Книга Тебе держать ответ - Юлия Остапенко

— Зачем ты меня сюда привёз?

— По-прежнему не понимаешь? Чтобы ты был подальше от людей. От мест, которые можешь уничтожить играючи, одним словом, даже и не заметив.

— Но это ведь не помогло! — вскочив, почти торжествующе закричал Адриан. — Ты видишь, что не помогло! Не имеет никакого значения, где я и с кем. Ты ушёл, а я был совсем один. И всё равно я сделал… я изменил!

Он задохнулся, осознав только что сказанное. Если Том не лжёт и не сошёл с ума… и если не сошёл с ума сам Адриан, то… то он способен менять всё, что ему вздумается! В голове всё разом перемешалось. Проклятый Том, почему он объявился только теперь? Ведь столько всего можно сделать! Можно даже заставить родителей изменить решение насчёт женитьбы. Можно… можно всё изменить!

Рука Тома легла ему на плечо. Адриан посмотрел ему в глаза, впервые без опасения, без страха, — и увидел там лишь обречённость.

— Ты всё-таки ничего не понял, — сказал Том. — Я знал, что не поймёшь… Ты не тот, кто изменяет, Адриан. Ты — тот, кто отвечает. Ты не способен ничего изменить сам. Просто ты в ответе за всё, что изменится. И тебе так или иначе придётся держать этот ответ.

Адриан упрямо смотрел на него. Том вздохнул и покачал головой.

— Как предсказуемо, — пробормотал он — Что ж. Хорошо. Будем считать, что мы друг друга поняли… хотя это не так, конечно.

— Теперь я могу уйти? — с надеждой спросил Адриан.

Том посмотрел на него с нескрываемым изумлением.

— Ты слушал меня или нет? Тебе нельзя находиться среди людей и отвечать за их судьбы до тех пор, пока ты не научишься отвечать хотя бы за самого себя…

— Да хватит мне мораль читать! — сбросив его руку со своего плеча, зло крикнул Адриан. Голова горела, в ней не было ни единой мысли, но мысли и не требовались — слова, накопившиеся за последний унизительный месяц, сами собой слетали с языка. — Какого дьявола ты вообще себя назначил моим учителем?! Кто тебя об этом просил? Какое вообще тебе дело до меня? Это были мои люди! Те, в деревне! И семья была тоже моя, и жизнь была моя! А ты по какому праву в неё влез, всё сломал, когда тебя никто не просил?! С чего ты взял, что можешь за меня решать?! Это мне решать, а не тебе! Вот возьму, скажу сейчас… сделаю что-нибудь, и убью тебя! И уйду, и буду делать что хочу!

Он умолк, захлебнувшись, и только часто дышал, стискивая кулаки. Том смотрел на него.

— Значит, убьёшь, — сказал он. Это не было вопросом.

Кровь отхлынула у Адриана от лица и от сердца. Руки и ноги озябли и стали неметь.

— Убьёшь, стало быть.

— Том…

— Убьёшь, — утвердительно повторил Том в третий раз и протянул к Адриану руку. Тот шарахнулся, но Том всего лишь снял с его пояса нож, который сам же дал ему два дня назад. Адриан ошалело смотрел, как он вынимает клинок из ножен — и вкладывает рукоятку в мокрую от пота ладонь Адриана.

— Так убей, — сказал человек по имени Том, разводя руки в стороны. — Давай. Убей. Вот сюда ударь, в печень. Долго не протяну. Прими решение, Адриан, и измени мир.

В его голосе звучала неприкрытая, желчная издёвка. Адриан неуклюже попытался всунуть нож обратно в ножны, но Том перехватил его руку и силой стиснул пальцы Адриана вокруг рукоятки.

— Бей, — приказал он.

Адриан подскочил к двери и, распахнув её, швырнул нож в столб белого света.

