Книга Строгий режим - Виталий Демочка

— Это вот этот твой… — Коса, видимо, хотела сказать «ландух» или ещё что-нибудь в этом роде, но осеклась и спросила: — А он у тебя кто?

— Любимый… — ответила Ольга, даже не замечая от радости, что Коса разговаривает с ней уже чуть ли не ласково. — А он в какой?

— В какой-то из этих трёх, остальные походу ему помогают, — сказала Коса и, обращаясь к Рине, скомандовала: — Отвечай всем, здесь она.

Рина начала писать ответ на всех трёх прогонах, а Ольга склонилась над ней и наблюдала за этим с бьющимся от радости сердцем. Коса встала и заходила по камере, думая о чём-то. Потом, всё-таки, придя к выводу, что эта девушка не так проста, как казалось, решила реабилитироваться на всякий случай перед ней и командным голосом сказала Рине.

— Ещё один прогон по трассовым хатам пошли. Где там наш вчерашний прогон затормозили? — сказала она и уже дружеским голосом обратилась к Ольге: — Щас мы ещё разберемся, почему я твоего Юрку вчера найти не могла. Всё будет тип-топ, не боись.

* * *

В восьмёрке всё оставалось по-прежнему. По непонятной для Плетнёва причине его «постояльцев» не раскидали сегодня по хатам. А это означало, что все выходные они будут здесь с ним, и уедут только в понедельник. Такое положение дел его очень не устраивало. Лупатый и все остальные, включая ещё одного, которого закинули сегодня, знали о наличии у него химки и смотрели на него голодными глазами. Причём отказать им было рискованно, те могут обозлиться и сдать его, что он крысанул стрём-контроль. И хотя они все фактически уже сами принимали в этом участие, ведь сами курили эту химку и прогон пустили по трассе, что груза замели мусора, но свалить потом всё могли на него.

Олег делал вид что спит и ворочался с боку на бок, приоткрывая глаза и поглядывая, чем занимаются сокамерники. Лупатый замечал открытые щёлочки его глаз и с нетерпением ждал момента, когда можно будет намекнуть о забитии косяка.

— Восьмёрка, — раздался приглушённый женский голос и Лупатый подошёл к параше и открыл кляп.

— Говори.

— Давай домой, — уже более отчётливо проговорила параша женским голосом.

Лупатый засунул руку в сливное отверстие и за верёвку вытащил целлофановый пакет с «почтой». Высыпав содержимое на пол, он вымыл руки и стал разбирать малявы.

— Во бля, — сказал удивлённо он, читая один из четырёх прогонов. — А мы чё, вчера на девок не прогнали, что мусора вломились?

— Да хер знает, — ответил один из сокамерников по прозвищу за маленький рост Гном. — На девятку точно прогнали.

— Да на девятку-то я помню, они кипишевали ещё, что контроль упустили, — нарочито громко сказал Лупатый.

— А чё такое? — как будто спросонья проговорил Плетень, потягиваясь. Он думал, что малолетки с один девять, на которых шла эта химка, тоже начинают пробивать трассу.

— Да тут прогон идёт с один восемь, куда их вчерашний прогон делся. Они там искали кого-то. Помнишь? Мы вчера ещё по обкурке угарали, хотели приколоться, что типа здесь этот Юра… как его там?

— А-а, — успокоившись, протянул Олег. — Ну прогони там… извинись, что вчера не поставили в курс за запал… скажи, выключились…

— Да-а, — протянул Лупатый и, сев писать ответ на прогоне, чуть ли не открытым текстом намекнул Олегу. — Могли и в натуре забыть. Вчера-то весело было, не то, что сегодня.

Плетень сделал вид, что не понял, о чём речь, и сел читать остальные прогоны. Ему не хотелось тратить «живую валюту» на этих «свинопасов», как он о них думал. Лупатый сидел за кражу свиней в колхозе, ещё двое за сельский магазин, где так же забрали мясо.

