Книга Мертвые не плачут - Сергей Абрамов

Пастух погнал курсор, забегая вперед… ага, а что сверх, то вот оно. Офшорные счета: один, третий, седьмой… офшорные компании с красивыми именами: одна, третья, седьмая… Налоговый инспектор до всего этого не враз докопается. А если сумму подбить, что в досье было сделано, то она слегка удивляет. Восемь ярдов. И не в отечественных деревянных. Только почему-то в популярном списке миллиардеров мира фигуранта нет. Вообще! Типа – нос не дорос. А по материалам дела – мог бы числиться в восьмой десятке оного списка. А коли вычленить из него отечественных буратин, то и вовсе – в первой.

Крайне любопытно: как это ему удалось свинтить от дотошных составителей списка и остаться белым и пушистым? Или там фигурируют только те, кто не скрывает своих доходов? Может быть, но Пастух с такими людьми дела не имел.

А этот, значит, скрывает… Что ж, талантливый – он во всем талантлив!

Теперь биография. Родился, учился в школе. И то и другое – здесь, в сотне километров от Города-в-Степи. Отец – газовик, мама – учительница. Отец умер от инфаркта, когда сын учился уже в Столице, в нефтегазовом институте, только-только первый курс закончил. Мама пережила мужа на год. То есть сыну восемнадцать было, когда отец скончался, а в девятнадцать он остался один. Родственников со стороны родителей нет. Сестер-братьев нет.

Что ж, молоток мужик, сумел выжить и при этом прирасти богатством.

Но – вор. Иначе зачем он в списке?..

Теперь – график жизни.

Подъем – семь утра всегда. Даже если ночь недоспал. Сразу – бег по не слишком пересеченной местности. Это нам кого-то напоминает. Это нам напоминает скоропостижно скончавшегося Мэра Города-на-Реке. Не помог ему бег, сердце отказало…

Вернемся к фигуранту. После бега – душ, завтрак, служебная машина, работа. Трудоголик. Время окончания рабочего дня – плавающая величина. Может в пять отбыть, а может до полуночи пахать. Команда сильная, да и вообще местное отделение Корпорации – одно из лучших в ней.

Сибарит плюс трудоголик – нечастый случай.

Связи в Столице. Связи в регионе. Связи, связи… Да, вот еще! Очень он любит деятелей культуры, поддерживает иных материально, часто приглашает в регион, кормит, поит, холит, а они его и друзей развлекают, как умеют. И кстати: на свои кровные капитально отремонтировал областной драматический театр, набил его современной аппаратурой: звук, свет, экраны, автоматика, электроника.

С чего бы и не так? Есть же кровные, чего ж не расщедриться.

А вот и совсем кстати. Или некстати. Опекает детский дом в Городе. Личная инициатива и деньги личные. И все же опять – с чего бы это он? Биография: дедушка-бабушка, мама-папа, до поры – счастливые детство и отрочество… У бывшей жены, кстати, тоже все в порядке, не сирота… Ищем дальше… Ага, вот! Был друг по спорту, разбился на мотоцикле, когда обоим стукнуло по двадцать девять. И что с того?.. А вот что. У друга остались двое детей: мальчик пяти лет и, соответственно, девочка трех лет. Вдова забрала их и уехала на Север, она родом оттуда… И что? Ага, вот. Ее убили спустя два года. Обычное уличное убийство, какому-то подонку на водку не хватило… Дальше. Дети были помещены в детский дом там же, только не в главном городе края, а в районном центре…

Пастух отчетливо представил себе этот детдом на краю земли. Страшновато…

Фигурант узнал о судьбе детей друга через шесть лет. Он уже работал в Корпорации, деньги имелись, кое-какие связи – тоже. Полетел на Север, разыскал тамошний детский дом, сумел устроить перевод ребятишек в лучший детдом Города-в-Степи. Пастух понимал, как это было непросто: с географических задворок в пристойный региональный центр. Сейчас мальчику, если верить арифметике, должно быть шестнадцать, а девочке – четырнадцать. И где же они ныне?

Ведем-ведем курсор… Ага! Мальчик – в Стране-Остров, заканчивает колледж. Девочка – в Стране Кулинаров, учится в школе дизайна.

Почему дизайна? Рисует, что ли, хорошо?.. Пустые риторические вопросы.

По-любому, детей друга Спортсмен – в досье он так именуется – не бросил, вытащил сначала в хороший детдом, опекал, а позже, когда денег стало больше, забрал и отправил учиться и жить в Дальнее Зарубежье, как нынче принято говорить. А детдом, в котором дети росли, опекает по-прежнему…

Итожим: сибарит, трудоголик, спортсмен, меценат, благотворитель. Музыка – туш!

Тогда за что, за какие непрощаемые грехи его казнить? Он же почти – святой, нимб – без единой трещинки! А что денежек левых с горкой нарыл, так ведь кто сказал, что они левые? Они суть результат умелой работы с региональным бюджетом государственной Корпорации, они просто выведены из офшоров в офшоры, по цепочке, и не засвечены в родной Державе, и налоги с них не уплачены. Да!

И что?

Вообще-то Пастух не имел никакого права даже удивляться выбору Суда, а уж подвергать вредным сомнениям – тем паче. Полстраны надо к стенке ставить и – пулеметными очередями! Другие полстраны только о том и мечтают. И наоборот… Но списки кратки. И фигуранты в них кажутся произвольно выбранными.

Или у Наставника и Стражи есть свой расчет? Или не свой? Или не у Наставника?

Но – прочь сомнения! Дело Пастуха, как уже отмечалось, не думы думать, для него неподъемные, а исполнять приговоры. Без вопросов!..

Та же армия, только в профиль.

Есть в досье еще что-то остренькое?

Ага, есть!

Четырнадцатилетняя дочка погибшего друга три недели назад прибыла из Страны Кулинаров в Город-в-Степи. Живет в доме Спортсмена. Зачем прибыла, надолго ли, вернется ли обратно – ответов нет. Не успели наблюдатели и аналитики Службы собрать информацию, а Наставник, не исключено, посчитал ее не столь важной, чтобы отодвигать сроки исполнения приговора. Ну, девочка в гости к фигуранту прибыла. Что за проблема?

Он, Наставник, был прав. Пастух так считал. Ну, есть лишняя головная боль для исполнителя, но впервой ли? Не впервой. Рассосется с Божьей помощью. Да и на экране ноутбука надпись мигала: «Дополнительная информация готовится». Не исключено, дождется ее Пастух. Но и на «нет» суд будет.

На часах натикало без двенадцати пять. Утро. Закрыл ноутбук, спрятал его в сумку, понес в комнату. Мальчик спал. Может быть. Пастух не очень понимал, как Мальчик спит, ест, дышит и вообще. Сложноватым он был для Пастуха. Ну, да где наша не пропадала? Нигде она не пропадала. Поэтому стоит поспать хоть часок-другой, а там – будет день.

Засунул сумку под раскладушку, лег, не раздеваясь, на истертое байковое одеяло и уснул. Спал он всегда мертво, когда хотел.

А проснулся от ощущения холода – тем более странного, что за окном – жара степная.

Глянул на топчан: пуст он был. Волосатое одеяло сложено вчетверо, простынка и не помята, будто никто и не ночевал.

Вскочил с топчана, рванул в кухню, в ванную комнату, открыл входную дверь. Ушел Мальчик. Похоже, с концами. Выслушал Пастуха, намотал на ус, дождался, пока дяденька заснет, и ушел.