Книга Настоящие друзья - Анастасия Левковская

Портной за срочность заказа запросил двойную цену, и Тариму ничего не оставалось, как с этим согласиться. Потом выяснилось, что нужны мерки. Понятное дело, ни тащить портного с помощниками в дом, ни привести в ателье Дериону Красный не мог. Дилемма разрешилась гениальной идеей портного, предложившего принести одно из платьев девушки.

Тарим изрядно побегал по городу с этим демоновым гардеробом, потому лелеял мечту завалиться полежать по возвращении. Но капризный голосок, немедленно требующий толстяка к себе, разрушил все его планы.

Баронесса ядовито напомнила ему, что уже двенадцатый час, обеденное время, а утренней купели как не было, так и нет. Итогом этого, ясное дело, стал еще час мучений, в течение которого Тарим таскал воду наверх. Впрочем, потом он потащил ее, использованную, вниз. Стоит ли говорить, что к концу обозначенной процедуры толстяк даже дышал с трудом? Но и теперь полежать ему не дали – Дерионе приспичило свежих фруктов, причем обязательно купленных у определенной торговки на рынке. Дескать, у нее они самые свежие и вкусные. На робкие просьбы Тарима отдохнуть девушка только раздраженно отмахнулась:

– Тебе полезно побегать! Глядишь, немного похудеешь!

Так Красный и бегал до самого вечера. Последними он принес в дом платья и еще долго выслушивал претензии по поводу отдельных элементов нарядов. Дальше опять была пытка купелью. И нет ничего удивительного в том, что Тарим отрубился, как только дополз до своей комнаты.

Следующее утро для толстяка началось с крика. Баронесса бесновалась, что ей еще не подали завтрак. И опять весь день ему пришлось бегать по столице, как укушенному, тратя кучу денег и нервов на капризы Дерионы.

И вот вечером нервы Тарима сдали окончательно и бесповоротно. Последней каплей в чаше терпения стал выплеснутый ему в лицо якобы холодный чай.

– Ты! – взревел толстяк, сжав кулаки. – Дрянь! Я третий день вокруг тебя как вокруг хрустальной вазы бегаю, а благодарности ни на грош! Маленькая избалованная тварь!

Если бы Красный не был так взбешен, он, наверное, удивился бы резкой перемене поведения девушки – она перестала кричать, холодно улыбнулась и принялась с интересом наблюдать представление.

Толстяк орал и наступал на Дериону. Им владела только одна мысль – придушить паршивку и наконец-то отдохнуть.

– Тарим, – усмехнулась девушка, когда он подошел к ней вплотную. – А ведь у тебя гости.

Красный запоздало удивился, откуда Дериона может знать его имя, он ведь не назывался.

И в этот момент во входную дверь забарабанили. Ярость ушла, и он беспомощно посмотрел на ухмыляющуюся девушку.

– Чего вылупился? – совсем не по-благородному фыркнула баронесса. – Император, знаешь ли, ждать не любит.

– К-к-какой император?! – истерически взвизгнул толстяк.

– Именем императора! – послышалось внизу. По лестнице прогрохотали сапоги. Тарим съежился и попытался прошмыгнуть в дверь, но дорогу ему заступили гвардейцы.

– Дайте пройти, – гвардейцев бесцеремонно растолкал темный, – тут все-таки моя возлюбленная. Я беспокоюсь.

– А я с ним, – лениво обронил Керрин и вошел следом.

Дериона последний раз торжествующе посмотрела на Тарима, отчего у того закрались подозрения, что его крупно подставили, и вдруг скривилась.

– Фли-и-и, люби-и-имый! – зарыдала девушка и бросилась темному на шею. – Я тут так страдала, так страдала! Он меня обижал! Он надо мной издева-а-ался!!!

– Ну-ну, не плачь, моя хорошая. – Эльф успокаивающе ее обнял. – Сейчас мы с этим нехорошим человеком разберемся. Будет знать, как обижать мою девочку!

Гвардейцы торопливо расступились, и комнату заполнил собой сам его величество император Твир Пятый. Для разнообразия сегодня монарх был облачен в стандартную гвардейскую форму: штаны из мягкой кожи и китель с нашивками имперского гвардейского полка.

– Ваше величество, – присела в реверансе Ри, торопливо освободившись из объятий Флэсса. – Как мило с вашей стороны принять участие в моей судьбе.

– Ты же знаешь, что мы с императрицей очень тебе благоволим, девочка, – тепло улыбнулся правитель. – Другое дело, что этот темный затворник сам во дворец носа не кажет и тебя не пускает!

– Ваш дворец не самое лучшее место для такого хрупкого цветка, как моя Ри, – слегка изогнул губы эльф. – Разумеется, если меня нет рядом.

– Да пусть ее попробует кто-то обидеть, – хмыкнул Твир и нарочито сдвинул брови. – Я его тогда сам… Обижу.

Гвардейцы дружно захохотали, поддерживая правителя.

– Впрочем, довольно, – оборвал сам себя монарх и пошарил взглядом по комнате. – Где этот мерзавец, покусившийся на нашу любимицу?

Два гвардейца торопливо схватили Красного под мышки и поставили пред грозны очи императора.

– Только за это тебя казнить мало, – преувеличенно ласково сказал Тариму монарх, отчего бедного толстяка начала бить крупная дрожь. – А за тобой еще столько всего! Прямо ума не приложу, какую же соразмерную кару тебе придумать…

Внизу послышался грохот открывшейся двери и топот. В комнату влетели два запыхавшихся гвардейца, один из которых нес на руках сонного мальчика лет десяти. Тариму хватило только одного взгляда на паренька, чтобы окончательно убедиться, – его жестоко подставили. Ведь именно этот сопляк пропал из его каморки пару дней назад! Он подозрительно зыркнул в сторону Дерионы. Девушка выглянула из-за плеча монарха, подмигнула опешившему толстяку и показала язык.

Тарим вздрогнул. «Не может быть! – мелькнула лихорадочная мысль. – Но с другой стороны, это все объясняет…» И он принялся всматриваться в черты Дерионы, пытаясь найти какую-нибудь схожесть с той девчонкой, что была восходящей звездой его театра.

Меж тем мальчик радостно сдавал Красного со всеми потрохами:

– Да я вообще во дворе играл… Ко мне два дядьки подошли, в мешок засунули и к этому принесли. Он вокруг меня походил, поохал, сказал: «Хороший товар». Потом связал и заставил что-то выпить – дальше я почти все время спал. И почти ничего не ел… Добрые дяденьки, а у вас покушать что-нибудь есть? Я такой голодный… – И полные слез глазенки умоляюще уставились на Твира.

У императора было много недостатков, но детей он любил. Даже очень. И терпеть не мог, когда малышню обижают.

– Накормить ребенка, – коротко приказал монарх, затем повернулся к замершему Тариму и процедил: – Убью паскуду. Собственными руками!

– Прошу прощения, что отвлекаю, – осторожно обратился к правителю Керрин, – но, думаю, вашему величеству будет очень интересно взглянуть на кое-какие документы, найденные в доме этого мерзавца. Если я правильно оценил изложенные в них сведения, то у вас теперь имеются веские свидетельства против многих высокопоставленных лиц Клавсии.

Твир молча принял из рук оборотня стопку бумаг и углубился в чтение. С каждым новым листком брови монарха ползли все выше и выше. Наконец он тряхнул головой и отдал бумаги одному из гвардейцев: