Книга Конан и трон ведьмы - Ник Эндрюс

* * *

На закате армия достигла первого форта. Это была очень неплохая крепость — широкий ров, каменные стены высотой в двадцать локтей, шесть башен для лучников, в центре находилось крепкое здание с узкими бойницами. Форт походил на уменьшенный в несколько раз замок гарана. На крыше гордо реял зеленый стяг Трунсома.

Заскрипели массивные ворота, медленно опустился подвесной мост. Полк неторопливо втягивался внутрь форта. Как и следовало ожидать, королеве предоставили лучшие покои. Конан не отказался бы провести эту ночь в постели с Селеной, но рыцари вряд ли поймут их. Не станешь же рассказывать фессалийцам о близких отношениях с волшебницей!

Салмир, как и его господин Тарих, был ярым поборником правил чести. Со дня смерти Эдрика не прошло и тридцати дней, а, следовательно, и время траура не истекло — законы и нравы Фессалии были достаточно строги. Киммерийцу ничего не оставалось, как расположиться в комнате по соседству.

Ужин подали в небольшом, аскетично обставленном зале. Здесь стоял длинный дубовый стол, на нем — чистая скатерть из простого домотканого полотна, замечались широкие скамьи, глиняная посуда. Крепость — не самое подходящее место для увеселительных пиров. Ужинали молча, не спеша, лишь изредка обменивались короткими фразами.

Селена очень устала и рано ушла спать — завтрашний день не сулил ей ничего хорошего. Северянину пришлось задержаться. Вместе с трунсомцами он до полуночи обсуждал план обороны. После долгих и бурных обсуждений воины решили оставить в крепостях по четыреста солдат. Одна сотня занимала позицию в лесу между фортами, а вторая, наоборот, выдвигалась вперед, чтобы заставить врага замедлить продвижение и перестроиться в боевой порядок. Обязательно следовало вести разведку — Салмир хотел иметь самые точные сведения о событиях, происходящих у замка гарана. Варвар мог отправиться в Валвил со спокойной душой, поскольку трунсомцами командовал опытный и осторожный военачальник.

Ранним утром, когда небо озарилось на Восходе багрянцем, из крепости вышел вооруженный отряд. Королеву и киммерийца сопровождал почти пятьдесят человек. Солдаты быстро преодолели расстояние, отделяющие форт от реки.

Миссини по ширине ничуть не уступала Хороту или Громовой и значительно превосходила Черную реку. К счастью, течение оказалось спокойным и опасности для переправляющихся не представляло. Возле берега качалась на волнах маленькая удобная лодка.

— Еще не поздно отказаться от столь рискованной затеи, — вымолвил Салмир.

— Чтобы победить Ксатлина, я обязана пойти этот шаг, — смело ответила женщина. — Сильную армию, способную разбить захватчиков, в Трунсоме не собрать.

Возразить фессалийцу было нечего. Почтительно склонившись, он произнес:

— Желанию удачи, Ваше Величество. Надеюсь, ваша миссия увенчается успехом.

Рыцарь приблизился к северянину.

— Берегите королеву, — проговорил трунсомец. — Она очень много значит для нашей страны. Ее гибель или исчезновение подорвет моральный дух армии, простых людей.

— Борьба со злом напоминает гидру, которой отрубили одну голову, а на ее месте тут же вырастают две… Я слышал о таких чудовищах.

— Ты не изменился, — ласково проговорила волшебница. — А как Кирос? Андуран?

— Он вместе с Афризией и ребенком покинул Шем, — вымолвил варвар. — Так утверждал Рат. Городом сейчас правит Рамазан.

— Ты ничего не сказал о Валере и Исайбе, — заметила Селена.

— Аквилонец хотел вернуться в Тарантию и купить гостиницу, — произнес Конан. — С тех пор я его не видел. Что же касается шемита, то он наверняка теперь живет где-то здесь, в Волании — телохранитель прыгнул в пропасть сразу за тобой. Вслед за Исайбом отправился и Хотеп… Чародею пришлось спасать всех вас…

— Даже Сиптаха? — испуганно воскликнула королева.

— К моему великому сожалению, — спокойно отреагировал киммериец.

— Великий Митра… — вырвалось у женщины. — Если стигиец попал в Магину, нам уже ничто не поможет. Атхемон будет непобедим.

— Забудь о нем, — сказал северянин. — Сейчас главная опасность исходит от Ксатлина. Сначала уничтожим самозванца, а уж затем будем думать о стигийце.

