Книга Клиника верности - Мария Воронова

В юности Анциферов пережил тяжелое любовное разочарование. Девушка, с которой он дружил со школы и с которой собирался связать жизнь, предпочла ему другого, вдвое старше, но состоятельного и надежного. С тех пор Иван считал всех женщин корыстными, алчными и вероломными созданиями. Женщины превратилась для него в объект утоления плотских желаний, а ухаживание за ними — в увлекательную охоту.

Зою он приметил еще во время учебы. Из-за худобы и маленького роста она казалась намного моложе, чем была на самом деле. Анциферов решил, что она медсестра или в крайнем случае врач-интерн. Ее точеные ножки очень взволновали курсанта, и он пошел в атаку, которая была тут же мастерски отбита несколькими насмешливыми фразами. Позже он узнал, что Зоя Ивановна — маститый хирург, заведующая отделением и доктор медицинских наук, и тогда в душе его шевельнулось что-то вроде уважения.

Посмеявшись над собственной наглостью, Анциферов забыл о Зое. Но, отслужив три года на Севере, он вернулся в аспирантуру и снова встретился с ней. Теперь они часто виделись на дежурствах, и Иван вновь стал добиваться ее благосклонности. Он хотел только переспать с ней, а она по-прежнему не принимала его всерьез. Но мало-помалу, работая вместе, выручая друг друга в трудных и опасных ситуациях, они подружились. Влечение, постепенно ставшее обоюдным, оказалось приятным дополнением к сложившейся взаимной привязанности.

Он восхищался Зоей, ее добротой, силой и прямотой характера, а по ночам не было для него ничего желаннее ее хрупкого тела с едва уловимым намеком на грудь. Иван обожал ее со всей страстью мужчины, никогда не верившего в любовь.

Но счастье, обретенное с Зоей, ничуть не изменило его представлений о женщинах вообще. Наоборот, по сравнению с ней остальные стали казаться ему еще более грубыми и пошлыми, и теперь он искренне недоумевал, как мог тратить на них время, а в интимном смысле они вызывали у него чувство, похожее на брезгливость.

Он не мыслил будущего без Зои, существенная разница в возрасте нисколько его не пугала. Когда Зою убили наркоманы, позарившиеся на ее мобильный телефон, он остался один, растерянный и разбитый.

После ее смерти прошло уже больше года, но Иван по-прежнему не смотрел на женщин. Физиологические потребности молодого мужчины не смущали его покоя, он даже не видел эротических снов. Горе не согнуло его, не сломало, но словно бы высушило…

И вот теперь Илья Алексеевич предложил ему жениться на своей дочери. Если бы речь шла о чисто фиктивном браке, Иван согласился бы не задумываясь. Но его пугало то, что какое-то время им с Алисой придется жить вместе, изображая семейную пару. А они хорошо знакомы и не смогут вести себя как соседи по коммуналке, значит, у них все равно создастся подобие семьи.

«И рано или поздно, а вернее рано, мы окажемся в одной постели, — думал он мрачно. — А даже если не окажемся, что толку? Она будет мне готовить, стирать мои носки, всячески заботиться, я же ее знаю. Как мы будем жить, помня, что все это временно, все понарошку и как только я получу от Ильи Алексеевича хорошее место, соберу вещички, и поминай как звали? Гадко это».

Он вздохнул и выдернул из цветника несколько сорняков. Зое поставили хороший памятник серого гранита с красивой кованой оградкой. Иван часто бывал здесь, протирал стелу, убирал нападавшие ветки и листья, но замечал, что за могилой есть и женский пригляд. Кто-то посадил в раковину голубенькие цветочки, а по оградке пустил плющ, который неожиданно бурно разросся, а летом даже цвел радостными красными сапожками. Ему приятно было видеть, что у Зои все так красиво, но он никак не мог понять, кто же берет на себя труд ухаживать за могилой. Насколько он знал, у Зои не было близких родственников, а ее близкая подруга недавно родила и не могла часто приезжать на кладбище. Наверное, ее однокурсник, известный пластический хирург Розенберг, приплатил местным сотрудницам, чтобы следили, решил Иван.

