Книга Белая субмарина - Влад Савин

Когда там началась свалка, управлять ею не было никакой возможности. Но там все преимущества были уже у катеров, успевших сблизиться. И мы могли прикрыть огнем выходящих из боя. Главную опасность для наших представляли береговые батареи. Но атака катеров заняла буквально минуты, риск получить от артиллерии серьезные повреждения был все же невелик. А нам еще приходилось держать глубины, не подкрадывается ли фрицевская подлодка, и контролировать по радару, чтобы наши не налезли на мины. И где «Шарнхорст»?!

Хорошо, что катеров было много — они взяли немцев числом. На дно пошли не только транспорта, но и все тральщики, катера потеряли троих. Мне рассказывали после, что они прорезали немецкий строй, поливая палубы фрицев из пулеметов и так же получая от них. Вот последний катер отошел, прикрыв их, отходит и «Диксон». А за ним мы.

Ну где ты, «Шарнхорст», выходи! Зозуля даже радио на фрицевской волне послал. Причем еще наше, переделанное согласно моменту «послание моряков немецкому султану, тьфу, фюреру» — которое висело у нас в кают-компании еще со времен охоты на «Шеер». То самое, где «ты, пока еще живой, но для нас давно ходячий труп, припадочный неврастеник с соплей под носом и обрезком в штанах, бывший художник Шикльгрубер Адольфишка, отпрыск еврейского народа, который ты потому так и ненавидишь! Убери остатки своих консервных банок из нашего моря, а то нам уже надоело ими морское дно засорять» — ну и дальше в том же духе, открытым текстом, переведенное на немецкий примерно так (специально у пленных немецкие ругательства выспрашивали, которых даже наш Сидорчук не знал).

Фрицы не преследовали. Если не считать таковой попытку их субмарин перехватить нас, изобразив что-то вроде завесы. Две из них, которые были мористее, мы утопили — в одну пустили торпеды, по наводке РЛС, с перископной глубины. Вторую, успевшую погрузиться, по нашему наведению загнали и засыпали глубинками «Куйбышев» с «Урицким». И что дальше?

Когда отошли уже достаточно, услышали наверху шум. Эсминцы увеличили ход, стреляют зенитки. Люфты прилетели — как нашли нас, ночью? Разведчик — нет, явно не «кондор», с эсминцев автоматы бьют. Слышим в воде торпеды! Ждем на глубине, тут мы нашим ничем помочь не можем.

Наверху стихает. Сообщение по звукоподводной — сбили большой гидросамолет, и сразу после этого отразили атаку торпедоносцев, один предположительно подбили, ушел с дымом. Но вот «Диксон» получил торпеду в борт, до базы дотянет, что делать дальше? Зато катерам повезло, пользуясь кратковременным улучшением погоды, часть расстояния кораблики все же сумели пройти на буксире у эсминцев, затем подошла «группа дозаправки», успели часть топлива передать на катера, прежде чем погода снова испортилась, в общем, из двадцати катеров в базу после боя вернулись тринадцать.

Еще в горячке боя на «Диксоне» умудрились запороть один из дизелей на левом валу. В общем, бывший «карманный линкор» выбыл из строя надолго, но ценой своих повреждений нанеся врагу превосходящий ущерб, а значит, это было оправдано.

Уже в базе обсуждали с командирами эсминцев последний эпизод… Самолет, ходивший зигзагами, совсем низко, выскочил прямо на «Урицкий», и зенитчики не зевали. Нет, точно, фриц — нет у нас таких. Летающая лодка, с тремя моторами. И кольцо странное внизу. Вот значит, чем фрицы занимались. Кольцо — это антенна магнитометра, для поиска подлодок. А значит, надо срочно прикинуть, насколько эта мера немцев может быть опасна. У нас-то размагничивающее устройство постоянно работает, электрические поля гасятся — в этом плане у нас заметность на порядок-два ниже, чем у местных кораблей. ПЭТСЗ, кстати, на берег отдали, изучают, как и наши схемы РУ (размагничивающего устройства) и его системы управления. Проблема в автоматической передаче данных (магнитного склонения места) от штурманов — ну так еще в 60-х эта проблема голосом решалась и данные вручную вводились. И ходим мы глубже, у этих приборов даже в нашем времени радиус обнаружения был порядка сотен метров, а если мы под водой на трехстах, и скорость двадцать, а самонаводящихся по глубине торпед у фрицев нет, а бомбой при этих вводных черта с два попадешь. Но вот «щукам» будет тяжелее, если вот это на них выскочит. Правда, тут выйти на лодку нужно очень точно — но сумел же фриц «найти» наши эсминцы?

