Книга Серый ферзь. Рыцарь из ниоткуда - Александр Бушков

– Пойми ты, я все ж не скотина, – сказал он, какему представлялось, чертовски веско и убедительно, погладил ее по щеке. –Не бойся…

– Я не боюсь. Установившиеся традиции и вассальныйдолг…

– Плюнь, – великодушно сказал Сварог. –Освоимся, привыкнем, перебедуем… Ты думаешь, мне легко? Зашвырнуло куда-то…

Меони решительно, без тени ласки зажала ему рот ладошкой.

Шепнула на ухо:

– Тише… Не надо… Вы же еще не прошли обряда, вас могутслышать, видеть… Милорд, умоляю вас…

– Думаешь? – спросил он шепотом.

– За вами могут наблюдать. Вполне возможно, хотя и необязательно.

– И все равно готова была…

– Я же обязана вам повиноваться…

– Глупости, – сказал Сварог погромче. –Никому ты ничего не обязана, понятно? Только не надо мне говорить, какой ядобрый. Я вообще-то злой. Но я в жизни никого не насиловал. И не привык, чтобыу меня в собственности были люди. А ты мне жутко нравишься вдобавок, и это,оказывается, обезоруживает… Ты когда-нибудь научишься говорить мне «ты»?

– Я попробую. – Она чуть отстранилась, умоляющезаглянула ему в глаза: – Пожалуйста… Я заслоняю комнату, но долго не смогу. Вы должныбыть осторожнее, милорд.

– Мне что-нибудь грозит?

– Не знаю. Милорд, я простая девушка из Антлана, гдетысячелетиями живут вассалы благородных ларов. И знаю одно: ничто не происходитслучайно. Вам следует быть осторожнее и побыстрее овладеть заклинаниями.

– Постараюсь, – сказал Сварог и отпустил ее. Меонивздохнула с неприкрытым облегчением, опустилась в кресло. Сварог сел рядом,чуя, что некая преграда меж ними рухнула.

– Послушай, а зачем мне заклинания? – спросил онделовым тоном, давая ей понять, что их отношения, каких пока что и не было, насегодня переходят в другую плоскость. – Звать магов, чему-то там учиться…

– Лары – властители магии. Владение магией – качество,отличающее цивилизованного человека, властителя небес, от земноговарвара, – заученно продекламировала Меони.

– Ну, если по уставу положено… – сказалСварог. – К тому же это, должно быть, интересно.

– Не особенно.

– Почему это? – Сварог даже обиделсячуточку. – Можно делать всякие штуки, пошептав в потолок…

– Конечно, – грустно улыбнулась Меони. –Сначала так и кажется. А потом начинаешь понимать – ничего в этом нет…

– Ну почему? – никак не мог понять Сварог. –Можно ведь делать что-то такое… значительное. Ну я не знаю, вызывать бурю или,наоборот, прекращать…

– А зачем? – тихо сказала Меони. – Еслипосмотреть в самую суть – зачем вам насылать бури?

– Действительно, – сказал Сварог. – Маленькийзеленый крокодильчик…

– Что?

– Ты знаешь, что такое крокодил?

– Конечно.

– Так вот. Есть огромный остров. Посреди острова –огромный лес. Посреди леса – огромное болото. А посреди болота сидит накрохотной кочке маленький зеленый крокодильчик и печально думает: «Ну и зачеммне все это нужно?»

Меони звонко рассмеялась, и Сварог подумал, что со своимгромадным запасом наверняка неизвестных здесь анекдотов он без труда завоюетсебе репутацию записного остряка. Хмель у него почти выветрился – тут угощалиотнюдь не советской сивухой из старых автопокрышек.

– Вообще-то мне чертовски нужен хорошийсоветчик… – сказал он.

– Я не гожусь, милорд. Что я знаю? В замке естьбиблиотека и все остальное…

– Библиотека – это прекрасно, – сказалСварог. – Но мне нужен и доверенный друг…

– А почему вы думаете, что их у вас никогда небудет? – Меони вдруг схватилась за щеки. – Ой! Сегодня же полнолуние,и скоро полночь…

– Ну и что?

– Идите в портретную галерею, милорд. Можнопосоветоваться с вашими предками.

Сварог хотел понимающе рассмеяться, но обнаружил, что онаговорит серьезно, глядя испуганно и решительно.

– Пойдемте, – сказала она. – Скоро полночь.Если они захотят вам помочь…

– Нет, ты серьезно? Они что… приходят?

– Боитесь?

– Чтобы я боялся собственных предков? – сказалСварог браво, хотя по спине и пробежал этакий холодок, предчувствиезагадочного. – А ну-ка, пошли!

В коридорах царил таинственный синий полумрак, явно имевшийсвоей природой не естественные вечерние сумерки. Сварог не задавал вопросов.Стараясь ступать потише, он шел за державшей его руку Меони по высокимизвилистым коридорам, широким лестницам, сводчатым залам, мимо окон, закоторыми стояла покойная звездная ночь, мимо рыцарских доспехов, батальныхполотен во всю стену, мозаичных картин от пола до потолка, громадных ваз, чучелтигров, драпировок и ваз. Это было как во сне, про который к тому же неизвестнонаперед, страшным он окажется или приятным. Наверняка можно было зажечь свет,но Меони отчего-то этого не делала, и Сварог не стал спрашивать почему. Онпокорно шел, шарахаясь поначалу от чучел, застывших в крайне натуральных позах,держа теплую ладошку, чувствуя себя отчего-то совсем юным, не отягощеннымвоспоминаниями и житейским опытом, которые следовало бы выжечь каленым железом.

Ладошка Меони вдруг дрогнула, трепыхнулась в его пальцах.

Девушка обернулась, приложила палец к губам, потянула его вполукруглую нишу – быстро, испуганно. Сварог автоматически крутнулся накаблуках, прижался к стене так, словно из коридора навстречу им должен былзаработать пулемет. Рука пошарила у пояса, и он не сразу сообразил, что телоотреагировало, как встарь, и пальцы ищут гранату…

– Что такое? – прошептал он.

– Тс-с! – вовсе уж беззвучно шепнула Меони. –Домовой!

Сварог осторожно выглянул. Поперек коридора протянулисьпрямоугольники проникавшего в окна звездного сияния, озарявшего синий полумрак.Далеко впереди что-то шевельнулось, пересекло коридор поперек – маленькое,сгорбленное, косматое, без четких очертаний, оно скользнуло меж двух высокихваз на круглых постаментах и пропало куда-то, больше Сварог его не видел, какни вглядывался.

– Ушел, кажется, – прошептал он, чуточку уязвленныйтем, что приходится прятаться в собственном замке от какой-то твари. – Ончто, сердитый?

– Нет, но все равно… Не принято его замечать, пустьсебе идет…

Ее теплое дыхание коснулось щеки. Сварог повернулся к ней,взял за плечи, оцарапав костяшки пальцев о жесткий ковер на стене, и наконец-топоцеловал по-настоящему. Меони закинула голову, не сопротивлялась, отвечала,потом ее пальцы скользнули по плечам Сварога, ладони уперлись в грудь. Сварогнеохотно отвернулся, превозмогая откровенно пещерные желания.