Книга Путин, в которого мы верили - Александр Проханов

Быть может, мы ошибаемся? В своей доверчивости и наивной вере, в своем нетерпеливом ожидании чуда стараемся узреть то, чего нет?

Но ведь два самых злокозненных и ненавистных русскому сердцу олигарха, Гусинский и Березовский, превращены в извивающихся полураздавленных червяков, которых и на крючок-то нельзя наживить, — карась сплюнет. Но ведь «демократы», еще недавно огромные и косматые, с кровавыми клыками, сжались до размера комариной пипильки, и только опытный энтомолог найдет половые различия Немцова и Хакамады. А президенты-сепаратисты, после того, как Путин окунул свое волевое лицо в кумыс, так все разом и подпали под федеральную длань, крадутся на задворки ханских дворцов, где в золотых шкатулках закопаны партбилеты. На губернаторских выборах побеждают чекисты и коммунисты, и прав полковник Харитонов, замечая, что «Яблоко» от яблони недалеко падает и «мы милого узнаем по походке». А то, что пустили под Питером Северо-западную ТЭЦ и впервые, после десяти лет ельцинизма, заработали электрические генераторы новой России. А то, что к ужасу американских «агентов влияния», заложивших толстую грибницу в российские министерства, штабы и разведку, Президент России едет то в Индию, то в Китай, посещает то Пхеньян, то Гавану. А то, что бесславно продул американские выборы сутяга и волокитчик Гор, надежда русофобов НТВ, «гарант неприкосновенности» Черномырдина, кормилица Грефа, поилица Чубайса, примочка Кудрина, клистир Гайдара. А то, что раввина Берковича отдубасили не «баркшовцы», а сами евреи. А то, что нобелевский лауреат — коммунист Алферов. А то, что в русской провинции обильно издаются книги русских прозаиков и поэтов. А то, что Украина Кучмы окончательно погубила свою экономику и теперь вынуждена топить электростанции салом и идти к «москалям» с газовым баллоном. А то, что утверждается Союзный бюджет Белоруссии и России.

Боже мой, да сколько еще иных примет, позволяющих опытному наблюдателю по цвету сосульки угадывать приближение весны.

Но будем знать, что эти перемены, «проталины в вечной мерзлоте демократии», появились не сами собой. Не по милости властей. Не по упущению врагов рода человеческого. Но благодаря страшной, невиданной по обилию русских жертв схватке, что ведет народ вот уже десять лет, совершая незримые миру подвиги, теряя по миллиону сограждан в год. Так ворвавшийся в грудь осколок, рассекая аорты и ткани, окружается несметным множеством кровяных телец, которые кидаются на отточенные кромки, тупят, оплавляют, окружают инородное острие живой оболочкой.

Гибнут тысячами, порождая в раненом теле жар и бред, воспаленный больной гнойник. Медленно, из года в год, выдавливают осколок, отдаляют от жизненно важных центров. Усмиренный, обезвреженный осколок замирает где-нибудь в укромном уголке тела, под сильной мышцей. Или выходит наружу, буравя кожу, измельченным стальным горохом.

Так и мы, всенародным усилием, на баррикадах и в монашеских кельях, в конторах и гарнизонах, не смиряясь, не живя по подлым законам, помогая ближнему, любя Отечество, трудясь ради сохранения жизней любимых и близких, не оставляя окоп в Аргунском ущелье, не покидая реакторный отсек на тонущем «Курске», мы оживляем нашу несравненную любимую Родину.

Владивосток — раненое сердце России

23.01.2001

Апокалипсис «Курска». Мистический факел «Останкино». Вымораживание Приморья, когда русский край с чудесными городами, могучим флотом, Академией наук, миллионным населением погружается, как мамонт, в вечную мерзлоту. В Москве идут пышные презентации, поет счастливый Киркоров, мелким литературным хищникам вручают «Триумф», пугало Новодворской вещает о возврате коммунизма, Касьянов демонстрирует свежее, умытое туалетной водой лицо. А в Приморье на кроватях сугробы, в ваннах — глыбы льда, черные, без огней, провалы окон, и у маленького первобытного костра сбились остатки племени, когда-то называвшегося русским народом, а теперь опрокинутого в неолит, в глодание мерзлых костей, в языческое камлание, когда младенцев приносят в жертву Богу Зла — Чубайсу.