— Так что мне делать? — обратился он к памятнику, словно тот мог дать ему совет.

Проще всего выкинуть из головы и Алису, и Илью Алексеевича. Тот, наверное, уже клянет себя последними словами за то, что в минуту паники придумал столь дикий план спасения дочери. «Мне ничего не будет, если откажусь, — решил Иван. — Он не тот человек, чтобы мстить. Конечно, он будет меня избегать, как свидетеля своего позора, но мы и так редко пересекаемся. А вот как я буду смотреть в глаза Алисе… Зная, что мог бы протянуть ей руку помощи, но не протянул, испугавшись душевного дискомфорта. Ведь если я соглашусь, мне тоже ничего не будет. Илья Алексеевич сказал, могу свалить в любой момент, когда полюблю другую женщину, главное, чтобы его жена знала — у Алисы был муж. Только я ведь никого не полюблю, моя любимая лежит здесь, под этим камнем, и уже никогда ко мне не вернется. Так почему бы не жениться на Алисе, если мне все равно?»

Он достал новую сигарету. Строго говоря, ему действительно давно пора жениться, двадцать девять лет — возраст солидный. Все его друзья — семейные люди, у многих дети уже ходят в садик, а то и в школу. Иван никогда особенно не мечтал о безмятежной супружеской жизни, но последнее время стал чувствовать себя вроде как одиноким, особенно с тех пор, как женился его близкий приятель Стас Грабовский. Друзья не отвернулись от Ивана, но у них началась совсем другая жизнь, появилось множество новых проблем, в которых он совершенно не ориентировался. Его по-прежнему охотно приглашали в гости, но теперь он стал чувствовать себя каким-то странствующим рыцарем, менестрелем, которого с радостью принимают, кормят, слушают его рассказы о неведомых землях, но в то же время относятся несколько снисходительно. Иногда он чувствовал, что на очередное сборище его позвали не как друга дома, а в качестве кавалера для одинокой подружки жены.

Стас Грабовский приходил на работу, сияя от счастья, рассказывал, как они с женой всю ночь не спали, потому что малыш перепутал день с ночью, и носился по городу в поисках дешевых, но хороших памперсов.

Слушая его, Иван ощущал что-то вроде стыда — неловкость, будто он дезертирует с важного жизненного фронта, не берет на свои плечи груз, который должен нести всякий уважающий себя мужчина. «Но что поделать, если Зоя умерла, а больше мне никто не нужен», — тут же обрывал себя он.

И вот теперь ему предлагают жениться на Алисе, на девушке, которая никогда не нравилась ему и к тому же беременна от женатого мужчины.

— Полный бред, — сердито сказал он, глядя на памятник, словно Зоя могла каким-то образом ему ответить.

«А если бы и могла, — вдруг подумал Иван, — то сказала бы: «Это самое разумное предложение, какое мне доводилось слышать». Зоя уважала Алису и сто раз советовала мне жениться на ней, потому что в сорок лет боялась связываться с таким молодым человеком, как я».

Алиса… Ему часто приходилось работать с ней, и всегда он был уверен, что его распоряжения будут выполнены неукоснительным образом. В тот страшный день, когда в клинику привезли умиравшую Зою, Алиса тоже была рядом…

После похорон любимой Ваня попал в больницу с жестокой анемией. Окружающую действительность он воспринимал как в тумане. Его поместили в терапию, где начали интенсивно колоть витамины и препараты железа, а заодно подвергать всевозможным обследованиям, ведь говорить, что он сдал для Зои полтора литра крови, было ни в коем случае нельзя, поэтому врачи считали его анемию признаком какого-нибудь грозного заболевания. Он держался как партизан.