Книга Мятеж воина - Александр Ранецкий

Ллеаа флегматично пожала плечами:

– Лейри-и-анский ли-и-нкор должен иметь лей-ри-и-анское на-а-звание.

– Кажется, не все в Астрофлоте с тобой согласны. – хмыкнул Дэрк и, обняв Эвинда за плечо, заговорщическим шепотом спросил: – Слушай, командир, ты тут самый осведомленный. Я насчет этой стратегии Императора, о которой все кричат. Правда, что нашелся способ извести крокодилов раз и навсегда?

Эвинд допил свой стакан и подставил его бармену под новую порцию.

– Так правда или нет? – настаивал Дэрк. – Ну, если правда!… После того, что мы сделали на Тьерс, после того, как доказали, что можем бить этих тварей и они будут наконец дохнуть от наших ударов… Теперь нас уже не остановишь. Теперь война начинается заново, – только война до победного, и никак иначе!

– Вернее, война на истребление, так точнее, – перебил холодный ровный голос.

– Это еще кто? – поинтересовался Дэрк, подозрительно глядя в темноту.

Эвинд запнулся, узнав при вспышке света узкое юношеское лицо в обрамлении длинных темных волос. Дон Аньо! Человек-раан.

– Так что ты имеешь против истребления крокодилов? – подбоченившись, переспросил слегка захмелевший Дэрк.

– То же, что имел бы ты против полного истребления своей расы, бледнея, проговорил Аньо.

– Сравнил тоже – "их" и нас! – зло рассмеялся Дэрк. – Или ты из этих юродивых-миротворцев? Пьяным на смех! Не-ет, пораженцы и соглашатели были в моде, пока нас били, но теперь – теперь нас уж не остановишь Вырубить тварей всех под корень, выжечь их Дома Кланов! Новая стратегия Императора, слышал?

Не в состоянии больше сдерживаться, Аньо протянул свою узкую белую руку и с такой силой схватил пилота за ворот, что Дэрк едва не слетел с табурета.

– Эту "стратегию" вам подсказали мои братья Эр-Нуат, – процедил он. – Я был против этого, я знал, что такая откровенность может стоить жизни всей расе раан. Но, погубив нас, Империя и сама погибнет!

Аньо выпустил Дэрка и зашагал прочь из бара. Эвинд оттолкнулся от стойки и поспешил за разведчиком.

Догнать Аньо удалось только у самого выхода.

– Постой! – окликнул Эвинд. Немигающие, как у раана, светло-серые глаза Аньо обратились к нему.

– Что ты хочешь сказать мне, офицер? Что не разделяешь мнение своего друга? И нас не следует вырубать под корень?

Серебристая песня раанской королевы снова всколыхнула лейтенанту сердце.

– Я не буду говорить, что понимаю или люблю раан, – прямо глядя в глаза Аньо, с ожесточением бросил он. – Слишком много они такого, что нельзя простить разумной – или хотя бы поторазумной – расе.

– Если бы ты мог узнать их поближе!…

– Нет. Спасибо. Благодарю. И мне не нравится мысль, что для достижения мира придется отдать им на откуп какие-то, пусть и далекие, планеты. Но если драка может все же прекратиться… не хочу зря хоронить своих друзей.

Черты Аньо остались неподвижными – и при этом Эвинд ясно уловил отразившееся на его лице невыносимое страдание.

– Большинство раан думает так, как ты, лейтенант. Неужели, пытаясь прекратить бесчинства одного клана, я – и Эр-Нуат – предали весь наш народ?.. Уничтожать Матерей – страшный способ останавливать войну…

– Ты сделал то, что сделал.

– Да, – едва слышно протянул Дон Аньо. – И бремя проклятия и славы за этот подвиг никогда не покинет нас с тобой. – Разведчик накрыл ладонью Имперский крест на груди своего полувоенного костюма и отвернулся.

– Подожди, – еще раз окликнул его Эвинд. – Убив раан, Империя погибнет что ты имел в виду, когда сказал это?

Лицо Аньо стало усталым и печальным.

– Оба наших государства существуют, только борясь против внешнего врага. Не станет его, не станет и их.

– Почему?..

– Ты тактик, а не стратег. Посмотри, сколько новых миров вошли в Империю за время войны, – ты ведь сам родом с такой планеты. Это воссоединение было принято только потому, что в одиночку труднее защититься от внешней угрозы. А если ее не станет, как ты думаешь, сколько таких миров пожелает выйти из состава Империи? И Великому Дому придется поискать нового врага. Вот только где – снаружи или внутри?

– Это твои рааны вывели такой закон?

– Да, мой учитель До-Эри. – Голос Аньо снизился до шепота. – И мне теперь кажется, что я послужил только орудием, с помощью которого Эр-Нуат намеревались обезопасить свою расу навсегда, если Император примет правильное решение… или, как трупный яд, погубить Империю самой своей гибелью.

– Надеюсь, твое предсказание не сбудется, – как можно тверже сказал Эвинд. – Что будешь делать дальше?

– Хотел бы вернуться в Эр-Раан, но пока мне путь туда заказан. Подлечусь немного и останусь здесь советником по делам Владычества. Может, удастся хоть как-то повлиять… А ты?

Эвинд пожал плечами:

– Кажется, сейчас это решают за меня.

Губы Аньо шевельнулись, словно он пытался вспомнить, что такое человеческая улыбка.

– До сих пор ты не очень-то уважал чужие решения, лейтенант.

Эвинд качнул головой и протянул Аньо руку:

– Удачи тебе, Ки-Эр-Нуат.

– И тебе тоже, Эвинд.

Дверь бара открылась.

– О, мой лейтенант! – прощебетала Лива Карсел. – Я везде ищу вас… Журналисты хотели задать вам несколько вопросов.

– Пошлите их в Глубокий Космос.

Координатор Карсел покачала головой:

– Это ваша обязанность, мой лейтенант. Вы не имеете права от нее отказаться. Идемте, сегодня все собрались чествовать вас, вы не должны портить людям праздник.

Эвинд увидел, как Аньо чуть заметно поднимает бровь, словно говоря: "Вот то, что я говорил тебе о бремени деяний".

– Да будь я проклят, я не просил их делать из меня героя!… – взорвался Эвинд. Лива Карсел холодно улыбнулась:

– Хотите вернуть Великому Дому его Золотой дар? У вас нет выбора, лейтенант. Милость Звездного Пламени возвращают только вместе с жизнью.

Эвинд взвесил Золотую цепь на ладони и криво усмехнулся.

– Думаете, я не понимаю, в чем причина этой "милости" Императора?.. Нужно было поставить на место коммодора Грамеана, показать, что его проступок не забыт и не будет забыт никогда.

Офицер по особым поручениям взглянула на него спокойно, чуть свысока:

– Те, кто принимал решение насчет вас, так и подумали, что вам понадобится кое-какие… дружеские объяснения. Я вам их передам. Вы не знаете, какие проблемы приходится решать секретным имперским службам… Здесь замешана политика, мой лейтенант, большая политика. Ваше возвышение, ваш прыжок на два звания сразу – думаете, это признание каких-то там боевых заслуг? Вы просто удобный случай показать, как высоко ценится в Империи героизм и мужество: даже если они проявлены штрафником-кадетом из опального варварского мирка.