Он не обернулся, так и стоял, задыхаясь и дрожа. Он не видел, куда упал нож, и видеть не хотел. Он чувствовал себя страшно глупо, и ещё было стыдно, что не смог ударить.

— Том, прости меня, — прерывисто сказал он. — Я дурак. Я не должен был… я глупость сказал и…

— Ты умеешь извиняться, — негромко сказал Том за его спиной. — Надо же. Я знал, что ты не совсем потерян.

Адриан порывисто обернулся к нему, чувствуя волну громадного облегчения, затопившую его — и от того, что всё позади, и от того, что так легко отделался. Он открыл было рот, чтобы на всякий случай повторить извинения — да так и застыл, увидев, что Том снимает ремень.

— Теперь иди сюда. И снимай штаны.

— Я же извинился, — деревянно сказал Адриан. — Я прошу прощения…

— Я тебя прощаю. Подойди и спускай штаны, Адриан.

Адриан сделал шаг назад, потом ещё. Потом рванулся прочь из хижины.

Как всегда, Том не стал повторять в третий раз.

Адриана никто никогда не бил. Нет, конечно, в своей жизни он получил не одну сотню затрещин, тумаков и подзатыльников — причём не менее половины из них от Тома. Но его никогда не пороли. Это было немыслимо, ему даже в голову такое не могло прийти — он был сыном лорда, а для лорда нет большего позора, чем порка. Секут провинившихся солдат, и преступников, и послушников в монастырях, и крестьянских детей. А знатных наказывают совсем иначе — сажают на хлеб и воду, отправляют на чёрные работы, в крайнем случае, бьют палками по пяткам… Это благородные наказания, и каждый мужчина должен стерпеть их с достоинством, подобающим чести его клана.

Честь клана Эвентри была навеки запятнана поркой Адриана.

Том был безжалостен. Адриан дрался с ним, но очень скоро оказался бесцеремонно смят и скручен. Поняв, что экзекуция неминуема, он стиснул зубы и дал себе слово не проронить ни звука, но уже через минуту кричал во весь голос. Ему казалось, что ремень выдирает из его ягодиц куски мяса, что каждый новый удар просекает плоть всё глубже, до самой кости. Пытаясь стинуть зубы, Адриан прокусил язык до крови и оставшуюся часть экзекуции глухо скулил, уткнувшись лбом в предплечье. Он даже не заметил, когда Том отпустил его и отошёл, оставив лежать в траве и давиться слезами и ненавистью.

Ему неоткуда было узнать, что Том бил его на порядок слабее, чем простолюдины бьют своих чад, и уж ни в какое сравнение это не шло с поркой, применявшейся ко взрослым людям. Но это не имело никакого значения. Не имели значения причины, которыми руководствовался Том, когда сделал с ним такое — сделал уже после того, как Адриан извинился, сделал, сказав, что принимает извинения! Адриан готов был сносить постоянные издёвки и зуботычины, готов был забыть прошедший кошмарный месяц, готов был даже попытаться понять, что этот человек похитил его из родного дома, руководствуясь самыми благородными побуждениями. Всё это было ужасно, и всё это Адриан был готов простить. Всё, кроме порки.

Он встал на колени и кое-как натянул штаны. Зубы всё ещё были крепко сцеплены, так, что Адриан не смог бы их разжать, даже если бы захотел. Лицо опухло от слёз, но всхлипы больше не рвались из груди. Он прерывисто выдохнул сквозь зубы и повернулся к дому.

— Очухался? — спросил Том. — Теперь марш к ручью, бадья пустая. И огород не полот второй день.

Адриан не проронил ни звука. Повернулся и пошёл за водой. А потом до самого вечера прилежно вкалывал на огороде, словно батрак. На ужин Том дал ему вдвое большую, чем обычно, порцию каши и немного мяса, что прежде случалось всего один раз. Адриан всё съел и лёг спать, едва стемнело, ловя на себе одобрительный взгляд.