Книга Война Бешеного - Виктор Доценко

В восемь вечера он был у Дома кино, где фирма Алены «Лик» проводила презентацию новой книжной серии модного издательства. Администратор на входе вручил Савелию VIP-приглашение вкупе с роскошно изданным красочным буклетом издательства и указал, где Савелий может увидеть хозяйку фирмы. Савелий разделся и, рассеянно проглядывая буклет, направился по широкой лестнице на второй этаж, где уже начиналась официальная часть программы.

«Любовь — это кайф. Кайф — это любовь!» — прочел Савелий на одной из страниц буклета заголовок, набранный большими жирными алыми буквами.

Его заинтересовало содержание этой странички. Это была реклама книги Тимоти Лири — известного американского ученого-химика, который несколько десятков лет своей жизни посвятил исследованиям галлюциногенных препаратов. Именно он в начале шестидесятых годов начал использовать в целях «психоделической революции» страшный наркотик ЛСД. В книге Лири описывал свои эксперименты и ощущения, которые он испытывал, принимая наркотики.

Савелий поразился, как откровенно и привлекательно рекламируются наркотики: на страничке после краткого анонса книги следовал текст какого-то Виктора Поверина, в котором он прославлял галлюциногены и все наркотики в целом, считая, что в недалеком будущем именно они выведут мировую цивилизацию на более высокий сакральный уровень.

— Сергей, я так рада тебя видеть! — Бешеный не заметил, как к нему подошла Алена. — Я вижу, тебя что-то заинтересовало?

— Да, вот это… — Савелий показал на статейку Поверина. — Интересно было бы взглянуть на того, кто это пишет.

— Ну, это легко устроить, я вас познакомлю, он где-то здесь тусуется на презентации. Пошли?

Алена взяла Савелия под руку, и они вошли в зал, где толпились нарядные люди, распивающие шампанское. Нарядная, в красивом обтягивающем платье, Алена была, несомненно, в ударе. Она чувствовала себя настоящей хозяйкой бала и испускала такие сексуальные флюиды, что к ней тянулись десятки раздевающих взглядов.

Елена действительно была центром всеобщего внимания, и Савелий, не привыкший, чтобы на него все вокруг пялились, смущенно застыл рядом с ней, не зная, как правильно себя вести в сложившейся ситуации.

— Расслабься, — улыбнулась ему Алена, — я настаиваю, чтобы мой кавалер был сегодня со мною весь вечер.

— Кавалер не возражает, — улыбнулся Савелий ей в ответ, — только не люблю я эти светские тусовки, фальшиво здесь как-то все…

— Что поделать, условности, мой милый, условности! И они иногда помогают делать бизнес. А вот и обещанный мною автор. Виктор! — позвала Алена.

— Добрый вечер, Елена Викторовна, прекрасная презентация, поздравляю вас!

— К ним подошел высокий, одетый во все черное мужчина лет сорока.

У него был большой лоб, прикрытый по-детски коротким чубчиком, тонкие, нервно подрагивающие губы и длинные бледные пальцы, в которых он держал бокал с шампанским. Глаза его были скрыты за большими темными очками, что несколько мешало Савелию установить, так сказать, «меру» искренности его речей.

— Знакомьтесь, — представила Алена друг другу мужчин, — это наш модный и многообещающий писатель Виктор Поверин, а это — московский бизнесмен Сергей Мануйлов…

— Я только что познакомился в проспекте с вашими мыслями по поводу наркотиков, — сказал Савелий писателю. — И знаете, честно говоря, совершенно не согласен с выводами, к которым вы там приходите.

— Да? — Тот скорчил удивленную гримасу. — Вы первый, кто говорит мне об этом так прямо, я бы сказал, даже простодушно… Что ж, это неудивительно: все те, кто в своей жизни был лишен психоделического опыта, так говорят.

— Мужчины, вы пока займите друг друга беседой, а я пойду посмотрю, все ли в порядке. — Алена улыбнулась извиняющейся улыбкой, незаметно пожала локоть Савелия, бросила небрежный взгляд на его собеседника и царственно удалилась в самую гущу толпы.

— У меня был, как вы выразились, психоделический опыт, — возразил Савелий, — однако я остался при своем мнении и убежден, что наркотики — вселенское зло и мир был бы во много раз лучше, и уж во всяком случае здоровее, если бы люди вообще не знали этой гадости.

— Ну, милейший, зачем же так упрощать, — скривился в снисходительной улыбке писатель, — просто ваш опыт был плох: галлюциногены, как, кстати, и водку, принимать необходимо правильно и умело. — Он говорил таким назидательным тоном, словно читал лекцию школярам. И потом, очень многое зависит от качества препарата и от настроения, в котором вы его принимаете.

— Ну и какой же, по вашему мнению, препарат изменит мир к лучшему? — поинтересовался Савелий. — Героин, а может быть, ЛСД?

— Уверен, что нет! Названные вами препараты очень сложны для массового употребления. Есть кое-что получше. — Виктор сделал эффектную паузу: обычно так поступают крупные актеры, когда хотят заставить зрителей сконцентрировать внимание именно на себе, про такого актера говорят: «Он умеет держать паузу!» — Вы что-нибудь слышали о «Голубом глазе»?

Савелий, естественно, сразу насторожился. Его чутье подсказывало ему, что Поверин не случайно спросил именно об этом наркотике. Он или сам часто его принимает, или старается пропагандировать его в силу каких-то пока неясных причин. Во всяком случае, Савелий не подал виду, что на личном опыте узнал, что такое «Голубой глаз». Сделав удивленно-простодушное лицо, он спросил:

— «Голубой глаз»?! Никогда не слышал о таком наркотике. Что за глупое название! Напоминает нечто восточное: «тигриный глаз», «глаз дракона»…

— Странно, что вы ничего о нем не слышали! — удивился Поверин. — Это самый актуальный и модный на сегодня препарат, к тому же он абсолютно безвреден и стоит не дороже хорошей водки. Впрочем, я же забыл, что вы из Москвы. — Он пренебрежительно хихикнул и взмахнул рукой. — И натурально, до вас наша мода пока не докатилась. Но, мне кажется, вы напрасно столь саркастически прошлись по его названию. Оно полностью соответствует содержанию этого уникального продукта, уж поверьте мне на слово, как опытному в этих делах человеку. — Писатель покровительственно похлопал Савелия по плечу.

— Вы так его расхваливаете, что волей-неволей хочется попробовать, — подыграл ему Савелий.

— Нет ничего проще, у меня всегда есть с собой чем угостить приятного собеседника, — поспешно, словно только этого и ждал, откликнулся тот и вытащил из кармана небольшой пакетик с таблетками. — Угощайтесь! Не пожалеете.

Савелий взял одну таблетку, завернул в салфетку и положил в карман пиджака.

— Я потом попробую, сейчас не до того, — объяснил он свои действия.

— Вы правы, «Голубой глаз» требует либо одиночества, либо буйного веселья. А здесь нет ни того ни другого. Впрочем, устроители обещали нам веселье, так что у вас еще все впереди. Извините меня, но я должен пообщаться со своим издателем. Спасибо за беседу!

Поверин отошел, и Савелий остался в одиночестве. Он отыскал глазами Алену; сделать это было нетрудно, так как она действительно была самой красивой в этом зале и к ней, как к магниту, притягивались взгляды большинства присутствующих. Бешеный направился к ней.