Книга Сердце для стража - Артем Каменистый

В итоге выбрал компромиссный вариант: неспешно готовиться отплыть своими силами. Нью, пришибленная переносом, сменой пола и месяцем робинзонады, соглашалась со всеми моими предложениями, даже не пытаясь проявлять инициативу. Со временем, возможно, у нас дойдет до споров, но пока что никто даже словом не противился моим замыслам.

Для начала я хотел восстановить плот, на котором Нью добралась до острова, и поэтому с утра попросил мне его показать. Увы, в этом вопросе меня поджидал жестокий облом. Плавательное средство плохо пережило столкновение с рифами. Точнее, вообще не пережило. Вытащить на сушу удалось лишь часть вещей и обломков. По сути, ничего, кроме бочки и сундука, не уцелело. Пара досок не в счет.

На мой вопрос, где все остальное, Нью сообщила, что обломки унесло сильными волнами. Возможности вытащить разбегающееся добро не было, она с трудом спасла лишь самый ценный груз. Кое-какие мелочи потом нашла на берегу.

Из бочки, бочонка, сундука и пары досок соорудить морской плот вряд ли получится — уж это и кретин поймет. Также я представлял, что, не имея ни топора, ни пилы, будет очень непросто заниматься лесозаготовками. Можно, конечно, часами колупать деревья тупым кинжалом или пережигать их, обкладывая сушняком, но эти варианты меня не вдохновляли.

И еще запало в голову, что не так далеко, на рифах, лежит разбитый корабль. Как минимум — источник пиломатериалов, как максимум — можно разжиться инструментами, и не только ими.

Расспросив Нью, узнал, что добраться до обломков не так просто. Мешает все то же течение: двигаться придется ему навстречу. Лучший вариант — дождаться попутного ветра, тогда оно меньше будет мешать.

Но ждать мне не хотелось. Если этот коллега в хрупком девичьем теле сумел туда добраться, то я обязан повторить его свершение, пусть даже обстоятельства будут хуже не придумаешь.

На дело пошел один. Ветер далек от попутного, Нью может попросту выдохнуться на полпути, а лишние проблемы мне ни к чему. Оставил ей оба ножа, кинжал и ценные указания. Пусть пока занимается заготовкой бамбука, он обязательно пригодится при строительстве плота. И вообще нечего ей без дела сидеть.

Раньше мне моря нравились. Я человек сухопутный, и все воспоминания, в которых фигурировали эти огромные водоемы, ассоциировались с чем-нибудь приятным. Бодрящая вода, смывающая потную усталость от летней жары; новые места, интересные и красивые; ничегонеделание, заключающееся в валянии на шезлонге, совмещенное с загоранием и разглядыванием симпатичных девчонок, одетых чуть приличнее Евы.

Эх, времена были…

А теперь начал море ненавидеть. Ассоциировалось оно у меня только с тяжелой работой, голодом и жаждой. Вот и сейчас пахал как вол, пытаясь добраться до полосы камней, меж которых пенились разбивающиеся волны. Махал руками и ногами энергично, но складывалось впечатление, что застыл на одном месте.

Удвоил усилия, работая на износ. Зато камни начали заметно приближаться. Интересно, хватит меня на то, чтобы добраться до них? Или лучше сдаться, плюнув на все, пока не отнялись руки и ноги? Встречное течение поможет вернуться.

Сдаваться не стал. Иногда я бываю очень упрямым. Особенно если вспомнить о Нью. Мой статус в ее глазах сильно упадет. Я ведь с таким уверенным видом вещал, что боковой ветер мне нипочем и сильное течение — ерунда. Каково будет после такого возвращаться с пустыми руками? Пока что весы лидерства в нашей непростой паре склоняются в мою сторону, но все можно легко испортить, если покажешь себя несостоятельным балаболом.

Вроде с того проклятого шторма море давно должно успокоиться, ведь сильный ветер налетал лишь один раз, вчера, с грозой. Но почему-то здесь, возле камней, волны вели себя как бешеные собаки при виде кошки. Попытка передохнуть, подержавшись за первый встреченный валун, была грубо пресечена. Меня попросту оторвало и понесло совсем не туда, куда хотелось бы. Пришлось на остатках сил вновь начать трепыхаться, сражаясь с упрямой стихией.

О следующий камень меня стукнуло все теми же «любезными» волнами. К счастью, я ждал от них подлянки и успел приготовиться к столкновению. Но все равно приятного было мало. В общем, пока выбрался на относительно спокойное место, заработал несколько ссадин и синяков.

Как оказалось, выбрался совершенно напрасно, потому что никаких следов разбитого корабля здесь не наблюдалось. Хотя Нью уверенно показывала пальцем именно сюда, и чуть ли не клялась, что именно здесь, занесенный приливом на недосягаемую для нынешних волн высоту, покоится потрепанный корпус пузатого купеческого парусника. Я не поленился ее расспросить о деталях, потому почти не сомневался в определении судна.

Купеческие посудины здесь строили пузатыми и высокими. Пусть даже жизнь и скалы его потрепали, остатки должны бросаться в глаза. Не без труда вскарабкался на скользкий камень и начал обозревать окрестности. Среди рифов заметил лишь пену, да вдали, на полпути к берегу, резвилась стайка дельфинов.

И где же корабль?

В западном направлении рифы высоко выдавались из воды, в одном месте чуть ли не остров образовывая. Настоящая скальная стена нескольких метров высотой, сложенная отдельными каменными столбами, выдающимися из моря. Там, среди них и над ними, виднелось что-то подозрительное. Возможно, тот самый корпус корабля. И пусть Нью говорила, что он гораздо ближе, веры ей нет. Не в том смысле, что врет много (хотя врет, без сомнения, много), а потому что, по-моему, до сих пор в себя не пришла после переноса. Слишком долго оставалась одна-одинешенька, запертая в незримых стенах необитаемого острова. Вроде с виду нормальная, но, если присмотреться, заметно, что нездоровые чертики в глазах пляшут. У меня вот адаптация прошла куда легче. Человек ведь существо социальное, в толпе ему гораздо проще.

Будем считать, что искомый корабль за теми скалами. Это примерно километр. Можно почти весь путь пройти по камням. Где-то посуху, где-то по пояс и более в воде. Не имея обуви, я очень сильно пожалею, если выберу эту дорогу. Лучше уж морем, сражаясь с течением. Благо здесь хватает тверди, чтобы устраивать себе отдых, не выбиваясь из сил.

Невыносимо жаль, что мои ботинки забрала трижды проклятая вода.

Здешнее море, стиснутое рифами со всех сторон, оказалось куда более проклятым, чем привычное. Местное течение — это просто нечто. Даже течением назвать его язык не поворачивается, скорее перекат на горной реке. Давненько я подобного кошмара не видел. С того самого дня, когда в последний раз смывал унитаз. Здесь что-то подобное происходило, но в куда более грандиозных масштабах. Исполинский водоворот, стиснутый скалами. Меня то несло к цели, то разворачивало на сто восемьдесят градусов. То, что я издали принял за обычное бурление волн, оказалось чем-то иным. Рифы в этом виноваты или течение — не знаю. Но плыть было очень непросто.

Я человек упрямый и до цели все же добрался. Отдохнул немного, держась за камень, затем начал карабкаться на скалу. Надо глянуть, есть ли за ней корабль, и вообще неплохо было бы осмотреться по сторонам. Что-то мне это буйство моря на столь локальном участке не кажется естественным, а я от природы человек любознательный и всякое явление стараюсь исследовать подробнее.