Книга Убить сёгуна - Дэйл Фурутани

Самурай с благодарностью принял чашку с трещиной и начал с удовольствием потягивать горьковатую жидкость.

— Оисии! Хорошо! — воскликнул он.

— Так почему тебе пришлось купаться ночью, самурай-сан? — спросил Горо.

— Вам не нужно знать об этом. Опасно, — ответил Кадзэ.

— Когда ты впервые встретился с нами, тоже говорил об опасности. Но мы ведь все делали как надо, правда?

— Вы все сделали правильно.

— Так расскажи нам.

Кадзэ задумался. Стоит ли доверять этим людям? Тем не менее ему необходимо иметь базу для начала дальнейших действий в Эдо. Однако нужно сказать крестьянам о награде, назначенной за его голову. Все равно утром по всему городу появятся доски с объявлениями. Так что не стоит хранить это в тайне.

— Если я расскажу вам, то должен попросить, чтобы вы не поддались искушению получить тысячу рё.

— Тысячу!.. — вскрикнул Горо.

— Спокойно. Не надо волноваться по поводу денег, которых у нас нет, — сказал Хандзо партнеру. — Самурай был добр к нам, относился с уважением и делал все по чести. Думаю, нам следует помочь ему.

— Да, но целая тысяча рё… — пробормотал Горо.

Почесывая подбородок, Кадзэ произнес:

— Вообще-то если вы убьете меня, то получите десять тысяч рё.

— Десять тысяч!.. — воскликнул Хандзо.

— Этот человек — дьявол, — сказал Горо, обращаясь к Хандзо. — Да за десять тысяч любой человек убьет свою любимую оба-сан! А ежели можно убить свою бабушку, как может самурай верить, что мы не убьем его?

Кадзэ улыбнулся.

— Убить меня будет несколько труднее, чем вашу бабушку, — сказал он.

— Успокойся, — буркнул Хандзо. — Господин, наверное, просто дразнит нас. Кто станет предлагать награду в десять тысяч рё? Такое просто невозможно.

— Но при том, что наше дело не приносит никакого дохода, нам не помешали бы и несколько рё.

— У вас проблемы с театром? — спросил Кадзэ.

Горо опустил глаза, Хандзо посмотрел на самурая и сказал:

— Нас обманули при покупке театра. Сказали, что мы сделаем на нем большие деньги. Но такое возможно лишь при условии, если актрисы Кабуки будут танцевать на сцене сладострастные танцы. А Токугава недавно запретил такие зрелища. Теперь актеры лишь одной своей игрой должны привлекать в театр толпы народа. — Он вздохнул. — Мы ставим пьесы, подобные тем, что идут в театре Но. Однако наши актеры не обучены такой игре. Да и зрителям это неинтересно. В театр ходят в основном мужчины, так что без танцовщиц к нам придут всего несколько семейных пар. Просто не знаем, что делать. Думали: вот купим театр, и денежки потекут к нам рекой. Боюсь, что мы можем все потерять.

Кадзэ покачал головой.

— Ладно. Решим этот вопрос утром, — сказал Хандзо. — Не волнуйся. Я и Горо не сдадим тебя властям. У нас есть поблизости комната на постоялом дворе. Мы бы пригласили тебя туда только там слишком тесно и…

— Не беспокойтесь, — сказал Кадзэ. — Мне и здесь очень нравится. Утром обо всем поговорим.

— Хорошо, — согласился Хандзо. — Пошли, Горо. Пусть самурай поспит, да и нам самим нужно отдохнуть. Придется хорошенько подумать, что делать с театром, который не приносит доходов.

Хандзо и Горо ушли, оставив Кадзэ одного в полутемном помещении, которое освещал одинокий фонарик. Самурай нашел халат в одной из корзин с одеждой и накрылся им, растянувшись прямо на полу. Потом загасил свечу и какое-то время лежал в темноте, обдумывая свои дальнейшие действия.

