Книга Триумф Сета - Жеральд Мессадье

— К тому же мне стало известно, что Гемпта отправил посланца в Мемфис к командующему Хоремхебу.

Голова скорчил гримасу. Начальник охраны выполнил свой долг, но все же было досадно, что он отправил в тюрьму столь знатного человека.

— В каком он состоянии?

— У него на теле кровоподтеки и глаз заплыл. Он еще жалуется, что ивритская собака искусала ему ягодицы. Я разрешил лекарю оказать ему помощь в тюрьме.

— Ты хорошо сделал. Но будет еще лучше, если ты прикажешь его отпустить.

— Ты думаешь?

— Он поднимет на ноги весь наш город а затем и Мемфис.

— Но этот тип безумен!

— Без сомнения. Но у него дружеские отношения с теми, кто наверху.

На следующий день Аварис гудел от слухов. Якобы освобожденный из тюрьмы Гемпта обратился к командующему Хоремхебу с просьбой снять с должности городского голову Авариса, который отказался защитить знатного человека от притязаний ивритов.

Голова пожал плечами: командующий Хоремхеб был начальником гарнизона Нижней Земли и не обладал властью, позволяющей снять с должности чиновника. Все это знали, за исключением, разумеется, Гемпты. Но это лоснящееся жиром чудовище могло оказать давление на наместника и все же отомстить городскому голове, который не внял бредовым требованиям господина из провинции.

Голова не сомневался, что этим дело не закончится.

13

ПРОВОКАЦИЯ, СМУТА И ПОТАСОВКА

Прибыв в Нижнюю Землю и выдавая себя за бригадиров строителей и каменщиков из Мемфиса, провокаторы Маху, разумеется, даже не мечтали о столь подходящей для бунта обстановке. Ивритские поселения, расположенные вокруг Авариса, были полны слухов, более или менее приукрашенных, о попытке слуг землевладельца по имени Гемпта поджечь дома местных жителей. Агенты Маху старались подлить масла в огонь, рассказывая о том, что их начальники, царские зодчие, планируют завербовать всех ивритов на строительство громадного храма Амона. Когда ивриты начали еще громче кричать, возмутители спокойствия стали говорить о том, что в случае уклонения от работы на стройке их скудное имущество будет конфисковано властями Авариса.

Опасаясь худшего, ивриты не могли больше спать. Власти Нижней Земли уже десятилетия использовали их в качестве рабов. Чаша терпения была переполнена. Ночами в своих жалких харчевнях они обсуждали, как защитить себя. Чтобы усилить возбуждение, агенты Маху указали жителям поселения на грозящую им опасность: войска гарнизона Мемфиса под командованием известного военачальника Хоремхеба непременно вмешаются, чтобы подавить мятеж. Военная хитрость возымела действие, и звучавшие речи переросли в бахвальство:

— Да из этого полководца я сделаю корм для моих собак!

— Конники гарнизона не способны даже крысу убить!

И еще много чего говорили. Наиболее здравые умы советовали вооружиться на случай конфликта. Но чем? Было очевидно, что ивриты не могли купить себе оружие из бронзы, которое надо было заказывать сирийским оружейникам, — стоило оно очень дорого. К тому же они получили бы его не раньше, чем по прошествии нескольких недель. На что они могли надеяться, так это на изготовленные ими самими луки. Оставалось узнать, было ли у них на это время, а ведь еще надо было изготовить стрелы. Прозвучали также высказывания в пользу деревянных пик с закаленными в огне остриями, которые предназначались для того, чтобы проткнуть сразу нескольких солдат.

Провокаторы лицемерно охали.

На вторую ночь лихорадочных тайных приготовлений один иврит, имеющий опыт в военных сражениях, предложил взять штурмом арсенал казарм Авариса. Предложение было принято единогласно. Провокаторы притворились, что возмущаются готовящимся против царской власти мятежом, тогда как это было их целью. Им стали угрожать, требуя держать язык за зубами. В конце концов будущие повстанцы, удовлетворенные, отправились спать.

На следующий день в соседние ивритские поселения были отправлены посланцы с сообщением о наборе добровольцев для создания отряда в пятьсот человек, способного взять штурмом арсенал Авариса. Близилась к концу первая неделя подготовки к мятежу, и агенты Маху начали падать духом: обсуждение грядущих событий продолжалось. Они считали, что подготовят мятеж за три дня, но вот уже прошло почти две декады,[8]а кроме воплей и битья себя в грудь ничего не происходило.

Наконец отряд был собран, назначены командиры, но однажды вечером провокаторов заключили под стражу: по иронии судьбы их подозревали в измене, в том, что они собираются сообщить обо всем властям Авариса. Их пообещали отпустить после захвата арсенала.

Итак, они стали ждать, находясь под охраной нескольких крепких матрон и мальчишек, вооруженных кинжалами и дубинками, потягивая пиво, дабы убить время.

На рассвете они увидели, что налетчики возвращаются, вооруженные копьями, луками, стрелами и несколькими щитами, которые они захватили в арсенале, охраняемом несколькими сонными солдатами. Воспользовавшись суматохой, провокаторы сумели убежать. Наконец-то их план сработал! Они прыгнули в лодку и поплыли вверх по Великой Реке — в сторону Фив.

В семь часов утра взволнованный писец, выполняющий поручения в казармах, поднял городского голову Авариса с постели: ночью разбойники ограбили арсенал. Какие разбойники? Писец этого не знал, так как застигнутые врасплох солдаты не смогли четко описать нападавших. Итак, ситуация была тревожной: налетчики похитили пятьдесят одно копье, большое количество колчанов и стрел, двадцать шесть кривых сабель, сорок два кинжала и одиннадцать щитов. Кому и для чего понадобилось это вооружение? Голова послал гонца в Мемфис для того, чтобы предупредить наместника и командующего армией Хоремхеба. Было очевидно, что готовилась крупная операция: дерзкое ограбление арсенала позволяло предположить худшее.

Через два с половиной дня из Мемфиса прибыл отряд пехотинцев, затем подтянулся второй отряд, состоящий из пеших конников, и еще отряд лучников. Командиром трех отрядов был состарившийся на военной службе некто Соадж. Все же конница не спешила на подавление бунта в провинции, о котором, впрочем, ничего не было известно.

Маху холодно принял агентов: вот уже двадцать три дня, как они отбыли с заданием, а явились с новостями только сейчас! Кроме того, почему возвратились все трое? Достаточно было отправить одного в качестве нарочного. Итак, им было приказано отправляться обратно, чтобы оперативно, сменяя друг друга, информировать Фивы о происходящем.

Они добрались до Авариса почти в то же самое время, что и три отряда Хоремхеба. Узнав, что командовал этими отрядами Соадж, агенты Маху были разочарованы; на самом деле именно командующий должен был возглавить эту операцию, а не простой командир.

К тому же положение мятежников было неясным. Никому из властей Авариса и Мемфиса не было известно, кто похитил оружие, для чего налетчики намереваются его использовать, а особенно когда и где. Обладание красивым и добротным оружием придало ивритам еще больше решимости и пыла, но теперь возник вопрос, против кого и где они должны сражаться.