Читая прогоны, он сразу обратил внимание, что со всех трёх хат искали одну и ту же девушку. Ему сразу стало интересно, и он сказал об этом как будто сам себе, но все слышали. Никто ничего не ответил на это, всех интересовал совсем другой вопрос. И хитрый Лупатый нашёл верный ход, как решить этот вопрос.

— Подписать от твоего имени? — спросил он, дописав ответ на прогоне и уставился своими огромными выпученными глазами на Олега.

Плетень сразу всё понял и, улыбнувшись, полез в нычку за химкой.

— Подпиши от себя, — спокойно сказал он, демонстративно отламывая приличный крапаль от груза. — Щас поугараем, кстати, чё ей писать будут эти донжуаны. Передайте в девятку, — сказал он, собрав все мальки и прогоны и сунув Гному. — Интересно, что там за принцесса такая популярная?

* * *

Получив ответ на прогон Юра обрадовался, как ребенок. Любимая находилась здесь же, на одном этаже, только на поперечном продоле. До неё было всего каких-нибудь десять метров и на этой волне он мерил шагами камеру, даже не пытаясь унять сердцебиение и теребя волосы руками.

Витяй и остальные сидели с сытыми довольными лицами и смотрели на него, улыбаясь. Все были очень довольны новым семейником и были рады, что помогли ему отыскать его любимую. Один только Бандера не улыбался и смотрел на Юрия как-то задумчиво, но никто не обратил на это внимания.

— Если б бабки были бы, можно было бы попробовать вам свиданку организовать тут на этаже, в стакане, — улыбаясь, направил его на мысль Леший, потирая ладонью сытый живот.

— В каком стакане? — встрепенулся широко раскрыв глаза Юрий.

— Ну, тут на этаже железную будку видел такую? Типа телефонной, только побольше и закрытую со всех сторон? — спросил Витяй и после кивка Юрия продолжил: — Ну вот. Тех, кто в хатах выдрючивается могут вместо карцера в этот стакан закрыть на несколько часов. А если хорошенько постараться, — Витяй сделал характерный жест пальцами, как будто шелестел купюрами, — то можно сделать так, чтобы и её с тобой закрыли.

— А кому платить надо? — схватился за эту мысль Юрий и остановился.

— Да есть тут один, — Витяй понизил голос, и сделал знак Юре, чтоб присел рядом, — его смена завтра в день. Вот с ним можно добазариться, только когда он в ночь будет. Ещё и момент ловить надо, чтоб это смена корпусного Василича была. Хозяин, видать, спецом так сделал, что корпусные по суткам, а по этажам посменно дубаки дежурят, чтоб не спелись. Ещё и тосует их с поста на пост. Но щас пока Гера, этот дубак, на нашем этаже работает, можно чё-нибудь замутить.

— А как деньги сюда можно затащить? — заинтересованным голосом спросил Юрий.

— Бабки затянуть можно, — Витяй сделал голос ещё тише и, наклонившись к Юре, стал объяснять ему, что должны сделать на воле его родители или друзья.

Бандера молча наблюдал эту картину, сидя на своей шконке и напряжённо думая о чём-то. Его руки автоматически тасовали колоду зековских плёночных карт, а сам он то пристально смотрел на Юрия, то поднимал глаза и как-то задумчиво смотрел в окно, железные реснички которого позволяли увидеть только кусок неба. И только приблизившись вплотную к двум раздвинутым арестантами ресничкам можно было увидеть ворота тюрьмы и дворик, где при открытых внутренних воротах можно было увидеть разгружающиеся приходящие этапы. На это маленькое, проделанное в свет окошко и смотрел Бандера вспоминая, как несколько дней назад увидел пришедшую этапом такую миленькую девушку и, прыгнув на решётку, шуточно пытался вырвать её и звал эту девушку к себе. Это была та самая, что он увидел на фотографии Юрия. Он сразу же узнал её, как только увидел фото и все мысли его были теперь только о ней, а перед глазами постоянно вставало её лицо.