе?” – выпучивает на меня глаза Джеймс. Потом спохватывается – я же русская, таких простых вещей могу и не знать. “Вообще, в чем-то ты права – именем отца раньше называли мальчика-первенца в семье, и это было его первым именем. Вот, например, моих отца, и деда, и прадеда тоже звали Джеймс. Сейчас, правда, этого уже никто не придерживается.” – “А по какому же тогда принципу выбирают второе и третье имена?” – не отстаю от него я. “Ну, вообще-то они тоже произвольны и к имени отца никакого отношения не имеют”, – говорит он. “Так, а сколько таких имен можно иметь? И что, у женщин вторые и третьи имена тоже мужские?” Джеймс чуть не падает со стула от удивления: “Как это – у женщин мужские имена?! Ты что, надо мной издеваешься?!” Я тогда тоже спохватываюсь – он ведь англичанин, про отчества явно не в курсе – и примирительно говорю: “Ладно, все ясно; значит, у женщин – все имена женские”. Джеймс немного успокаивается и уточняет: “Ну да! А про количество имен ты спрашивала, так вот – их можно иметь сколько угодно, но народ особенно не злоупотребляет: место-то в свидетельстве о рождении ограниченно, так что придумают всего два-три имени ребенку – и хватит”.

Гораздо позже я поняла, что у всех наших знакомых есть по нескольку таких имен и лишь у одной из них – нет. У нее только обычные имя и фамилия, и в этой общей ситуации она мне кажется какой-то обделенной.

Да, так вот, пока меня знакомят с Тимом, нашим нынешним хозяином, Джеймс рассказывает, что тот всю жизнь занимался двумя вещами: вел фермерское хозяйство и играл в довольно знаменитом джаз-банде на кларнете. Причем был настолько хорошим музыкантом (и настолько хорош собой), что даже имел женскую группу поддержки, которая таскалась за ним по всем концертам, где бы он ни выступал – в местных ли пабах или за границей. Его жена Сью – интеллектуалка, знающая все на свете и активно участвующая во всяких благотворительных мероприятиях. При этом живут они на краю крошечной деревни, по нашим меркам – в совершеннейшей глухомани. После первых приветствий, чашечки чаю и общей беседы все мы преспокойно уселись читать газеты. Я поначалу смутилась – как-то это не слишком вежливо, с моей точки зрения. Но Джеймс мне тихонько шепнул, что я напрасно комплексую, и все это абсолютно в порядке вещей.

И вот я читаю в доставшейся мне газете: арестованы литовец и трое русских, им грозит суд. Оказывается, вся их вина состоит в том, что они наловили рыбы в речке, развели на ее берегу костер и стали рыбу жарить. В этот самый момент нагрянула полиция и всех повязала. Мне это кажется ужасно несправедливым, и я требую у своих англичан объяснений, а они мне говорят, что ловить рыбу в реке или озере, не купив на это лицензию (а иногда и не заплатив дополнительно владельцу этой конкретно части берега или реки), нельзя. Это считается воровством. Я тут же интересуюсь: а что, все рыбаки, которых мы часто видим на берегу моря, выходит, эти лицензии имеют? С морем, оказывается, по словам моих собеседников, – другое дело. Если ловишь рыбу с берега моря, то никакая лицензия на это не нужна. Жаль, что литовец и русские про это не знали…