Дно лодки заскрипело о прибрежный песок. Варвар спрыгнул в воду и помог выйти волшебнице. Чтобы не потерять суденышко, Конан вытащил лодку на траву. Судя по деревьям, лес в Валвиле ничем не отличался оттого, что рос в Трунсоме — высокие стройные сосны, пушистые ели, могучие дубы, развесистые ивы. Кое-где виднелись длинные толстые лианы. Неужели эта страна действительно похожа на пустошь пиктов?

— Куда теперь? — поинтересовалась Селена.

— Пойдем вдоль берега, — проговорил киммериец. — Уверен, что мы найдем какую-нибудь тропу. Нам прятаться и скрываться не надо.

Путники неторопливо двинулись вверх по течению. Северянин не ошибся — уже через три сотни локтей, он заметил примятую траву. Варвар не очень-то верил, что местных жителей не волнуют события, происходящие в Фессалии. Имея такого сильного соседа, надо всегда держать ухо востро и наблюдать за событиями. Без сомнения, валвилцы следили за фортом, а может, и переправлялись на противоположный берег. Конан и Селена углубились в чащу. Узкая тропа уходила куда-то на Полуночный Восход. Королева неотступно следовала за киммерийцем. Пылающий диск Солара поднимался все выше и выше, но в лесу, царил полумрак. Густые кроны деревьев задерживали свет. Варвар шел быстро, уверенно ступая и не вздрагивая от треска сучьев и шелеста листвы. С волшебницей Конана разговаривал громко, не понижая голос. Если нежданных гостей захотят убить, то нападут внезапно. А потому необходимо всем своим видом показать, что путешественники не боятся местных жителей. Они именно гости, а не враги.

К полудню северянин и Селена преодолели лиг пятнадцать. Тропа часто петляла, огибая кустарники, бурелом и завалы рухнувших деревьев. Кое-где виднелись следы животных, но киммериец был уверен, что дорожку проложили люди или другие разумные живые существа, населяющие Валвил.

Пришло время для привала. Путники расположились на стволе старого поваленного тополя. Женщина достала из сумки хлеб, разломила его пополам и протянула кусок варвару. В этот момент Селена заметила странную тень, метнувшуюся прочь.

— Там… — испуганно прошептала королева.

— Держись спокойнее, — произнес Конана. — Я все вижу. За нами следят. Будем ждать появления хозяев.

Сказать легче, чем сделать. Пальцы волшебницы слегка подрагивали, Селена очень волновалась. За прошедшие три года женщина стала гораздо трепетнее относиться к собственной жизни. Ее девичья горячность и сумасбродность исчезли в прошлом. От бесшабашной девчонки-ведьмочки, не боящейся ничего и никого, смело бросавшейся навстречу кровожадным чудовищам не осталось и следа, зато появились вдумчивая рассудительность, осторожность и терпимость. Волшебница научилась сдерживать эмоции и не выказывать свое раздражение.

Теперь валвилцы ошибок не допускали. Как киммериец ни старался, рассмотреть в зарослях никого не удавалось. Утолив голод, и немного отдохнув, северянин и королева продолжили путь. Тропа уводила их все дальше вглубь страны. Варвар спиной чувствовал внимательные взгляды местных жителей, но показываться они пока не собирались. Шагах в пятистах мелькнула стая оленей. Конан не отказался бы от свежего мяса, но охотиться в чужом лесу — значит накликать беду. Вдруг это священное животное валвилцев? Тогда уж точно переговоры не увенчаются успехом. Ничего не оставалось делать, как ускорить шаг. До захода Солара местные жители так и не появились. Неопытный человек мог бы подумать, что эти леса не населены, однако киммериец был слишком опытным следопытом, и много раз замечал следы охотников, зарубки на стволах, отпечатки ног на влажном грунте и сломанные ветки. Да и животные здесь были довольно пугливы. Как только лучи светила позолотили верхушки деревьев на Закате, северянин остановился на ночлег. Он и Селена набрали сухого валежника и разожгли костер. Где-то вдалеке раздался громкий протяжный вой — наступало время ночных хищников. Селена завернулась в плащ, прижалась к варвару и задремала. На Валвил опустилась липкая тягучая мгла. Конан сидел спокойно, с равнодушным видом подбрасывая дрова в костер. Пламя поднималось вверх, освещая небольшую поляну и ближайшие кусты. Легкий ветерок заставлял шелестеть листья, ухала ночная птица, мягко ступая, двигался какой-то зверь.