Книга Вкрадчивый шепот демона - Владимир Контровский

Журналист по-прежнему хранил молчание – он слушал.

– Далее, – профессор снова зашелестел бумагами. – Вот: сооружение древних мегалитических построек также приписывают инопланетянам – у предков наших не было подъёмных кранов и гидравлических домкратов. А я задам простой вопрос: что, разве пришельцам нечем больше было заняться на неведомой планете, кроме как воздвигать храмы местным божествам? И потом, как показали последние изыскания, древние прекрасно обходились обыкновеннейшими рычагами и катками при перемещении тяжестей.

– Это вы о тех остроумных опытах, в которых кирпич передвигали за ниточку при помощи сооружения из спичек? – робко подал голос молодой человек.

– Именно! Далее, все эти леденящие душу рассказы похищенных чужепланетными летательными аппаратами о том, что с ними проделывали большеголовые зеленокожие исследователи. Какие-то шприцы, шланги, лабораторные столы и прочие бормашины… Ну чушь ведь! Уже сейчас в медицине широко применяются бесконтактные методы изучения организма и диагностики – УЗИ или даже старый добрый рентген! Так с какой стати, – мэтр внушительно покачал головой, – галактическим визитёрам потрошить местных жителей инструментарием, куда больше смахивающим на пыточный? Как там высказалась некая дама, якобы побывавшая на борту космического аппарата альенов: «Мне воткнули в пупок иглу, и я поняла, что это тест на беременность»! Изумительно, право…

– Значит, вы полностью отрицаете возможность существования Чужих, не говоря уже о контактах с ними? – попытался перехватить инициативу журналист.

– Я отрицаю примитивизацию явления. Цивилизация, способная к межзвёздным перелётам, неизбежно достигнет и высокого уровня прочих технологий – тут дробовикам и шприцам места не останется. Вряд ли существуют гуманоиды, владеющие атомной энергией, но использующие гужевой транспорт и охотящиеся при помощи лука и стрел. И кроме того, – голос профессора заметно построжел, – учёные опираются на строгие, научно доказанные факты, а в данном случае мы с вами не выходим за рамки допущений типа «вероятно», «может быть», «не исключено». Конечно, «Есть много, друг Горацио, на свете, что и не снилось нашим мудрецам», но мало ли что может присниться! – и профессор посмотрел на журналиста по-прежнему доброжелательно, однако снисходительно.

– Но ведь, – не сдавался тот, – если принять за основу широко известный постулат о вечности и бесконечности Вселенной, то можно принять на веру и высокую вероятность существования иного Разума!

– На веру, – веско произнёс мэтр, – учёный ничего принимать не должен – оставьте это служителям многочисленных религиозных культов. Вот когда я подержу в руках кусок обшивки того самого «летающего блюдца», о которых столько твердят, вот тогда…

– А вам не кажется, – молодой человек позволил себе перебить учёного, – что мы просто привыкли считать себя венцом творения и пупом Мироздания – это так греет и так подкармливает наше чувство собственной значимости? И потом, научный прогресс всегда опирается на гипотезы, какими бы невероятными они не выглядели на первый взгляд.

– С этим я могу согласиться, – благодушно изрек хозяин. – Но гипотезы или строго подтверждаются, или без сожаления отбрасываются. Кстати, не хотите кофе? От нашего с вами диспута пересыхает в горле.

– Нет-нет, благодарю вас, – поспешно отказался журналист, – у меня, знаете, какая-то странная аллергия к этому напитку.

– Это в ваши-то годы? – удивился профессор. – Тогда я, с вашего позволения… – Он наполнил изящную маленькую чашечку дымящейся тёмной жидкостью из миниатюрного аппарата, стоявшего на невысокой тумбочке – в воздухе вкусно запахло свежезаваренным кофе высокого качества. Мэтр поднёс чашку к губам, с видимым наслаждением сделал пару глотков, поставил чашку перед собой и вернулся к прерванной беседе.