А самое главное. «Шарнхорст» так и не вышел! А это было важно! Хотя виной тому, возможно, было наше начинающееся «головокружение от успехов». Когда без победы обойтись ну никак нельзя! Нельзя было все же гнаться за двумя зайцами сразу, и «Шарнхорст» выманивать, и конвой на ноль множить. Наверное, все же не надо было катера не брать, и хрен бы с конвоем, но оставили бы фюрера без последнего линкора, ну а на следующий конвой можно было бы уже и поохотиться всерьез. И это наверняка сработало бы… а может, и к лучшему, что наши уже вошли во вкус побед, как британцы в известном приказе: «Дивизиону эсминцев сделать то и это и попутно утопить японский тяжелый крейсер!» Вот так и Зозуля: выманить «Шарнхорст», а попутно уничтожить конвой. Ну хоть синицу не упустили. Но что же с журавлем делать? А ведь придется что-то делать, потому что, согласно приказу, который передал «жандарм» самому комфлота, в моем присутствии — за подписью «И. Ст.» — предстоит очень скоро «Воронежу» дорога дальняя. Ну не совсем, по меркам двадцать первого века — даже в Средиземку не войдем, но зато в Атлантику, примерно до тех широт. Вот только уйти мы можем лишь при гарантии, что здесь все будет спокойно. А какая к чертям гарантия, если «Шарнхорст» в строю и готов выйти на перехват следующего, «двадцать первого» конвоя?

«Fleet in being», было такое правило в Первую мировую. То есть флот одним лишь существованием связывает деятельность противника. И этот «Шарнхорст», выходит, стоя на якоре в гавани, является сейчас самой активной единицей Кригсмарине, поскольку делает своим присутствием самое важное для фюрера дело — накрепко привязывает нас к этому театру!

Придется просить, чтобы нам вернули пару «Гранитов». Чтобы мы его и там достали, как я Головко обещал.

Берлин, штаб ваффенмарине.

— Ну что ж, герр Дёниц, прошло даже больше трех дней, которые вы просили. К сожалению, меня отвлекли известные вам государственные дела. Но теперь я весь внимание.

— Герр рейхсфюрер! Наш вывод — существование технического объекта с подобными характеристиками невозможно.

— То есть как невозможно? Мне и вправду поверить, что там плавает Змей Ермунгард? Ваши обоснования?

— Герр рейхсфюрер, мы перебрали все мыслимые варианты. Все, которые технически реализуемы, при нынешнем состоянии науки. Ни один из них не обеспечивает длительного движения подводного объекта со скоростью свыше тридцати узлов. Даже при его умеренных размерах, как у лодки «тип IX». Большая величина, естественно, требует большей мощности. Но ни одного источника энергии, могущего работать без доступа воздуха, и в приемлемых массогабаритах не существует.

— Точно? Откуда вы знаете, что русские могли придумать?

— Герр рейхсфюрер, закон сохранения энергии обмануть нельзя! Чтобы нечто могло двигаться под водой с такой скоростью, потребная мощность составит порядка десятков тысяч лошадиных сил, если не целой сотни тысяч. И просто нет электродвигателей такой мощности, не говоря уже о том, что масса аккумуляторов превысила бы массу самой лодки в сто раз! Дизели тоже под сомнением, это уже диапазон паровых турбин. Но тогда, чтобы обеспечить замкнутый цикл, вес химикатов опять должен превысить массу лодки в разы. И дальность была бы весьма ограниченной. Этому же объекту, такое впечатление, совершенно не нужны ни свежий воздух, ни пополнение энергозапаса, что для подводной лодки нереально.