Книга Дом обезьян - Сара Груэн

— А мне показалось, он просто хотел попасть в нашу компанию, — сказала Аманда.

— А мне показалось, что тебе просто нравятся все подряд, — сказала Кэт.

— Почти все, — с усмешкой парировала Аманда.

Она вытерла лицо и встала. Вода ручейками стекала с ее ног.

— Пойду в номер.

Пока она выбиралась из джакузи, Джон напряженно следил за группой папаш, которые снова открыто пялились на его жену.

Джон резко вскочил, вода забурлила и кругами пошла в стороны. Шагая через ступеньку, он вылез из джакузи, схватил ближайшее полотенце и укрыл им Аманду.

— О, спасибо, малыш.

Аманда закрепила полотенце на груди, подхватила халат и направилась к выходу.

Джон пошел следом. Открывая дверь, он оглянулся на мужчин, которые продолжали пялиться в его сторону. Он указал сначала на Аманду, потом на свое обручальное кольцо и одними губами сказал: «Моя».

* * *

В ту ночь они занимались любовью так, что Джон совсем запыхался. Его трясло от дрожи, он чувствовал себя, как охваченное страстью животное, он предъявлял свои права на обладание, и Аманда отвечала ему тем же.

Раньше Джон гордился тем, что другие мужчины находят его жену привлекательной. В эту ночь ему хотелось их убить. Никогда еще он так остро не чувствовал, чего они в действительности хотят. Женатые мужчины, отцы семейства, их жены и дети были там, рядом с ними. Как же он может отпустить ее в Лос-Анджелес?

Но была одна вещь, которая пугала его даже больше, она пугала его настолько, что он даже думать об этом не хотел. Джон считал себя любящим и преданным мужем. Ради Аманды он был готов на все. Если бы ей потребовалась его печень, он отдал бы ее, не задумываясь. Глаз? Для нее-то — да все, что угодно. И все же именно в этот момент, когда его прекрасная, безупречная, желанная жена лежала рядом, он не мог сдержать свои мысли в узде — и они через весь город устремлялись к Исабель Дункан.

9

Бонзи с Лолой, которая крепко уцепилась за ее грудь, пригнулась к полу в темном углу. Она первой услышала позвякивание ключей и пронзительным криком дала сигнал остальным: люди вернулись.

Флуоресцентные лампы сначала раздражающе замигали, а потом загудели и приступили к работе.

В клетке напротив Бонзи и Лолы Сэм издал пронзительный вопль и начал наматывать круги в своем тесном узилище. Он остановился, чтобы жестами показать: «Плохие гости! Плохие гости!» — а потом прыгнул на решетку и начал яростно трясти прутья всеми четырьмя конечностями. Когда Сэм отпрыгнул назад, из его правого большого пальца сочилась кровь. Не обращая внимания на рану, он сел на корточки у входа в свою клетку и настороженно задрал голову, шерсть у него на загривке встала дыбом. Другие бонобо сидели, ждали, вели наблюдение.

Потом послышались человеческие шаги. Люди в ботинках на тяжелой подошве шли по бетонному полу. По мере их приближения Бонзи охватывала паника. У нее не было возможности увидеть их до тех пор, пока они не окажутся напротив ее клетки.

Джелани, Сэм и Макена сидели в клетках напротив клетки Бонзи, так что она их видела, но сами они из-за бетонных перегородок видеть друг друга не могли. И никто из них не видел Мбонго, хотя они и знали, что он рядом. Он был единственным в семье, кто находился вне поля зрения, и по его напряженным крикам было ясно, как тяжело ему находиться в подобном положении.

Звук шагов стал громче, и наконец появились люди. На этот раз их было двое. Бонзи узнала только одного, он приносил еду. Два раза в день этот человек проходил по коридорам, чтобы просунуть в специальные щели в клетках подносы с одинаковыми безвкусными шариками и пополнить из шланга запас воды. Он никогда не смотрел бонобо в глаза, никогда не разговаривал с ними, но всегда спорил и ругался с кем-то невидимым.

Второй был новеньким. У него были светлые волосы, серые глаза и кривая, безрадостная улыбка.

— Похожи на шимпанзе, — сказал он.

— Это вам они понадобились, — с грубым смешком отозвался тот, кто приносил еду.

Незнакомец перевел взгляд на него.

— Я хочу сказать, что можно было купить шимпанзе намного дешевле, — сказал разносчик еды и опустил глаза.

Альфа-самец подбоченился и сделал то, что не могла сделать Бонзи: он оглядел всех членов ее семьи и пересчитал их по головам.

— Они хоть едят? — спросил он.

— Вроде да.

«Горошек, — знаками показала Бонзи. — Хороший горошек. Принести горошек».

— Потому что мне надо, чтобы они выглядели здоровыми и ухоженными. — Альфа-самец присел на корточки перед клеткой Бонзи и посмотрел ей в глаза. — Это у них кто? Матриарх?

«Я — Бонзи, я — Бонзи, — жестикулировала бонобо. — Дай мне горошек. Яйца. Хорошие яйца. Сэм больно».

— Что это за чертовщина? Какое-то обезьянье вуду? У меня от этого мороз по коже, — сказал разносчик корма и отвел глаза.

Бонзи, удерживая взгляд альфа-самца, сжала левую руку в кулак и похлопала себя по уху, а потом разогнула указательный палец и выставила его перед собой.

— Заткнись, Рэй. Она пытается что-то сказать.

«Сэм больно, — настойчиво повторяла Бонзи. — Сэм больно. Надо хороший горошек».

— Какого черта она делает? — спросил младший в иерархии.

Альфа-самец продолжал следить за Бонзи, а она все настойчивее выражала свои требования.

— Она что-то нам говорит.

— Что?

— Не знаю.

«Бонзи выпусти. Дай ключ. Делай быстро».

Младший из мужчин повысил голос.

— Мне это не нравится. Так не должно быть. Разве это нормально? Их что, искусственно вывели? И вообще, разве они не должны постоянно сношаться? Как попали сюда, ни разу этим не занимались.

— Идиот, они сидят в разных клетках.

Мужчина, который разносил корм, переступил с ноги на ногу и уныло посмотрел в конец коридора.

— Но подожди, — сказал альфа-самец, — мы совершим революцию. — Он придвинулся поближе к решетке и прошептал: — Да, девочка моя?

Бонзи не шелохнулась, для нее отрицательный ответ выражался обычным молчанием.

— Да, девочка моя? — повторил он, изо рта у него пахло чем-то невкусным.

Бонзи так и не пошевелилась.

— Скоро я увезу вас отсюда.

Альфа-самец встал на ноги и обратился к младшему:

— Ладно, пошли отсюда.

На обратном пути он дважды ударил открытой ладонью по клетке Сэма. Звук удара эхом разлетелся по бетонному коридору, и Сэм забился в угол.

10

Аманда взяла с собой так мало вещей, что, когда она отсортировала свои вещи от вещей Джона, оказалось, что их все можно уложить в рюкзак.

— Полагаю, ты еще не скоро вернешься в Филадельфию, — с грустью сказала она, складывая свою четвертую, и последнюю блузку.