Книга Зимнее пламя - Джо Беверли

Горничная разбирала вещи, и леди Аррадейл сделала ей знак продолжать, а затем закрыла дверь.

— Насколько я понимаю, Эшарт посещает своих тетушек в Танбридж-Уэллз?

— Несколько раз в год, миледи, но ни разу после того, как я познакомилась с ними.

Графиня склонила голову набок:

— Красив мерзавец, не правда ли?

— Мы познакомились совсем недавно, миледи…

— Иногда нам достаточно минуты, чтобы увидеть, красив мужчина или нет, мисс Смит.

Дженива почувствовала, что краснеет, и использовала это как предлог снять свою опушенную мехом накидку.

— Конечно, с виду он очень красив, миледи, но… Говорят, красив тот, кто поступает красиво, а его поведение по отношению к бедному ребенку красивым не назовешь.

— Вы не совсем понимаете. Молли Керью сведет с ума даже святого. — Леди Брайт нахмурилась. — Глупо думать, будто такого мужчину, как Эшарт, можно насильно женить на себе, а я уверена, что она завела свой роман именно с этой целью.

Это мнение невольно возмутило Джениву своей несправедливостью.

— Конечно, она поступила нехорошо, став его любовницей, но разве и он не поступил так же, взяв ее в любовницы?

Обе леди посмотрели на нее с одинаковым выражением лица.

— Здесь речь идет скорее о глупости, чем о добродетели, — сказала графиня, меняя тон. — Как говорится, добродетель сама по себе награда и, как тонкий плащ, плохо греет зимой. Постарайтесь вести себя разумно, мисс Смит.

— Между мной и лордом Эшартом ничего нет. Леди Брайт усмехнулась:

— И напрасно. Между вами всегда должны быть ваша одежда.

— Прекрати! — Графиня невольно рассмеялась. — Все же это хороший совет, мисс Смит, — у Эшарта дурная репутация.

Дженива вспомнила о нелепой помолвке. Что подумают о ее словах эти дамы, когда узнают о ней? И что она могла бы сейчас сказать, чтобы исправить ситуацию? «О, я забыла. Мне хорошо известно, что он негодяй, вот почему я с ним и помолвлена…»

— Я слышала, Молли Керью ушла с маскарада леди Натчбулл вместе с Эшартом без всякого смущения, — продолжила леди Брайт. — Она была в костюме Саломеи.

— Как? — спросила графиня. — В семи прозрачных покрывалах?

— И под ними — ничего.

— Вот урок всем благоразумным женщинам. — Леди Аррадейл подошла к умывальному столику. — Здесь должна быть горячая вода. — Она приподняла полотенце, накрывавшее кувшин, и из него поднялся пар. — Хорошо. — Она указала на сонетку у камина: — Это связь с помещением для слуг с ее помощью в любое время можно кого-нибудь вызвать. Пожалуйста, располагайтесь, мисс Смит, а когда будете готовы, приходите к нам в Гобеленовую комнату. У нас уже есть гости, но большинство приедут завтра. Я пришлю лакея, который подождет за дверью и потом проводит вас. Чувствуйте себя в Родгар-Эбби как дома.

Когда обе леди удалились, Дженива приложила руку к голове, словно этим могла заставить ее не кружиться. Сначала поездка казалась ей такой простой: она давала возможность сбежать из дома мачехи и одновременно побывать в высшем обществе и посмотреть на развлечения знати.

И вот ее положение походило на положение мухи, запутавшейся в золотой паутине.

Впрочем, не такая уж она и беспомощная, хотя образ Сциллы, многоголового чудовища, прекрасно подходил к семейству Маллоренов, а Эшарт затягивал ее, как водоворот. Дженива уже точно знала, что он — бессердечный развратник он позволил леди Бут Керью соблазнить себя, а зачем стал отказываться нести ответственность за появившегося в результате невинного младенца.

Посмотрев на вертеп, Дженива подошла к нему. Ей хотелось соблюдать традиции и сохранить воспоминания, связанные с ним, но это пока не очень удавалось: сцену Рождества следовало установить еще десять дней назад.

Она открыла ящик, но тут же поняла, что должна подождать, несмотря на все любезности и заверения, очевидно, внизу от нее ждут, что она не станет слишком задерживаться в своей комнате.

Дженива быстро умылась, привела в порядок волосы, внушая себе, что должна знать свое место и держаться как можно дальше от семейных дел знатных господ. Она отыскала свою самую теплую шаль, глубоко вздохнула и храбро отправилась в плавание между чудовищем и водоворотом.

Глава 15

Лакей, одетый значительно богаче, чем Дженива, как и было обещано, стоял за дверью, словно часовой. Она последовала за ним, заставляя себя несколько расслабиться, чтобы оценить произведения искусства, мимо которых они проходили, а заодно попытаться запомнить дорогу. Как жаль, что у нее не было клубка Тезея!

Пока они спускались по парадной лестнице и по блестящему полу пересекали холл, Дженива представляла себя флагманским кораблем, плывущим по бурным волнам с расчехленными пушками, готовыми выстрелить.

Лакей распахнул дверь, и она вошла в зал, являвшийся скорее большой комнатой.

Комната была всего лишь вдвое больше гостиной в Трейс-Хаусе, и огромный камин хорошо обогревал ее. Высокий потолок украшала прекрасная лепнина, а закрывавшие стены средневековые гобелены придавали комнате теплоту и уют. Мебель показалась Джениве великолепной, но выглядела она так, будто ее подбирали для удобства и она уже хорошо послужила не одному поколению.

Несколько кошек и пара собак лежали перед камином, в то время как около двадцати человек, разделившись на две группы, пили чай. Никого из слуг не было видно. Леди Аррадейл сидела на диване перед чайным подносом; напротив нее на другом диване расположилась Талия вместе с женщиной на последнем месяце беременности. Дженива вспомнила, что одна дама в семье ожидала ребенка.

Леди Брайт сидела во главе второй группы, в которую входил лорд Родгар. Дженива в нерешительности остановилась, не зная, к какой из групп присоединиться. Эшарта не было ни в одной. Затем она увидела его в дальнем конце комнаты, где он, по-видимому, изучал фолиант с географическими картами.

Когда маркиз поднял голову, их взгляды встретились, Дженива вздернула подбородок, показывая, что ничего не боится.

Словно поняв ее, он поклонился и направился к ней.

— Дженива! Иди, сядь со мной!

Резкий голос Талии вывел ее из оцепенения, и она поспешила занять свободное место на диване, надеясь, что ее смятения никто не заметил. Затем она охотно включилась в церемонию представлений.

В лорде Брайте Маллорене, высоком и темноволосом, легко было узнать брата лорда Родгара. Сводного брата, напомнила себе Дженива. Дама в положении оказалась графиней Уолгрейв и сестрой лорда Родгара со своими более светлыми рыжеватыми волосами и большей жизнерадостностью она не слишком походила на него.

— Зовите меня леди Эльф, — сказала она. — Меня все здесь так называют до сих пор.

Красивый мужчина, сидевший рядом с леди Эльф, поднялся, чтобы принести Джениве ее чай. Это был граф Уолгрейв.