Книга Неистовая Матильда. Любовница Наследника - Джин Вронская

Александр Михайлович, один, без жены Ксении, сестры Ники, руки которой он долго добивался, а теперь вот появляется всюду один.

— У меня ужасная новость для всех нас, — объявил он в саду за столом, — но все строго между нами. Три медицинских светила Европы сказали Ники и Аликс, что их сын унаследовал неизлечимую болезнь, которая называется гемофилия. Эта гемофилия поразила всех европейских наследников королевы Виктории. Эта болезнь передается матерью, но поражает только мужчин.

Сандро многозначительно обвел глазами всех, ожидая реакции. Лицо Мати выразило нечто очень похожее на удовлетворение. Но Андрей был искренне огорчен.

— Кровь Романовых здоровая, — объяснял Сандро, — а кровь Гессен-Дармштадтской больная. Между прочим, дорогая, это цена за неправильно выбранную жену. Алиса — холодная, скрытная, с сильным комплексом неполноценности. Неприветливая, людей не любит и никому не доверяет. Столько лет живет в России, а русского языка толком не знает. Только: «Я рада»… Вы ведь знаете историю, как она чуть не убила своего брата, когда тому было несколько месяцев. Она, видите ли, уронила его с балкона. Хорошо, что внизу стоял воз с сеном, иначе ребенок бы разбился. А вы помните этот ужас на Ходынке во время коронации? Это она придумала раздавать дурацкие подарки народу, а народу никакие подарки не нужны… С тех пор как она родила сына, она вообще перестала исполнять свои обязанности Императрицы. Хотя до родов тоже не слишком старалась. Она не помогает мужу укреплять монархию в отличие, например, от вдовствующей императрицы. Вот та действительно активна, хотя уже в возрасте и здоровьем похвастаться не может. А Аликс не будет ни для кого ничего делать, если ей не хочется. Она, знаете ли, приехала в Россию жить частной жизнью. Она не понимает своих обязанностей. Императрица России!

Матильда была в ужасе. Эта проклятая немка принесет Ники несчастье. Ей хотелось кричать, бежать в Петербург, предупредить Ники о грозившей ему опасности. Эта «проклятая немка» не могла даже родить Ники нормального здорового сына. Это Бог наказал ее за то, что она украла ее Ники.

— Я пойду прилягу, Андрюша, голова болит.

— Полежи, полежи, дорогая.

— У меня еще новость, — сказал Сандро, проводив глазами Мати. — Арестовали некоего Абрама Гоца прямо в Царском Селе. Он снял комнату в отеле, окнами выходящую на площадь, где Ники регулярно проезжал. Гоц из окна вел наблюдение, изучал образ жизни Государя. Одновременно взяли какого-то Зильберберга с группой. Они готовили покушение на Ники. Только не говорите об этом Мати. Там был целый заговор. В Мюнхене эти революционеры хотели купить подводную лодку, чтобы напасть на Государя, когда он выезжает летом на яхте в Финляндию.

— Я бы повесил этих жидков, а других выслал бы в Сибирь, — со злостью заметил Кирилл. — Подумать только, чем занимаются эти инородцы. Хотят убить второго царя. — Он посмотрел на Даки, ища поддержки.

— Бедный дедушка. Не могу спокойно вспоминать его убийство. Да, Кирилл евреев не очень-то жалует. Я же к ним отношусь вполне лояльно.

— Успокойтесь, Кирилл, Даки. Речь идет лишь об нескольких людях, они — террористы. Среди революционеров, кстати, и православных достаточно, — заметил Андрей. — И евреи — все разные. К примеру, наш Гораций Осипович Гинцбург — достаточно милый душка…

По возвращении в Петербург Мати пригласила на ужин друга Андрея, Арвида Мантейффеля. Он пришел с очень молоденькой девушкой.

— Моя невеста, Марина де Хайден.

— Поздравляем! — Андрей пожал ему руку, а девушку поцеловал в руку.

— Сколько Вам лет, Мариночка? Вы такая молодая.

— Семнадцать… а мы видели вас в театре. Арвид пригласил меня на «Лебединое озеро».

— Марина только что стала фрейлиной императрицы, — гордо сообщил влюбленный Арвид, сияя от счастья.

— Она очень хорошенькая, — шепнула Мати Ар— виду, когда он с Мариной собрались уходить.

— Я знаю. Мне пришлось «бороться за место», — не слишком удачно пошутил Арвид. — Многие офицеры пытались потягаться со мной. Мати, Андрей, вы приглашены на свадьбу, — торжественно возгласил жених.

— Когда же это будет?

— 9 июля.

Целую неделю Мати позировала замечательному скульптору Паоло Трубецкому, которого ей представили в Каннах. Андрей непременно хотел иметь скульптуру Мати в костюме из «Камарго». Трубецкому было около пятидесяти лет. Около двух метров ростом, он весил около ста килограммов. Его отец был из старинной, но обедневшей семьи князей Трубецких. Его мать итальянка и католичка. Паоло вырос в доме матери в итальянской деревне, плохо говорил по-русски, был необразован, манер не имел никаких, но был чрезвычайно талантлив. Его работы высоко ценились после того, как он выиграл конкурс на памятник Александру III. Аристократические семьи стояли к нему в очередь. Памятник отцу Государя был утвержден Академией художеств и братом Императора, Великим князем Владимиром Александровичем. Паоло был тяжелый человек. Немногословный, он не слушал ничьих советов, даже очень известных художников. Он согласился сделать статуэтку Мати. Потребовал, чтобы она позировала неделю. И пообещал, что работа будет готова через два месяца.

По возвращении из Канн в Петербург им было передано, что работа готова. Они поехали к Трубецкому. Первое, что увидели, это волчонка и медвежонка, оба гуляли на цепи во дворе. Трубецкой был убежденный вегетарианец. Волчонок тоже сосал молоко из бутылки, ел овощи. Он никогда не пробовал мяса. А в доме в очень большом аквариуме сидел настоящий большой крокодил. Он тоже ел овощи. Работу забрали. Статуэтка была превосходной и теперь украшала салон Мати.

В середине июня они сбежали от всех этих репортеров и поклонников и снова поехали в Париж. На этот раз Андрей выбрал маленький семейный отель в Нейи, принадлежащий друзьям его родителей. Приехали без Владика, а через три дня от мальчика пришло письмо, то есть оно было написано его английской няней по наказу Мати, но в конце письма ребенок нарисовал цветы и лодочки на волнах. Все хорошо, и слава Богу. Больше Мати было ничего не нужно.

— Здесь чудно. — Андрей обнял Мати за талию. — Никто не знает, где мы, и нас никто здесь не знает. Наконец-то мы вдвоем.

Они ужинали в божественной красоты парке при гостинице. Когда вернулись в комнату, за несколько минут до полуночи, раздался телефонный звонок.

— Кто это может быть? — Андрей с удивлением повернулся к Мати. — Никто же не знает, что мы здесь. Я никому не говорил. — Он взял трубку.

— Да? Это посол, граф Нелидов, — зашептал он. — Ваше Превосходительство, что случилось? Как вы нас нашли? Отец дал вам номер? Понимаю. Что случилось? Мантейффель? Сейчас? Да, Арвид — мой друг. Боже мой! Это невозможно. Я сейчас приеду. — Он положил трубку.

— Что случилось, дорогой?

— Мантейффель из-за Марины вызвал на дуэль Николая Юсупова. Дуэль — через два часа в саду посольства. Нелидов умоляет, чтобы я вмешался. Мати, ты едешь со мной. Мантейффель и твой друг тоже.