– Хорошо, давайте попробуем исходить из «может быть». Если допустить, что Чужие всё-таки существуют, и не только существуют, но и наблюдают за нами, то возникает множество вопросов. И самый главный, ключевой вопрос: а не могут ли Они быть для нас опасными, верно?

Журналист молча кивнул.

– Что ж, коль скоро мы с вами ступаем на зыбкую почву предположений, то прежде всего мне хотелось бы отметить следующее: как я уже говорил, я категорически против примитивизации. Хотя корни этой примитивизации объяснимы: мы наделяем незнакомое привычными нам чертами. Когда-то неопознанные летающие объекты отождествлялись со всевозможными огненными колесницами, с воздушными галерами – с вёслами! – с любыми транспортными средствами, уже известными человечеству. Инерция мышления…

А если говорить о вероятности существования иного, внеземного Разума вообще, то этот вопрос, на мой взгляд, на несколько порядков сложнее, чем кажется. Мы опять-таки исходим из ведомого нам – вот звезда, вот вращающиеся вокруг неё планеты, вот одна из этих планет, физические условия на которой позволяют существовать организмам, похожим на наши собственные.

Дальше – больше: а ну как эти где-то-там-риане изобрели паровую машину десять тысяч лет назад, а пять тысяч лет назад овладели атомной энергией и создали компьютер? Понятное дело, они взлетели в небо и ринулись искать собратьев по Разуму! Предположим, это действительно так. Но мы ровным счётом ничего не знаем о движущих ими мотивах, наделяя альенов чисто человеческими чертами характера. Мореплаватели Земли устремлялись к новым берегам в поисках золота, рабов и слоновой кости, а не только из чистой любознательности. Значит, инопланетники всенепременно постараются ограбить нашу старушку Землю, обчистить её обитателей до нитки и пустить по галактическому по миру! Более того, альенам позарез нужны невольники-земляне! Так ведь? – и профессор хитро прищурился.

– Но ведь это же та самая примитивизация, – нашёлся молодой человек, – о которой вы только что говорили! Если человечество за всю свою историю привыкло действовать по принципу «сильный покоряет слабого», то этот принцип автоматически переносится и на межзвёздные взаимоотношения.

– Нельзя не считаться с массовым сознанием, друг мой, – скорбно вздохнул учёный. – В злобность пришельцев свято уверовали ещё со времён Герберта Уэллса и его марсиан-вампиров. Но мы, повторяю, находимся в полнейшем неведении относительно того, какие же именно ценности являются приоритетными в обществе гипотетических альенов. А что, если мы им просто-напросто неинтересны? Вот вы, к примеру, знаете о существовании в Южной Америке или в Австралии первобытных племён, но значит ли это, что вас переполняет желание пообщаться с ними на короткой ноге или отобрать у них их нехитрый скарб – так необходимый для вашего благоустроенного жилища? Но это только вершина айсберга – я ведь говорил, заметьте, только о наиболее распространённой среди нас, землян, модели существования Чужих: звездолёты, головокружительный уровень развития техники и прочее в том же духе. Предположение, лежащее на поверхности…

– А у вас есть другое предположение? – встрепенулся журналист.

– Есть, и далеко не у меня одного. Вселенная, – профессор снова отхлебнул кофе, – устроена гораздо сложнее, чем принято считать, исходя из современного уровня знаний человечества. Я потратил немало времени на дотошное изучение материалов об НЛО – включая самые бредовые. Так вот, едва ли полтора-два процента этих феноменов может быть объяснено с техногенной точки зрения. Некий летательный аппарат, пресловутое блюдце, так скажем… Большинство других «свидетельств» интересны лишь психиатрам (хотя и здесь далеко не всё столь однозначно), но некоторые из них… – учёный внимательно посмотрел на подобравшегося журналиста. – Как бы вам изложить понагляднее…