Пока Токугава считает его наемным убийцей, ему не удастся спасти девочку. Если он будет стоять на улице, наблюдая за борделем «Маленький цветок», кто-нибудь неизбежно обратит на него внимание и донесет властям. У Кадзэ нет денег и приличной одежды, так что он не может войти в заведение в поисках дочери своей госпожи, притворившись клиентом. В каком-то смысле публичный дом для самурая такая же неприступная крепость, как замок Осака.

Лежа в темноте, Мацуяма увидел где-то высоко полоску звездного света, который, как оказалось, шел из отдушины в задней стене театра, через которую уходил дым от фонарей. Отдушину закрывала бамбуковая решетка, предохранявшая помещение от проникновения птиц и летучих мышей. Однако сквозь нее острый взор Кадзэ различал отдельные звезды на небе. Он не мог понять, какие именно светила проглядывают сквозь прутья, но самурая утешала мысль, что звезды, сопровождавшие и помогавшие ему во время путешествий, вновь смотрят на него.

С улицы доносился слабый жалобный звук бамбуковой флейты сякухати. Пронзительная хриплая мелодия плыла над неказистыми крышами Эдо, вплетаясь в звездный свет. Кадзэ не знал мотива, однако понимал, что слышит тоскливую песнь о лишениях и утратах. Мацуяма закрыл глаза и на какое-то время позволил себе роскошь утратить бдительность, слившись с чудесной музыкой.

Кадзэ вспоминал историю из «Удзи сё Моногатари», рассказывающую о Фудзиваре Ясумасе, который как-то ночью пробирался через пустынное болото. Дабы убить время, он начал играть на флейте. А в это время в кустах прятался бандит, поджидавший момент, когда он сможет наброситься на Ясумасу, убить и ограбить его. Однако Фудзивара играл так искусно, что заворожил грабителя. Тот сразу сник и отбросил дурные мысли, очарованный волшебной флейтой.

Внезапно Кадзэ насторожился. Он не услышал ничего подозрительного, но замечтался, погрузившись в такое состояние, когда человек забывает обо всем на свете и ничего не слышит, ничего не видит. А такая беззаботность может стоить ему жизни. Смерти он не боялся, однако хотел умереть достойно. Бессмысленно потерять жизнь из-за своей неосторожности, слушая прекрасную музыку. Кадзэ положил меч поближе к себе и стал думать о смерти Такэды Сингэна.

Во время осады замка Нода, которым владел клан Иэясу, Сингэн услышал о музыканте, каждую ночь игравшем на стенах крепости. Во время его игры обе воюющие стороны прекращали сражение и слушали жалобную мелодию. Сингэн тоже решил послушать музыку и велел приготовить себе место у стен замка за тростниковой ширмой. Один мушкетер увидел приготовления и задумал хитрую вещь.

Он установил мушкет таким образом, чтобы даже в темноте ночи поразить выстрелом тростниковую загородку. Воин ждал, пока флейтист доиграет до середины мелодии, и выпустил пулю прямо в ширму. Ему повезло, и Сингэн был сражен, хотя мушкетер тогда не знал об этом. Смертельно раненный Сингэн отдал приказ держать в секрете новость о своей смерти в течение трех лет.

И вот теперь Кадзэ обвиняют в попытке покушения на жизнь Иэясу при сходных обстоятельствах. Он также якобы хотел застрелить сёгуна из мушкета. Сам факт применения такого оружия был оскорбителен для самурая. Любого крестьянина можно научить направлять ружье на врага и стрелять в него.

Мушкеты — «дар» волосатых варваров из Европы. Кадзэ очень хотел бы, чтобы огнестрельное оружие запретили в Японии. Крестьянин, вооруженный мушкетом, может запросто убить великолепно обученного самурая. Сам Кадзэ прошел отличную школу фехтования, особенно в молодости, обучаясь у сэнсэя, своего учителя.