Десять лет на территориях СССР, скрепленных стальными винтами государственности, накрепко сваренных двутаврами экономики и политики, реализуется глобальный проект, превращающий страну в гнилую рогожу, с треском теряющую отгнившие лоскутья от Памира до Балтики. Сегодняшняя Россия — бесхозный кусок фанеры, из которой умельцы лобзиками выпиливают Кавказ, Поволжье, Якутию, Калининградскую область, а теперь и Приморье, отделяя его от России в пользу сильных и жадных соседей.

За минувшие два года саботажники из Минфина не доплатили Приморью миллиард рублей, приблизив крах краевой экономики. Тарифы на тепло, на топливо, на перевозки, придуманные изуверами для Приморья, втрое превышают общероссийские, обрекая край на ледовый плен. Тайфуны, терзавшие эти земли в течение лета, чудовищные холода, павшие на утомленную инфраструктуру, оставили равнодушным тупой и сытый Центр, из которого на один день примчался разноцветный, как попугай, Шойгу, покрасовался перед телекамерами и улетел в теплую берлогу «Медведя». НТВ и ОРТ круглосуточно показывают катастрофу Приморья не для того, чтобы привлечь внимание Путина и ускорить чрезвычайную помощь, но для того, чтобы напугать Приморьем Россию, убедить ее в ненужности гиблого края, поощрить отток русского населения с берегов Тихого океана, которое за годы ельцинизма уменьшилось вдвое, замещается все прибывающими китайцами. Губернатор Наздратенко демонизируется, словно Гитлер, которому мстят за жертвы «холокоста», и спецпредставитель Пуликовский, бездарно сдавший Грозный, хочет сдать Приморье Чубайсу, что пострашнее Басаева. Неустанно, как мыши, прогрызающие мешок, действуют ревнители передачи Сахалина, Курил и Приморья в лоно Японии, шелестят на научных конференциях, осторожно лепечут в прессе, скребутся в сусеках МИДа, готовят «встречу без галстуков», «Россию без Курил».

Приморье — полигон, на котором отрабатывается зловещий тезис либеральной экономики о «нерентабельной территории», «нерентабельном населении», «нерентабельном народе». Согласно этой гайдаровско-чубайсовской формуле, вся Россия нерентабельна, подлежит списанию, дешевой распродаже. Весь русский народ нерентабелен, подлежит сокращению до пятидесяти миллионов, занятых на обслуживании олигархов, владеющих русским лесом, алмазами, нефтью.

Эта ненавистническая, фашистская экономика, работающая как огромный Освенцим, убивающая в год по миллиону русских, находит продолжение в лютой русофобии, которая вдруг фонтаном яда прорывается в высказываниях Коха, сердечного друга Чубайса, или тайно, как отравленный ручей, струится в культурной политике Швыдкого. Провинциальная Россия мрет, порастает бурьяном забвения, из которого гордо, до неба, подымается огнедышащая Москва Лужкова, превращенная в гибрид Баку и Тель-Авива.

Царь и Сталин понимали движение русской цивилизации к Тихому океану как важнейший вектор русской истории, соединяющей Россию с Миром, Космосом, Бесконечностью. Русская история дышит океаном. Океан — это русская мечта, русская тайная вера, русская беспредельность, родившаяся из крохотной, сверхплотной спирали, сжатой на семи московских холмах, распрямившейся за тысячу лет до Аляски и Калифорнии. Мудрые правители России посылали на Дальний Восток морские и сухопутные экспедиции, создававшие карту края, гербарии растений, опись народов, словари туземных языков, отмечали удобные гавани и месторождения руд. Столыпин дарил крестьянам коров, безвозмездные денежные ссуды посылал на тучные земли Приморья. Красная власть строила гавани, города, аэродромы, создавала дальневосточный оплот, протягивая державную длань к экватору, к Антарктиде. Дальний Восток — второе, молодое сердце России, которое убийцы Родины пытаются вырвать из русской груди.